Нет света без тени (СИ) - Рэд Дмитрий. Страница 19

Отдельной достопримечательностью его энергетического тела был уродливый ошейник тёмно-коричневого цвета, оплетавший шею и, спиралью, уходивший вниз по руке к запястью, а так же к сердцу. Впервые увидев масштабы трагедии, Тим приуныл. Но терять ему было нечего, жить очень хотелось, а ещё, хотелось втоптать в грязь мерзкую рожу предателя. Тим давно понял, что слабым в этом мире не место, однако животным он становиться не собирался. Лишь изредка надевал звериную маску, которая спасала его разум от помешательства, когда он видел реки крови. На второй месяц пребывания в заключении, Тим начал совершать попытки воздействовать на ошейник. На данном этапе ошейник просто отбрасывал белесые капли, подвластные Тиму, либо и вовсе поглощал их.

За дверью раздался грохот. Тим открыл глаза и увидел Олафа, разминающегося в стороне, а так же пару мисок с баландой и кусок хлеба. Тот кивнул ему:

— Что, помедитировал? Пойди разомнись, сегодня нас ждет встряска.

Тим кивнул в ответ и поднялся на ноги, принявшись делать нехитрые упражнения. Его мышцы окрепли, а глаза стали цепкими и пронзительными. Олаф же пытался привить Тиму основы боя, но звериный принцип драки, не раз приходил на пользу Тиму, и он особо не обращал внимания на такие уроки.

Совершая размашистые движения руками и ногами, Тим вспомнил свой первый бой.

***

Его выставили против такого же, как он. Озирающегося неуверенного парня. Толпа рычала и гудела, какофония звуков была отвратительна Тиму. Распорядитель четко проскандировал:

— Господа и дамы! Сегодня у нас первый день нового месяца, а это значит, что турнир новичков начинается. Море крови обагрит это место! Готовы ли вы увидеть, как рабы рвут друг друга на части, дабы угодить вам, хозяевам жизни?

Безликая толпа зарычала, захлебываясь воем и криками. Тим равнодушно смотрел на мечущегося парня.

— Гладиаторы, к оружию! И да помогут вам ваши Боги.

Паренёк стоял, озираясь, будто бы не веря в происходящее. Тим же не стал терять времени. Будто бы белесая пелена разделила сознание Тимофея, обычного добродушного парня и Тима безумца, пытающегося выиграть ещё пару дней жизни у своей судьбы. Уже не сомневаясь, Тим рванул к стойке и выхватил двухметровый шест с острым лезвием на окончании. Соперник осознал, что это не сон и не игра и ватными ногами потопал к другой стойке, пытаясь выбрать что-то, но Тим молнией разорвал дистанцию и окунул лезвие в податливую плоть. Парень охнул и сполз мешком вниз. Фонтан крови брызнул из рассечённой артерии и оросил Тима. Горячка боя прошла, и новоиспечённый убийца посмотрел в глаза мертвецу, кровь которого толчками вырывалась из шеи и груди. Они были холодны, равнодушны и чуточку презрительны. Тима вырвало. Опираясь на шест, он устало побрёл в сторону выхода, решётка уже поднималась с мерзким скрежетом. «Я убил невинного человека… Абсолютно ничего не сделавшего мне», — беззвучно шептал Тим сухими растрескавшимися губами. Облизнув их, он почувствовал вкус металла. Стараясь не думать о его происхождении, парень отправился под конвоем в каморку, где его ждала кадка с водой и сменная роба. Олаф, увидев состояние Тима, покачал головой.

— Парень, не думай, что ты убил невинного, это неправильно, — произнёс он.

Тим поднял на него пустой взгляд.

— А кого же я тогда убил? — спросил он.

— Ты убил Смерть. Сегодня ты её одолел, но кто знает, что будет завтра.

Тим благодарно кивнул в ответ на эти слова. Именно они оправдывали его. Он хотел жить и поэтому убивал. Ведь всё так просто.

***

— Эй, очнись! — в голову Тиму прилетела пустая плошка. — Или может и твою порцию съесть?

— Ага, сейчас, — огрызнулся Тим. — На твоё брюхо и двух мало будет.

Быстро покончив с едой, он прислонился к стене.

— Как думаешь, у нас будет шанс уйти отсюда? — устало спросил Тим.

— Честно говоря, я в этом сомневаюсь. Эти рабские метки нечто невероятное. Я думаю, они и мага удержат.

Тим вздохнул. Он не собирался оставлять попыток освободиться. Но Олафу об этом знать не следовало.

— Да будет новый бесполезный и кровавый день! — саркастично проскандировал Олаф. — Сейчас уже придут.

В подтверждение его слов, двери открылись.

— Вперёд, волчья сыть! Не задерживай! — рыкнул надсмотрщик.

Парни вышли из каморки.

— Что ж, удачи, Тим, — махнул рукой Олаф.

— И тебе.

Глава 16

Железные створки ворот распахнулись со знакомым тягучим скрипом, и в глаза Тима ударил яркий свет и дунул сухой ветер, обдав парня слабым запахом крови и железа. Уже некоторое время Тим хладнокровно относился к жизни в неволе. Бои, тренировки, кормёжка, сон в их убогой комнатушке — всё это вошло в привычку уже настолько, что он начал испытывать некое аморальное чувство комфорта. Привычно выслушав пафосную речь судьи и гомон возбуждённой от вкуса крови толпы, Тим скользнул к стойке с оружием. Он предпочитал пару коротких клинков и брал поединки за счёт своей скорости. Сегодня его противником объявили огромного двухметрового детину с палицей и сетью. На нем практически не было брони, только кованый шлем с узкой прорезью. Тим хмыкнул и взмахнул клинками, чтобы привыкнуть к ним. Детина вышел на середину арены и ударил себя рукой с сетью в грудь, показывая оппоненту, что он уже не жилец.

«Это мы ещё поглядим», — зло подумал Тим. Великан медленно направился к Тиму, желая насладиться его страхом, но вёрткого бойца перед его глазами уже не было. Парень резко крутанулся на пятках и, пригнувшись, побежал к противнику, огибая того по дуге. Зайдя в бок, он сделал рывок и с силой полоснул клинками по туше детины. Брызнула кровь, но внезапно оказавшийся прытким великан схватил Тима за руку и, раскрутив за неё, приложил его о землю и отшвырнул в стойки с оружием. Тим крякнул и сполз вниз, с трудом поднимаясь на ноги. Левая рука повисла плетью, спину жгло от многочисленных порезов и ушибов, а в голове будто бы играл симфонический оркестр, невероятным образом фальшивя каждую ноту. Сжав клинок в правой руке, Тим отбежал на безопасное расстояние. Великан загоготал, увидев попытки Тима убежать и снова неспешно направился к нему.

«Чёрт, а ведь больно! Левая рука не слушается, не думаю что долго протяну. Достать бы гада в висок, но там шлем. Попасть в прорезь и ослепить? Рискованно. Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Пан или пропал», — решил Тим, после нескольких секунд раздумий, параллельно с этим наблюдая за ухмыляющимся лбом, пророчащим ему смерть.

Жилки парня предательски затряслись, невольно Тим подумал о тех невероятных стечениях обстоятельств, которые привели его из постели его московской квартиры в тот злополучный майский день на эту богами забытую арену смерти. До противника оставалось метров пятнадцать, и Тим сбросил оцепенение усилием воли. Сжав клинок покрепче, он сосредоточился на цели. Адреналин вскипел в крови парня, и пульс начал привычный барабанный бой в ушах. Когда до детины оставалось пара-тройка метров, Тим, словно распрямившаяся пружина рванул в сторону, неимоверным движением сменил траекторию на пол оборота, и рыбкой нырнул ему промеж ног, оказываясь спереди. Великан вынужден был закрутиться на месте, ища верткого недобитка. Услышав рёв Тима, он повернулся и увидел летящий клинок прямо в прорезь шлема. Тим был уверен в успехе и выложился в этом ударе на полную, но великан не собирался дарить ему своё зрение. Немного наклонив голову, противник Тима поймал удар шлемом, и клинок лишь чиркнул по нему, оставив царапину на блестящей поверхности. Великан движением руки отправил Тима в полёт, и тот снова шмякнулся оземь, словно мешок с песком. Сил встать больше не было, клинок валялся далеко, а правая рука была сломана в двух местах. Сломанное ребро мешало дышать, и парень понял, что это конец. Сквозь пелену в ушах он слышал гул толпы, но ему было уже всё равно.

«Что ж, этого следовало ожидать», — мысленно усмехнулся Тим. Половина его разума уже распахнула объятия смерти, но тот, другой Тим хотел жить, и плевать ему было, сколько жизней нужно отнять, чтобы сохранить свою.