Грани (СИ) - Нелин Дмитрий. Страница 66

Кажется, инстинкта самосохранения у железноголовых не было совсем. Эвис сказала, что колонна ходячих броненосцев свернула вслед за машинами.

— Олег, как появятся, накрывай осколочными. Возвышение тебе вычислитель даст по дальномеру.

— Уже разобрался.

Через две минуты убийственно точного огня среди холмов вряд ли остался кто-то живой. Мы тронулись дальше. Фрези сидела молча, поглядывая на меня как-то отрешённо. Ну да, конечно, они первыми на нас не нападали. Да и не догнали бы. Мы просто расстреляли их как на учениях. Если так посмотреть. А если учесть, что эти железноголовые скапливают силы для удара всем кулаком? И в кого они шарахнут? Ну-ка прикинем. Крайты не в счёт. Это хоть и коллективные, но всё-таки животные. Псоглавцы пока далеко, но то пока. Серебристые — этим всё пофигу, погрузилисьи улетели куда им надо. Остаются люди и им подобные. Железноголовые тоже люди, биологически. Но на их стороне организованность и какое-то внешнее управление, это точно. Появляются они в Зоне и давай устраиваться. Как по заранее согласованному плану. По заранее согласованному?.. Тоже вариант. Глядишь, получится дать по зубам и их начальству.

Последующие четыре дня прошли для меня сплошной чередой событий. Едва мы вторглись, по другому и не скажешь, в сорок третий сектор, как началась беспросветная мясорубка. На шестом или седьмом километре от границы, на пустоши, поросшей редкими плотными подушками чёрного шиповника и багульника, на нас навалились странные двуногие создания, отдалённо похожие на людей. Только росту в них было под два с половиной метра. В руках — здоровенные дрыны, заточенные на концах, и булыжники. Ничего они нам сделать не могли, но с тупым упорством были готовы хоть лечь под гусеницы, только бы не пустить дальше. Я попытался было выглянуть наружу и хоть как-то договориться, но после первого же пятикилограммового на вид каменюки, пролетевшего в аккурат над головой, это желание пропало. Сцепив зубы, я приказал двигаться. Гелахир оторопело смотрел в свой перископ и не шевелился. Даже выстрел почти под ноги себе, из опущенного до предела орудия, не напугал этих страшилищ, одетых в шкуры и кожу. Собственная кровь их мало волновала.

Фрези замедленно повернулась ко мне:

— Ты что… поедешь прямо по ним?

— А ты что предлагаешь? — тихо спросил я. — Мы ведь развернуться не сможем назад, чтобы не раздавить хотя бы двух. Значит, даже наше возвращение или попытка пройти в другом месте будет тем же самым, чего ты так боишься.

Подруга молчала. Я всегда ценил и уважал её ум и нравственные установки, но сейчас они заводили её в тупик.

— Молчишь… — я вздохнул и выпроводил Гелахира на своё место.

— Олег. Вперёд, — глухо выговорил я и нажал на газ. Внутри не было слышно ни хруста, ни сдавленных звуков раздираемой гусеницами плоти, но они ощущались вовсе не слухом. Фрези побледнела и сидела ни жива ни мертва. Эвис пыталась ей что-то говорить, но по лицу было видно, что она её не то что не слушает — не слышит. Только через полкилометра вокруг исчезло это давящее чувство бессмысленной чужой смерти. Я прибавил газу, чтобы поскорее окунуть танк в речку, которая значилась на карте совсем рядом, и сказал о том же Олегу, но вместо водяного потока нам с холма открылась изуродованная селем долина, на дне которой жалко струился ручеёк в пару метров шириной.

От танков исходил устойчивый тяжёлый запах крови. Фрези не выдержала и отбежала в сторону, к кустам. Олег, в этот момент бывший на башне, крикнул что-то. Я выскочил и едва успел догнать автоматной очередью гибкую тварь размером с гепарда. Пятнистая кошка подлетела над серой травой и ещё немного подёргалась, а со всех сторон к нам мчались на коротких быстрых ножках небольшие собакообразные хищники. Наверняка их привлёк запах. Фрези замешкалась; оттолкнув меня, эльфка вьюном метнулась к ней и почти как кутёнка втащила на танк, пока я отстреливался от этих гиен. Эвис бесцеремонно запихала Фрези внутрь. Скосив обнаглевшую хищницу, которая почти заскочила к нам, я нырнул вниз и захлопнул крышку.

— Вот твари… Ну всё, други мои, прогулки закончились. Фрези, я тебе отдельно говорю, — стараясь не повышать голос, сказал я. — Вокруг нас враждебная среда. Если рядом красоты и кустики, это ещё не значит, что туда нужно ломиться без оглядки. Идём вперёд ещё три часа, потом быстрая разведка и ночёвка. Наружу ночью носа не суём. Олег, слышал?

— Слышал… — отозвался он в наушниках.

За эти три часа мы еле-еле прошли сорок километров. Нападение пяти железноголовых здорово задержало нас всего через час, потом вокруг неестественно потемнело и без того низкое небо затянулось густыми клубящимися тучами, в которых проскакивали мрачные фиолетовые молнии. Видимость упала метров до двадцати, и даже тепловизор пасовал уже на ста метрах. Мы вели танки со скоростью быстрого шага. Радар показывал всё, что угодно, кроме обстановки вокруг. Среди пляшущих помех вроде бы мелькнуло что-то осмысленное, похожее на летающий вагон серебристых или большой вертолёт, но он прошёл на пределе досягаемости приборов. Местность менялась на глазах, целые холмы смывались потоками, и несколько раз нам на последних метрах удавалось проскочить промоины. К исходу часа так же внезапно тучи унеслись, оставив холодную промозглую равнину, залитую озерцами и лужами слабо парящей воды. Зато и танки были вычищены как новенькие. Не останавливаясь, мы прибавили ходу, чтобы к вечеру достичь темнеющего на горизонте леса, покрывающего предгорья хребта на северо-западе. Когда-то это были окрестности Магнитогорска. Город исчез, целиком поглощённый Зоной, больше никто никого оттуда не видел. На месте города, заводов и рудников легла обычная всхолмлённая земля, какой она была до прихода человека.

Ночь прошла относительно спокойно. Оставленные в дежурном режиме приборы слежения несколько раз что-то засекали, но потом сами же давали отбой. Утром обнаружилось, что вокруг нас образовалось болотце, в котором танки увязли по середину борта, и пришлось от ближайшей опушки таскать деревца, чтобы гусеницам было на что опереться. В конце концов, перемазавшись в холодной грязной воде по уши, мы выкарабкались на берег. Раскрыв бронированные створки двигателей, обсушили промокшую одежду, благо сменить её было на что, и после сумрачного завтрака двинулись дальше. Я и Фрези держались уже только на одном кофе, которого на предыдущей стоянке в термосы было налито литров восемь. В конце концов я понял, что дальше не смогу вести тяжёлую машину, и поменялся с Гелахиром. Олегу помогал Андрей, за три года в Зоне он научился водить всё что движется, и немного — всё что не движется. Но через пару часов и они чуть ли не вместе сказали, что руки отваливаются.

Мы осмотрелись. Остановка в чистом поле, слева в паре километров леса, нам вдоль них надо было ещё шестьдесят километров пройти, чтобы добраться до границы сорок третьего сектора. Эти шестьдесят километров мы с трудом преодолели за двое суток. Сначала совершенно безумная схватка с крайтами, которые взялись невесть откуда. Казалось, мы навсегда провоняем кислым запахом кордита и жареной крабятины — столько клешненогих, разорванных в клочья и обгоревших, валялось вокруг. Фрези смотрела на красновато-бурое поле, почти сплошь укрытое кусками панцирей, обугленных внутренностей и совсем непонятно чего. Эвис, которая в Зоне была побольше нашего, воспринимала всё как должное. А Лейла так вообще этих ракообразных навидалась по самое некуда.

Потом был марш-бросок от каких-то летательных аппаратов, похожих на бесхвостые германские "Готы", они ловко уворачивались от пулемётных очередей, зато осколочные снаряды, поставленные на дистанционную трубку, ссадили две машины на раз. Остальные пятеро отвязались от такой кусачей добычи и отвалили куда-то на восток. Мы поковырялись в обломках самолётов — они не загорелись от осколков и удара о землю, просто развалились на куски конструкции и обшивки, хотя вокруг расплескалось немало горючего. Двухместные продольные кабины, несложные приборы. Пилоты были одеты в тёмно-серые комбинезоны и зеленоватые металлические шлемы. Чего-то, похожего на радиостанции, я так и не нашёл. Или связи у них не было, или они общались как-то по другому. На вид люди, разве что чуть более тонкокостные и небольшие. Как если бы Олег был размером с Марину Попову. А может, спецом в лётчики таких набирают. Движки от удара вылезли из кожухов и развалились на запчасти, но то что они реактивные, можно было понять. Оружие — четыре пушки калибром 37 миллиметров, ещё я нашёл направляющие для ракет, но похоже, что они их где-то раньше выпустили.