Пробуждение мёртвых богов 2 (СИ) - Сороковик Александр. Страница 12

Дальше – Тит Аврелий. У него другое направление: специальные термы, скрытые от посторонних глаз. Там клиентов ждут особенно изысканные, необычные наслаждения.

– А что такого необычного может ожидать клиента в таких термах? Насколько я знаю, в каждой из них можно развлечься с женщинами на любой вкус!

– Да, конечно, если ты имеешь в виду обычных волчиц [3]. Такие развлечения не сильно одобряются, но они существуют на каждом шагу. А вот наш друг готов предоставить особо доверенным, и особо платёжеспособным клиентам гораздо более изощрённые удовольствия: совсем юных девочек, в том числе – патрицианок из хороших семей, и даже девственниц.

– Патрицианок из хороших семей? – воскликнула Марина, поражённая до глубины души. – Как это может быть?

– Бывает, увы. За такие удовольствия платят очень хорошо, а семьи патрициев часто нуждаются в деньгах. Ну, и некоторые девочки, с детства окружённые атмосферой разврата, сами напрашиваются на подобное – просто из любопытства. В провинциях таких заведений не сыщешь, это сугубо римское развлечение. Ну, остальные чиновники, рангом пониже, тоже имеют прегрешения, взятки, например. Вот и нужно будет бить этих типов их же оружием: если они почуют, что их неприглядные делишки всплывут, они быстро станут шёлковыми.

– Сенат заблокирует такие законы, император не всесилен, увы…

– Конечно, если Алексий вынесет в Сенат проект закона типа «О недопущении спекуляций с недвижимостью» или «Об искоренении малолетней проституции», ему не дадут их принять. А вот если завуалировать их суть красивым названием вроде «Об улучшении содержания объектов недвижимости», или как-то ещё… Это мы обсудим непосредственно с твоим мужем. И вообще, – экс-императрица оглянулась и понизила голос, – ему пора бы уже прибирать Сенат к рукам: на первом этапе дать им жрать побольше и послаще, но при этом ограничить в правах, а потом уже и паёк уменьшать.

– Послушай, Лициния, – осторожно спросила Марина, – если можно таким образом справиться с этим сбродом, и ты явно не сейчас это придумала, почему же до сих пор прежняя власть этого не сделала, и позволила Империи так низко упасть?

– А кто был прежней властью? Слизняк Валентиниан, которого я презирала за трусость и слабоволие? Он получал свою мзду, за него правили другие, его это устраивало. Возможно, это смог бы сделать Аэций, который был фактическим императором, но он не успел, да и был больше занят военными делами. О Максиме Петронии я вообще не говорю, он истерически пытался удержать власть, тут уж не до наведения порядка. А вот Алексию я верю, он сможет сломать эту махину!

– Отец, ты меня звал?

– Да, Марк, я хочу с тобой серьёзно поговорить. Тебе скоро тринадцать, ты достаточно взрослый для того, чтобы я начал привлекать тебя к управлению Империей, доверять тебе некоторые дела. Что ты думаешь об этом?

– Я тоже хотел с тобой поговорить, папа. Давно собирался сказать тебе, но не решался. Меня совершенно не привлекает политическая карьера, заседания Сената, чиновничья возня. Мой путь – римская гвардия, военное дело.

– Одно другому не мешает, Марк. Вспомни историю: Марк Аврелий, Веспасиан, Луций Север – были императорами, не оставляя армию.

– Я знаю про них. Но мне совсем не по душе такая деятельность! Я хочу быть военным!

– А если настанет необходимость управлять империей? Со мной в любой момент может случиться беда – далеко не все хотят видеть меня императором.

– Я всё понимаю, – Марк тяжело вздохнул, – если ты хочешь, чтобы я учился управлять и царствовать, буду делать это вопреки своему желанию. Мне знакомо понятие долга, и того, что я – сын императора!

– Спасибо, Марк! – я поднялся с места, сделал шаг вперёд и мы обменялись крепким римским рукопожатием – захватывая не кисть, а запястья друг друга. – Очень рад, что ты понял меня! Теперь смотри. Я собираю лучшую молодёжь Рима и ближайших провинций для того, чтобы отправить их учиться в Александрийскую библиотеку.

Там собраны мудрые книги со всего света, там собираются мудрецы и учёные: философы, математики, целители, историки. Разумеется, ты тоже попадаешь в число этих учеников. С вами едут и взрослые – они будут помогать вам выбрать то, чему стоит учиться, и учиться самим. Вы будете постигать сначала все науки понемногу, потом, постепенно, каждый выберет себе премудрость по вкусу: кто-то захочет стать учёным, кто-то управленцем, кто-то целителем. А кто-то, – я с улыбкой посмотрел на Марка, – полководцем! Ты должен будешь изучить самые значительные сражения прошлого, где побеждали не навалом, не численным превосходством, а умом, знанием стратегии и… В общем, как говорил какой-то полководец, забыл его имя, – я усмехнулся, – «Воюют не числом, а умением!»

– Спасибо, папа! – юноша вскочил, глаза его сияли.

– Погоди, сынок, – я поднял руку, как бы останавливая веселье, – у меня есть одно условие. Когда вернёшься в Рим, ты, как и все остальные, будешь сдавать испытания. Твои знания проверят наши лучшие полководцы, и вынесут решение, насколько хорошо ты постиг науку. Другие специалисты будут беседовать с учёными, врачами и так далее. Но ты должен будешь также изучить науку управления, и испытывать тебя буду я и мои помощники. Учти, это двойная нагрузка, но я верю в тебя и надеюсь, что ты не подведёшь!

– Хорошо, отец, пусть будет так! Но и с моей стороны к тебе будет просьба. У меня есть друг Рем, мы вместе учимся военному делу у центуриона Меркурия Фавста. Мне кажется, из него получится хороший воин, и я бы очень хотел, чтобы и он поехал со мной в Александрию.

– Я не отбирал ещё кандидатов на поездку, посоветуюсь с Фавстом, спрошу его мнение, и если парень действительно перспективный, то почему бы и нет? Тем более что и Фавст будет с вами в Александрии.

Мы расстались, довольные друг другом и новыми перспективами, открывающимися перед нами.

Сколько раз я убеждался, что строить глобальные планы и пытаться вписаться в них по своему усмотрению, с полной уверенностью, что всё так и будет – занятие пустое. У судьбы всегда есть своё мнение о развитии истории, которое кардинально отличается от нашего…

Вскоре все ближайшие планы по наведению порядка и отправке студентов в Александрию пришлось срочно отложить. Отвергнутый и униженный в Сенате Рицимер собрал банды каких-то окрестных варваров, и, пользуясь тем, что Майориан увёл не только более-менее регулярное римское войско, но и почти весь легион, созданный Кастулом, объявил меня незаконным узурпатором, потребовал сложить полномочия и сдаться. Рим снова оказался в осаде…

ГЛАВА V. «ПРИМЕНЯЙ БЕЗ ЖАЛОСТИ…»

Я встретился с Рицимером примерно посередине между расположением его войск и городской стеной. Рядом с ним находилось двое телохранителей-германцев, оба огромного телосложения, с глубоко посаженными глазами, в которых хоть и не наблюдалось высокого интеллекта, зато с лихвой хватало животной ярости. Идеальные телохранители, которые не задают лишних вопросов и готовы в любой момент убить за своего господина. Со мной было двое моих легионеров, из числа оставшихся в качестве личной охраны. Оба ветераны, прошедшие со мной битву на Каталаунских полях против Аттилы, бравших штурмом Сардинию, захваченную языческими жрецами и их приспешниками, а также сражавшиеся под стенами Рима, освобождая его от вандалов Гейзериха. Не столь большие как германцы, однако обученные сражаться и готовые в любой момент отдать жизнь за своего императора.

– Приветствую тебя, Рицимер, – поприветствовал я своего оппонента, когда мы встретились.

– И тебе салют, купец Алексиос Деций.

– Ты знаешь, что теперь я – законный император, избранный гражданами Рима, церковью и Сенатом. Несмотря на твоё несогласие.

– Тем не менее, император Маркиан всё ещё не признал тебя, поэтому, несмотря на всё сказанное выше, ты остаёшься узурпатором.