Рикошет (СИ) - Ритчи Бекка. Страница 29

— Я в порядке, — говорю я. — Что ты сейчас делаешь? Где ты? — я хочу нарисовать себе как он, а не чтобы тюрьма была фоном для нашего разговора.

— Я сижу на этом огромном оранжевом стуле, который выглядит как что-то из фильма про Остина Пауэрса. Он такой чертовски уродливый. А на прошлой неделе какой-то парень нарисовал на нем член цветным фломастером.

Я улыбаюсь.

— Ты сидишь на члене?

Я почти чувствую, как ухмылка растягивается на его лице.

— Ты бы нашла это забавным, — он делает паузу. — Я скучаю по тебе, любовь моя.

— Да? — мой живот сжимается.

— Да.

— Расскажи мне больше.

— Я пользуюсь телефоном учреждения в их комнате отдыха. Тут есть бильярдный стол, пара автоматов Fizzle, кресла-мешки и огромный телевизор, по которому всегда показывают ESPN (американский кабельный спортивный телевизионный канал). Большинство людей сейчас обедают, так что тут довольно тихо.

Обед. Я смотрю на часы. Здесь уже полдень. Его реабилитационный центр, вероятно, находится где-то в том же восточном часовом поясе. Может, он близко… Я не должна спрашивать. Не тогда, когда мы договорились держать эту информацию в секрете. Я не хочу поддаваться искушению и ехать к нему. Тогда я действительно буду жалкой девушкой.

— Я… — он делает паузу, пытаясь найти правильные слова. — Я несколько раз пытался расспросить Райка о тебе. Он ничего мне не говорит. Это пиздец как раздражает, ты даже не представляешь, — горечь просачивается из его тона.

Я издала слабый смешок.

— Я думаю, что знаю.

— Да? — Ло вдохнул, как будто готовясь к следующей порции вопросов. — Чем ты занимаешься?

— Я помогаю Роуз, — говорю я ему, кивая про себя. — Все не так уж плохо. Она отвлекает меня… это… это сработало по большей части..

— Это… хорошо, Лил. Так у тебя действительно все хорошо?

Мое горло начинает сжиматься, набухая комком. Я не хочу, чтобы он проводил свои дни, беспокоясь обо мне. Райк проникает в мои мысли, и я слышу его шепот: — Ты испортишь его успехи, нагрузив его этим большим бременем. Ты должна отделить себя от него, Лили. Отпусти его.

Все, чего я когда-либо хотела, это чтобы Ло был счастлив. Я просто никогда не думала, что его счастье будет совпадать с моей депрессией. Это кажется глупым и идиотским, но для того, чтобы он стал здоровым, ему нужно перестать фокусироваться на мне, чтобы он мог беспокоиться о своих собственных проблемах. Это то, что Райк продолжает говорить мне, верно?

Поэтому я поддалась на постоянные уговоры Райка. Я спускаю Ло с крючка. Ему больше не нужно быть моей опорой. Мне придется найти другую, или, может быть, я смогу встать на ноги самостоятельно.

— Да, — говорю я, мое сердце сжимается, когда я сдерживаю волну эмоций. — Я действительно отлично справляюсь. У меня новый психотерапевт, и я выбросила всю свое порно, — тихие слезы начинают закипать, и они медленно стекают по моей щеке, но я держу свой голос ровным, чтобы он не мог этого сказать. — Я даже перестала использовать игрушки.

Он поверит в эту ложь, но я сомневаюсь, что он поверил бы, если бы я добавила: — И я перестала мастурбировать.

— Правда? — его голос ломается, звуча на грани слез.

— Да, правда. Я никогда не чувствовала себя лучше, — я отвожу динамик от рта, ложь сдавливает мне грудь.

После долгой паузы он говорит: — Хорошо, хорошо. Я рад, — он делает еще один резкий вдох. — Мне осталось недолго…

— Ло, — вмешиваюсь я.

Пожалуйста, ещё не оставляй меня.

— Да?

— Я жду тебя.

Я люблю тебя.

Я представляю, как улыбка расплывается по его лицу. Даже если она грустная, она все равно будет той, которую я буду хранить в своих мечтах.

— Я знал, что ты сможешь, — он делает паузу. — Через пару минут у меня встреча с куратором. Я позвоню снова…

Я хочу оставить ему что-то лучшее, что-то более приятное.

— Ты официально в моей банке фантазий, — я фантазирую о Ло каждый день. Он — мой образ номер один.

— Ты всегда была в моей…

Ооо…

— Поговорим позже, любовь моя.

— Я буду ждать.

— Я тоже.

С этими словами мы одновременно вешаем трубку, и я смотрю на свой телефон, как будто разговор, который я только что вела, был создан в моей голове. Мне приходится дважды проверить недавнюю историю, чтобы убедиться в этом.

Да, это было на самом деле.

И более того — это случится снова.

Глава восьмая

Я сижу в приемной терапевта рядом с Роуз. Она пропустила все свои занятия ради того, чтобы побыть здесь со мной. Я поблагодарила ее раз сто. Мой взгляд мечется между выходом и дверью в кабинет. Бегство звучит заманчиво, но с Роуз здесь, я остаюсь прикованной к белой диванной подушке и воздерживаюсь от того, чтобы грызть ногти. Из окна открывается вид на горизонт Нью-Йорка, интерьер такой же современный, со стеклянными книжными полками и пурпурными орхидеями.

Когда дверь наконец открывается, я вскакиваю на ноги, как будто диван ударил меня током по заднице. И терапевт встречает меня теплой, искренней улыбкой. На вид ей чуть за сорок, шоколадно-каштановые волосы покачиваются у подбородка, на ней черная юбка, приталенный жакет и кремовая блузка. На своих каблуках она едва достигает моего роста. Она, должно быть, очень невысокая.

— Привет, Лили, я доктор Бэннинг.

Она протягивает мне руку, и я пожимаю ее, на мгновение смущаясь своей потной ладони. Когда она отпускает меня, я удивляюсь, что она не вытирает руку о юбку, как будто подхватила что-то заразное.

Она делает жест в сторону кабинета, открывая для меня дверь пошире.

Я оглядываюсь на Роуз.

— Я буду здесь, — заверяет она меня.

Я пытаюсь проникнуться ее уверенностью, но, к сожалению, она никогда не была по-настоящему заразительной.

Я поднимаю подбородок, притворяясь сильной, и вхожу в кабинет доктора Бэннинга. Вдоль стен стоят несколько стеклянных книжных полок, а в углу стоит ее письменный стол из вишневого дуба. В центре лежит белый меховой ковер и два предмета мебели: коричневое кожаное кресло и такой же коричневый кожаный диван.

— Присаживайся, — говорит она, указывая на диван.

Я присаживаюсь на край дивана, моя нога подпрыгивает от беспокойства. Я смотрю в большое окно, прямо на парк, на клочок земли, зеленый на самом деле немного успокаивает меня.

Доктор Бэннинг держит в руках блокнот, и мои глаза на секунду замирают на нем. Мои проблемы будут задокументированы на страницах, которые (я надеюсь) увидит только она.

— Вы расскажете мне, почему я такая?

Это самое первое, о чем я спрашиваю. Даже не начав с сердечного «Как ваш день?» Нет. Я начинаю с того, что выпаливаю свою самую большую неуверенность: Что, черт возьми, со мной не так?

— Может быть, со временем. Почему бы нам сначала не познакомиться поближе?

Я киваю. Боже мой. Я даже терапию неправильно прохожу… Я ничего не могу сделать правильно.

— Я училась в Йеле, чтобы получить докторскую степень и сосредоточилась в основном на зависимостях, особенно на сексуальной зависимости. А теперь расскажи мне немного о себе. Это не обязательно должно быть связано с сексом.

Это должен быть самый простой вопрос, который она задаст, но мой язык чувствует тяжесть во рту.

— Можно мне немного воды?

— Конечно.

Она встает и подходит к мини-холодильнику, стоящему под картиной Винсента ван Гога. Когда она возвращается с бутылкой воды, я целую минуту откручиваю крышку и делаю глоток.

— Я… я выросла в пригороде Филадельфии. У меня есть еще три сестры, — нервно перевожу взгляд на нее. — Вы уже знакомы с одной.

Доктор Бэннинг ободряюще улыбается.

— А другие твои сестры — ты с ними так же близка, как с Роуз?

— Не совсем, — говорю я. — Поппи замужем, и у нее есть маленькая дочка. Она намного старше меня, так что на самом деле я не росла вместе с ней. А Дэйзи намного младше, и когда я перешла в среднюю школу, то пошла своим путем.