Из-под снега (СИ) - Чоргорр Татьяна. Страница 40

— Куда?! — окрик и удар ложкой по лбу вернули в действительность.

Вильяра проследила, как с жалобным дребезгом катится по полу котелок из-под похлёбки — миг назад Латира доскребал гущу со дна. Сейчас старик шипел и кривился от боли. Рана подживала быстро, однако для полного исцеления нужна полнота силы, а без неё — дня три бы ещё воздержаться ему от резких движений… И всё же успел! Вытащил!

— В щуров котёл, под чёрным солнцем, на холодном пламени, с сухою водой…

— Не ругайся, малая, а расскажи-ка, во что ты вляпалась. Судя по твоему лицу, ты начала проваливаться туда, куда совершенно не хотела попадать, иначе я бы не вмешался. Что там, ловушка? С наживкой?

— Да. Я зашла со стороны, где меня вряд ли ждали, а всё равно попалась…

Вильяра изложила подробности своего приключения, Латира только головой качал.

— Ну и мáстера вырастил поганец, твой наставник! Умел же, когда хотел! Знаешь, что, малая, давай-ка заканчивать со всякими выкрутасами, пока оба целы. Зовём и оповещаем мудрых: я — старейших, насколько смогу рассказать им с моею клятвой, ты — действующих хранителей.

Мудрый Стира отозвался Вильяре сразу. Внимательно выслушал новости из соседнего клана и приглашение в круг: усмирять стихии. Ответил вежливым отказом и обещанием, если Вильяра погибнет, донести её свидетельство Совету. Вильяра кое-как упросила его не откладывать, сразу передать новости дальше, всем собратьям по служению.

Рунира сначала отказывался верить в беззаконие одного из самых могущественных и уважаемых мудрых, потребовал доказательств. Потом согласился, что кто бы, на самом деле, ни растревожил стихии, усмирить их нужно, и как можно скорее. Сказал, что постарается к полудню закончить дела в своих угодьях и придёт разбираться на месте.

Дальние соседи один за другим либо обещали помочь, но позже, либо наотрез отказывались рисковать ради чужого клана. После десятого по счёту зова Вильяра плакала и даже слёз не смахивала. После двадцатого сказала в сердцах:

— Хватит! Только время зря теряем!

Латира, сидевший с закрытыми глазами и тоже совершенно не радостным выражением лица, встрепенулся:

— Нет, не зря! Мы с тобой теперь не сгинем безвестно, а беззаконники не смогут творить свои дела тайком. Новость разлетается во все стороны. Двое из семи, кого я дозвался, уже знали. Им уже сказали те, кого мы с тобой оповестили первыми.

— Из семи? Я поговорила с двадцатью, и многие ещё мучили меня расспросами! Звёзды на востоке уже тускнеют, — сидя в пещере, колдунья не могла этого видеть, но чуствовала. — Скоро нам пора…

— Прости, малая! Я передал тайну, которую хранил, тому, кому смог быстро объяснить. Мы с Альдирой учились у одного наставника и всегда пели в унисон. Альдира умён, осторожен и терпеть не может Наритья. Мы с ним давным-давно не друзья, но это уже не важно. Если выживем, малая, то тебе я тоже обязательно всё расскажу. Если выживешь одна, растряси Альдиру… Ну, что, попробуем сами наполнить водой дырявый кувшин? Или подождём Руниру?

Вильяра поёжилась, вспомнив запредельное напряжение великой песни, и сколько давал ей круг, и как всё это проваливалось в никуда.

— Тебе тоже пришёл в голову дырявый кувшин? Как думаешь, старый, сможем мы справиться с невыполнимой задачей?

— Наплескать с верхом, больше, чем вытекает? Думаю, сможем. Здешние Камни истосковались по разумным, они так и сочатся силой. Не раскрывая круг, просто положив руки на Камень, я получил столько, сколько из Ярмарочного не вытянешь с ключом.

Колдунья нервно усмехнулась:

— Я не стану делать тебя ключом, мудрый Латира, и сама им становиться не желаю. Так и знай! Хотя, Камни иногда не спрашивают, и ради клана…

— Нет, малая. Ты, конечно, хороша, но я-то уже слишком стар для таких игрищ. Мы просто зайдём в круг, держась за руки, и споём песенку, которой тебя твой наставник совершенно точно не учил. А потом споём Усмиряющую Стихии… Если так и не придумаем чего-нибудь получше! Скажи-ка, малая, как проще всего наполнить водой дырявый кувшин? Самый обычный дырявый кувшин?

— Обычный кувшин? Сперва заткнуть и замазать дыру. Но наша дыра — беззаконный колдун… Вообще-то… Если его убить, большинство заклятий быстро и без последствий рассеются. Лишь великие песни опасно прерывать на середине. Сам понимаешь, старый, я не хочу обрушить свои первые Зачарованные Камни на дом у Синего фиорда… Он же там сейчас поёт, да? Нет, кто бы там сейчас ни жил, не хочу. И всё побережье тряхнёт, и дом Лембы близко…

— Малая, какие бы песни он ни пел, он не поёт постоянно. Нашёл же он время ловить тебя. Судя по отголоскам, которые я слышу, он бередит стихии, потом отдыхает, потом опять бередит. Через равные промежутки времени, будто раскачивает качели. Ты сбила его, а дальше он опять держит ритм. Мне это страшно не нравится! Для «проклятья пурги», «гласа моря», «ропота голкья» и всей подобной погани мудрому в круге достаточно спеть один раз. Так, как сейчас, накачивают силу слабые колдуны, но он-то — мудрый в круге! Что он накачает, я даже предполагать боюсь. Как бы падение Лати Голкья не показалось рядом с его задумкой мелким сезонным извержением.

Вильяра чуть не переспросила: «Ты шутишь, старый?» Но не то настроение у обоих, чтобы шутить. Тем более, такими вещами! Мудрая закрыла глаза и сосредоточилась, пытаясь услышать, поёт ли сейчас её враг? Да. И похоже, таки у Синего фиорда. Враг — там. Нимрин — там (и пока жив!). возможно, где-то там пропавший Нельмара.

— Латира, слушай, если мы в самом деле пойдём убивать, лучше подстеречь его, как он меня: после очередной песни.

— Согласен, малая. Но даже ты взяла с собой для подстраховки Нимрина. Вопрос, кто прикрывает беззаконного колдуна, и как именно… Погоди…

Глава 17

Старик замер, уставившись в одну точку, и пребывал так довольно долго. Вильяра прислушивалсь к голосам стихий и пыталась понять, что делает и что замыслил враг?

За время ученичества у Старшего Наритьяры она немного узнала Среднего. Он приходил в гости к их общему наставнику: побеседовать о делах в Совете, приятно провести время за пиршественным столом. Красавец и умница, яркий и жаркий, как летнее солнце, он свысока посматривал на юную ведьму, а охотников вокруг, казалось, вовсе не замечал. Вилья, кормившие мудрых в своих домах, были особенно не рады блистательному молодому колдуну, но на расспросы Вильяры, что с ним не так, молча отводили глаза: смущённо или испуганно.

С разрешения наставника, Средний однажды взял Вильяру в круг Зачарованных Камней, и ей там было хорошо — впервые со дня посвящения. Мудрая изведала удовольствие и от любовной игры, и от стремительно наполнившей тело колдовской силы. Женщина была в восторге, а вот мужчина не сказал ей ни слова ласкового, а выйдя из круга, залепил оплеуху и обозвал блудливой девчонкой. Позже Вильяра подслушала, как Старший Наритьяра отчитывает Среднего: «Безмозглый размазня! Если тебя распёрло покувыркаться со смазливой девкой, зачем было тащить её в круг? Знаешь ведь! Зачарованные Камни питают того, чья радость ярче, чей дар сильнее. Девка обставила тебя и так, и эдак, о мудрый из круга старейших, ключ для недоучки! Ты должен был не слюни распускать на её прелести, а унизить, напугать, обидеть её. Чтобы плакала, дрожала, сгорала от стыда и не смела тянуться к силе! Нагибай-ка ты в круге, кого обычно. Посвящённая — слишком крупная дичь для тебя. Исчезни с глаз моих, неудачник!» От услышанного до Вильяры, наконец, дошло, что в кругу она нечаянно перетянула на себя поток силы, большую его часть. То есть сделала со Средним то, что наставник делал с ней, и что ей так отчаянно претило. Робкие извинения колдуньи Наритьяра Средний отверг со злобой и старательно избегал её после…

Вильяра ощутила острый укол вины. Сама того не желая, она нанесла собрату по служению болезненную рану, которую наставник старательно растравил. Что, если Средний затеял беззаконие ради мести ей, Вильяре? Может, заполучив её шкуру, он угомонится и оставит в покое клан? Не слишком умная мысль: дело зашло безнадёжно далеко, одними лишь запретными песнями беззаконный колдун уже вычеркнул себя из кругов мудрых и из числа живых. Встав под удар, Вильяра ничего не исправит — но может быть, приостановит? Даст время Совету собраться и…