( Не) верю тебе! (СИ) - Стрельцова Александра. Страница 25

Мать сразу распознала моё состояние, устроила допрос, и я рассказала, рассказала про Клима, про то, как люблю его, про то, какой он хороший и заботливый, и про то, что он тоже любит меня… Думала, что любит, поверила в сказку, и так больно обожглась. Но я их не знакомила. Тогда откуда он знает мою мать?

Клим пронзает пальцами свои тёмные волосы, ерошит их.

- Накануне перед нашей единственной ночью, ко мне пришла твоя мать, Уля, - он глубоко вздохнул, и подойдя к двери, закрыл её на ключ, - не хочу, чтобы ты сбежала раньше, чем я закончу говорить, - прокомментировал свои действия.

Взглянув на меня взглядом из-под густых ресниц, искривил губы в грустной усмешке, а после он начал говорить.

Десять минут я слушала рассказ про его встречу с моей матерью, и отказывалась верить в его слова. Словно в каком-то бреду сопоставляла всё и понимала, что он говорит правду, правду в которую я не хотела верить. Она не могла со мной так поступить! Не могла!

«Она залезла в постель к твоему мужу», крикнул внутренний голос, говоря тем самым, что она легко могла и… сделала! Родная мать разрушила всю мою жизнь, разрушила моё счастье, отняла у меня любимого, лишила Еву родного отца, и всё ради того, чтобы…. Чтобы иметь возможность быть рядом с Олегом! Неожиданно пронзает меня догадка.

- Ты так легко поверил ей, - мой голос звучит обвиняюще, на грани истерики, - ты поверил после того, как стал моим первым?! После моего признания в любви тебе?! Ты даже не поговорил со мной, не выяснил правда ли это?! Ты так легко отказался от меня! Заплатил, как какой-то шлюхе за нашу ночь! – меня несло, слова лилось сами, тело сотрясалось в крупной дрожи.

- Я не хотел тебя обидеть, - с трудом выговаривает он, дёргается в мою сторону, - я...

Выставляю руки ладонями вперёд перед собой, торможу его порыв подойти ко мне.

- Не хотел обидеть?! – я уже кричу, - ты не просто меня «обидел»! Ты мне сердце вырвал из груди, ты просто убил меня! – срываю голос, не в состоянии остановиться.

- Я совершил ошибку! – повышает голос в ответ, - совершил и теперь жалею об этом! Но тогда, я поверил твоей матери! Уехал, но я вернулся Уля, вернулся, чтобы поговорить с тобой, - в секунду оказывается рядом, ладонями обхватывает мою лицо, сжимает его, диким взглядом блуждает по моим чертам, - я был на твоей свадьбе, - ошарашивает меня.

- Что? – шепчу потерянно.

- Я был на твоей свадьбе, видел собственными глазами какой красивой ты была в белом платье, - хрипит мужчина, - ты была в объятиях другого, того самого, про которого говорила твоя мать. Что? Что я должен был тогда подумать?

Грудную клетку сдавливает словно в тисках, хочу сделать вдох, но не получается. Больно! Как же больно, черт подери! Я чувствую, как слезы начинают жечь глаза, скатываются по щекам, падают на его ладони. Я виновата сама, это моя вина, моя ошибка, виню себя, но тут же вспоминаю о том, что подстегнуло меня на такой шаг.

Вцепилась пальцами в его сжимающие моё лицо ладони, отдёргиваю от себя, отшатываюсь на шаг, сквозь пелену слёз смотрю на мужчину.

- Ты объявил о свадьбе с Миленой намного раньше, чем я вышла замуж. 

глава19

КЛИМ

Её слова, что пощёчина, бьют хлёстко и… заслуженно. Руки плеть виснут вдоль тела, отступаю на шаг назад. Свадьба с Миленой, это моя вторая ошибка, которую мне предстоит исправить, и как можно быстрее. В голове всплывают слова отца «…не допусти такого, чтобы она чувствовала себя любовницей». Я не имею прав на эту женщину, пока на моём пальце обручальное кольцо, и штамп в паспорте, где женой указана другая.

Её взгляд прожигает, а голос звенит от напряжения. Она злится, на меня.

- Уль, я... - начинаю говорить, но в этот момент, она перебивает меня.

- Не смей, - с ненавистью в голосе, бросает мне, - даже не думай сейчас оправдываться, слышишь?! - её глаза сверкают, а губы кривятся в болезненной усмешке, - никогда! Слышишь? Никогда не смей оправдывать то, что ты уже сделал! Я больше не могу видеть, тебя, то как ты смотришь на неё, не могу смотреть, как вы целуетесь. Как она виснет на тебе, а ты обнимаешь её, ласкаешь…, - её взгляд на секунду падает на рабочей стол, я понимаю, что она вспомнила ту сцену с Миленой и мной в главной роли.

Она зажмуривает крепко глаза, я же сжимаю кулаки, слышу скрежет собственных зубов. Идиот! Сколько боли я причинил ей в тот момент?

- Я ненавижу тебя, за то, что ты сделал со мной! За то, какой я стала по твоей вине без тебя, за столько лет страданий! – кривится от боли, которую не может сдержать, - ненавижу! Ненавижу себя, за то, какая я сейчас, и за то, что до сих пор люблю тебя! Убирайся из моей жизни! Вон из моего сердца! – её захлёстывают эмоции, на которых она выдаёт то, что лавой обжигает внутренности.

Любит! Она меня ещё любит! А значит есть шанс всё вернуть, исправить все свои косяки, и быть рядом с любимой и растить вместе нашу кроху.

- Исчезни!

Но я не могу. Не могу бросить её одну, тем более в таком состоянии, и не хочу. Знаю, что ей нужно успокоится и прийти в себя, но боюсь, что исчезнет, заберёт дочь и исчезнет. Я не могу такого допустить.

Громкий всхлип, что выстрел в голову, рывком поддаюсь вперёд, ловлю содрогающееся тело, пленю, прижимаю к себе. Она извивается, рыдает.

- Отпусти! Не трогай! Отпусти! – кричит сквозь рыдания.

Крепко вжимаю её тело в своё, молчу, сжимая зубы. Я просто не знаю, что сказать. Что-то вроде: «Прости, что причинил тебе столько боли. Прости, что поверил в ложь твоей матери. Прости что так много страдала. Прости за все те поступки, которые я совершил. Прости меня, пожалуйста, если сможешь?». Глупо! Это всё не то!

Ещё с минуту она совершает попытки выбраться из моих рук, а после её тело стремительно расслабляется, она буквально виснет на моих руках. Её силы иссякли, захлестнувшие эмоции выжили её до дна, и только всхлипы продолжают срываться с её уст.

- Успокойся, прошу тебя, - шепчу я, и подхватываю её на руки, шагаю к дивану.

Она вздрагивает и прижимается ближе. Целую её в макушку, в ответ она тихо всхлипывает.

Укладываю её на диван и ложусь рядом, обнимая её со спины, она не сопротивляется, просто у неё нет сил на это, глажу по волосам и прижимаю её к себе ещё крепче. Так, вот так. Главное, чтобы она успокоилась, главное, чтобы не плакала.

- Зачем? Зачем ты вновь появился? Мне так больно…

И снова её слова, как удар под дых. Я не могу ей ответить, просто целую её в шею, в волосы. Она начинает дрожать, ещё сильнее. Я утыкаюсь носом в её голову, обнимаю как можно крепче, стараясь заглушить её дрожь. Постепенно её дыхание успокаивается, и становится медленным, и я понимаю, что Уля заснула, в моих руках, как четыре года назад.

- Я всё исправлю, - шепчу на грани слышимости, - всё исправлю. 

глава20

УЛЬЯНА

Жарко, тесно, непривычно, но…, что-то далеко забытое, такое, от чего сердце щемит. И это ощущение пробирается сквозь сон. Не открывая глаз, я понимаю, рядом кто-то есть, потому как чувствую тяжесть чей-то руки, что крепко прижимает меня за талию, к горячему, твёрдому телу.

Клим!  Воспоминания вихрем врываются в сознание, вспоминаю всё, что произошло. Вытянув свою руку из-под тяжёлой руки мужчины, скинула конечность Клима с себя, я резко села и огляделась. Темно! Вокруг и за окном, что находится напротив дивана, на котором мы оба уснули. В голове звенит тревожный колокольчик.

- Ева! – вскрикиваю, поняв, что моя маленькая дочка не известно где и с кем.

- Тише, с ней всё хорошо, она давно спит, - отвечает чуть хрипловатый голос Клима.

Я облегчённо выдыхаю, но тут же в голове мелькает мысль, «откуда он знает?»

 - Откуда ты знаешь, Клим? Где она? – озвучиваю вопрос вслух с дрожью в голосе, потому что мне становится страшно.

Страшно от появившейся мысли, что он мог забрать её.

Я вскакиваю с дивана, задеваю лежавшего мужчину коленом. В голове шумит, дыхание учащается, сердце стучит в груди. Я не могу понять, откуда Клим знает, где она и что делает? Он ведь не мог... «Нет, это невозможно» - думаю я, пытаясь унять дрожь, руками хватаюсь за голову, кручусь юлой, всматриваюсь в темноту в поисках двери.