Сепар (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 16

Сам я сидя впереди, но в куртке военных сил ВСУ, особо внимания не привлекал, маска частично закрыла следы побоев, так что катили спокойно, не превышая скорости, проехав пару постов на перекрёстке. Терроборона похоже, многие в гражданском и с автоматами. У некоторых гранатомёты были. Иностранные. Отвечать нужно настырному летуну, поэтому я сказал:

— Город покидать не будем. Отсидимся в какой пустующей квартире. Дверь открою, тут не вопрос. Главное еды добыть. У меня гривны, вон кстати, держите, пересчитайте. Заедем в какой продуктовый магазин, и кто из ваших, что выглядит поприличнее, сбегает, закупится. Берите высококалорийной еды, готовой к употреблению пусть берёт. Обувь дам. На мне берцы сорок второго размера, вторая пара что на полу лежит, сорок третьего. Выберите сами кто пойдёт из вас четверых. Маску тоже дам, как и второй поясной ремень, с охранника. Пусть уже готовится. То, что форма наша, думаю местные жители и не поймут сразу. Долго стоять у магазина не стоит. Поищем небольшой, что на первых этажах многоэтажек. Потом покатаемся, как стемнеет, найдём квартиру, я вас там оставлю, отгоню машину, чтобы нас по ней не нашли, и вернусь. Без еды долго не продержимся. Дня три-четыре, и я вас вывезу из города, на самом деле это не сложно.

— Раз план такой, будем ему следовать.

Быстро выяснилось, что из тех четырёх что сидели в кабине со мной, только у одного сорок второй, у троих других больше размеры ног. Пришлось на ходу нагибаться, чтобы поднять ту пару сорок третьего размера, что я всё это время носил, и бросил на пол машины. Пусть на размер больше, но лучше это, чтобы совсем ничего.

— Восемьсот шестьдесят две гривны. И мелочью ещё, — закончив подсчёт содержимого кошелька, известил подполковник.

— Хватит, надо бы ещё в аптеку заглянуть, прихватить антибиотики, перевязочные. Если открыты будут. Мы уже штук десять проехали, только две открыты были. О, смотрите, хлебовозка разгружается, тут и встанем. Хорошее место, тихое.

Мы остановились, маску я же передал, и выбранный боец, вроде тот танкист, поспешил в здание. Дальности виденья хватало, чтобы отслеживать помещение магазина, мы на тротуар заехали. Я заглушил двигатель, и мы стали ожидать, парни в грузовом отсеке забеспокоились, но пока терпели, ожидая что мы дальше делать будем. Жаль окна нет в грузовой отсек, хотя бы сообщили что делаем. Хотя нет, чуть повысить голос, и слышат, вот и сообщили, успокоив их. Ожидать было тягостно, и подполковник спросил:

— Ты сам кем будешь?

— Танкист, позывной Алмаз.

— А звание, фамилия, что за часть?

— У нас не принято сообщать. Хотя документы нацистам попали, смысла скрывать нет. Прапорщик Серов, командир танка из батальона «Дизель». В плен попал, когда гнал по нашему ближнему тылу трофейный танк. Мой в ремонте был вот и привлекли экипаж к этой работе. Один был. Диверсанты сработали, сначала один ударил, потом второй, ну и меня погасило, очнулся только вечера в камере, аж в Киеве. А был у Волновахи. Кстати, какое сегодня число?

— Семнадцатое марта.

— Значит два дня был без сознания.

Я поглядывал по сторонам, в лопухи зеркал заднего обзора тоже, и увидел, как к нам подходило двое из терробороны, у обоих по автомату и гранатомёты за спиной. Мальчишки совсем, даже восемнадцати нет.

— Похоже нам оружие принесли. Вы сидите, я сам сработаю.

Открыв дверь, я выбрался, и обходя машину сзади, хлебовозка уже уехала, появился за спинами «воинов», два удара по затылкам и те валяться. Я тут же подхватил подмышки одного, и подтащив к корме машины, открыв дверь грузового отсека, сказал парням:

— Ловите бойца терробороны. Снимете всё что ценное.

После этого и второго притащил, только автомат прихватил и с ним вернулся в кабину. Тела местных «защитников» потом где выкинем, я их не убивал, так оглушил сильно, не более. Автомат назад передал, один из парней схватил и осмотрев, это был «АК-74», как и у второго, остался довольным. Снаряжён. Только посетовал, что запасных магазинов нет. Старые десантные подсумки остались на теле бывшего хозяина автомата. Конечно свидетели были из бабулек, свежий хлеб многие покупали, но тут наш парень с шестью пакетами-майками вышел, полными, его встретили, открыв боковую дверь, приняли всё, устроились, тому вперёд пришлось садится, и покатили прочь. Девушка, встав на крыльце магазина, нас снимала на телефон всё это время. Уже темнело, я фары включил, мы укатили другой район, где найдя высотку, провели разведку. Те в машине ожидали, а я сходил. Дверь с магнитным замком, но открыл и выяснил, проехав на лифте по этажам, что с десяток квартир свободны от жильцов, там вода перекрыта, газ, видно, что жильцов долго не будет. Заинтересовала одна квартира, четырёхкомнатная с запасами разных круп и еды, видимо думали пережидать, но уехали. Я без свидетелей провёл парней наверх, оружие те всё прихватили, пакеты с едой, и пока те размещались, воду включили, первый душ принимал, отогнал машину подальше, и вернулся пешком. По возвращении ещё двумя автоматами обзавёлся, с запасными магазинами, жаль гранатомётов не был, однако забрал одежду и обувь, у одного мой размер, тюки за спину и дальше двинул. Телефоны также прибрал. А тех пацанов оставил в «Газели», дверь открыта, сами выберутся. Когда я парням сказал, чтобы сняли трофеи, те поняли меня прямо, только трусы оставили. Вернувшись, передал автоматы, один комплект одежды и обуви, второй себе оставил, сперва в душ, вещи в стирку, форму свою, стиралку запустили, и занял кровать в детской. Как же хорошо ощущать чисто тело. Я танкист, не высокий, умещался, ну и пока на кухне готовили суп, один из парней вызвался кашеварить, другой вместо медика занимался пострадавшими, аптечку на кухне нашли, ожидал похлёбки и ползал по местной сети, используя один из трофейных смартфонов. Знаете, как меня взмутило одно видео? Слова одного местного, так называемого укро-журналиста, что сказал, что нужно резать наших детей, чтобы те не мстили. И привёл слова одного немца, что такое предлагал в Великую Отечественную. Нечего, я тут, он вроде тоже, первым делом навещу его, а пока лечимся. Поискал и нашёл ещё такие же сообщения, одна женщина, бандеровка, а они хуже и мужчин, жестокие очень, обещала устроится в детские садики, где русские дети, и мстить. И её найду. Вот я и стал работать по ним, выяснять где мне их искать.

Земля она круглая, я обязательно с ними встречусь. Найдя этих двух первых уродов, я закопался в инете и начал искать других, наверняка же они не первые и не последние. Нужно список составить. Действительно тот быстро пополнялся. Искал я именно оголтелых, таких пока восемь набралось, именно под ликвидацию, где я не сомневался, таких можно и нужно валить. Поработал бы больше, но позвали ужинать, суп сварили, яйца отварили, четыре упаковки купили, есть что, нарезки разные, колбасы. В детской я не один был, Аслан лежал на ковре, он толстый, удобно, других мест нет, лежал и скрипел зубами от боли, но не стонал. Его уже обработали, перевязали, но нужно к врачам, поэтому мои слова о трёх-четырёх днях, придётся сильно сократить. Следующей ночью отвезу их к своим, день на подготовку потрачу. Да, пока лежал, источник пополнялся, и я ещё помедитировал, как полным стал, всё слил на новое взращивание двух зубов. Мне их семь нужно восстановить, с зубов начал по той причине, что растут долго, нужно быстро вернуть себе полную улыбку. Те уже проклюнулись, скоро и другие под рост создам. А так поев, я принёс тарелку Аслану, мы в одной комнате и заботу о нём возложили на меня, и стал с ложки осторожно его кормить, из хлеба только мякоть. С трудом глотая, тот поел. Здоровый кабан, тарелка не маленькая, всё съел, и два куска хлеба. Дальше обиходил того, дал чаю, и Аслан уснул.

Сам я постоянно пить хотел. Ещё когда тот парень из магазина вернулся, а он купил упаковку воды, полторашки, я одну отжал себе и пока катались и искали дом с квартирой, всю ту и выдул, остальные делили между собой пять бутылок, да ещё тем что в грузовом отсеке передавали, останавливались для этого на короткое время. Места для сна мало, двухместная кровать в хозяйской спальне, диван в кабинете, детская и диван в гостиной. Причём он раскладывался, а тот что в кабинете нет. Подполковник в кабинете устроился, отжал себе одну комнату в одно лицо, двое парней на кровати хозяйской спальни, ещё двое на диване в гостиной, я в детской и всё, тут две кровати, но одна совсем для малютки, спальные места закончены, а осталось ещё четверо. Раненого положили на мягкий уголок на кухне, двое устроились на ковре в гостиной, и вот Аслан со мной. Тот сам на ковёр попросился, сказал привык так спать, а тут мягкий даже. Я отложил телефон, и продолжил медитации. В квартире стихло, все спать легли, хотя мы люди военные, часовой остался, поглядывал в окна, к двери входной прислушивался. Её забаррикадировали, сразу штурмом не взять. Я же до утра так и не спал, пять раз заполнил источник, но зато все зубы восстановил, вырастил в десне и теперь те сами росли, уже проклюнулись наполовину, я их поторопил. Заживил щёки во рту, прикушенный язык, хоть есть теперь можно будет без опаски и болей. На всё остальное, рёбра и перелом челюсти, ну и кисти руки, это завтра. Все трофейные телефоны, те два с парней, я отобрал и отключил, могут отследить по ним, но со своим я поработал, максимум смогут узнать с какой вышкой работает аппарат, и всё. Я дал свой телефон, те связывались с родными, кто номера помнил, успокаивали, даже вон родным Аслана позвонили, тот номер продиктовал, я прижал телефон к его уху и тот сдавленно, тяжело дыша, общался с родными. Отцом и страшим братом. Я с ними тоже поговорил, объяснил ситуацию, надеюсь следующей ночью прорвёмся к своим и Аслана отправят в тыловой госпиталь. Ну нет у нас обезболивающего. Сердце у того крепкое, но нужно к врачам его. Это всё было вчера, уже ночью, а в саму ночь я, дважды заполнив источник, садился у Аслана и подлечил его. Второй раненый стабильный, а у Аслана, диагностика показал внутренние повреждения, подлечил, и после второй медитации, тому сразу стало легче, глубже дышать стал, испарина прошла. Теперь точно до врачей доживёт.