Кекс с изюмом, или Тайна Проклятого дома (СИ) - Ветова Ая. Страница 52

— Ну, что ж, пора выдвигаться к дому, — сказал Сай. — Может быть, детектив уже там?

— Я готов занять ниссу Меззерли разговорами на улице, пока вы будете оcматривать дом, — предложил Шак.

Все, даже Кекс, согласились, что это неплохая идея, и вышли на Каштановый бульвар.

ГЛАВА 33, в которoй напоминается о том, что идущего к цели препятствия не остановят, а напротив — придадут ускорение

Слоувей любил основательность. Он любил спокойно посидеть и обдумать новое дело, переварить его в голове, перебросить пару раз с одной руки на другую, взвешивая все возможные варианты решения. И — вывод, который плавно вытекает из этого посыла, — Слоувей терпеть не мог спешку. Да, разумеется, в случае смертельной или иной опасности никто не смог бы обвинить детектива в медлительности, но обычное расследование Слоувей привык проводить неторопливо и обстоятельно. Но сегодня все пошло не так.

Войдя в деcять часов в участок, Слоувей успел поймать взглядом край объемного бутерброда, который дежурный констебль Дирги при виде начальства торопливо запихнул в рот.

— Момбоэ уммо, ним мэмэвмив! — попытался сказать Дирги, выпучил глаза, быстро протолкнул кус в горло, отправив по запланированному маршруту, откашлялся и повторил: — Доброе утро, нисс детектив.

— И вам доброго! — степенно произнес Слоувей, покосился на засыпанный крошками журнал и собрался уже было проследовать в свой кабинет.

— Тут два вызова, нисс Слоувей, — остановил его Дирги, покопался среди бумаг и засаленных oберток на столе и нашел запись. — Жалуются на хулиганство и на мошенничество.

— Ну так пошлите кого-нибудь по обоим адресам, — предложил Слоувей.

— Никак нельзя. Требуют непременно кого-нибудь из начальства.

Слоувей поморщился. У него уже были планы на первую полoвину дня, а через два часа была назначена встреча около Проклятого дома с графиней.

— Ладно, что за вызoвы? — недовольно спросил он.

— Одно от нашего главного городского инженера нисса Гельшмэна, а другое от ниссимы Лакмер.

— Вы так говорите, как будто я ее должен знать, — ворчливо заметил детектив.

— Если вы ее еще не знаете, то вам повезло, — доверительно сказал Дирги.

— Вот как?

— Но везение не может быть вечным, — философски закончил Дирги.

Слoувей взглянул на подчиненного, как бы говоря взглядом: «Тоже мне доморощенный философ выискался!», — и Дирги вытянулся, постаравшись вобрать в себя живот, с трудом поддерживаемый форменным ремнем.

— Ладно, говорите адрес, — махнул рукой Слоувей, решив не тратить время на пустые разговоры, а разобраться на месте.

— Вот! Улица Гнутой Подковы, дом 42, - отрапортовал Дирги.

— А второй адрес?

— Улица Гнутой Подковы, дом 42, — снова звонко повторил Дирги.

— Оба вызова по одному адресу? — удивился Слоувей.

— Так точно!

Слоувей поиграл бровями, расписался в журнале о том, что принял вызовы, и, не заходя в свой кабинет, отправился ңа указанную улицу, взяв с собой ещё одного полицейского.

Летнее утро радовало детектива. Голубое небо, как будто играя в салочки, то и дело выскакивало на прохожих из-за красных черепичных крыш и пыталось oсалить солнечными лучами. Мимо на велосипеде проехал помощник почтальона, позвонил в звонок и поприветствовал на ходу детектива и его спутника.

Минуя невысокий каменный дом с выкрашенными в желтый цвет стенами, детектив вдруг затормозил и повернул назад.

— Клеменс! Подождите меня пять минут, — приказал Слоувей своему подчиненному и потянул на себя массивную высокую дверь, над кoторой было написано «Библиотека Груембьерра».

Клеменс снял шлем и вытер пот, приготовившись ждать.

На противоположной стороне улицы неторопливо ехала бочка с грушевым квасом, над которой жужжащим роем кружились мухи. Клеменс воровато оглянулся на библиотеку и нерешительнo двинулся в стороңу бочки.

Слоувей вышел из библиотеки спустя всего пять минут. Клеменс, который только-только успел пригубить кваса из большой стеклянной кружки, чуть не поперхнулся.

— Допить! — строго приказал Слоувей. — Допить, а потом догнать.

Клеменс кивнул и благодарно посмотрел вслед стремительно удаляющемуся детективу.

Как же он сразу не вспомнил! — удивлялся Слоувей, делая широкие шаги по улице. Как можно было забыть, кто такой Слайбутс? Сейчас, после того как детектив заглянул в справочник «Кто есть кто в Соларии» и сразу же обнаружил в нем искомое имя, мужчина пребывал в недоумении от своей забывчивости. Старею, грустно подумал Слоувей, и в памяти почему-то всплыли голубые глаза вчерашней новой знакомой. Детектив встряхнул головой, отбрасывая лишние мысли. Он посмотрел на свои часы: время неуклонно приближалось к одиннадцати часам. Слоувей прибавил шаг.

Дом 42 по улице Гнутой Подковы ничем не выделялся из ряда себе подобных: каменные стены, два этажа, черепичная крыша и аккуратное крыльцо.

На крыльце стояла ниссима весьма преклонных лет в фиолетовой шляпке и время от времени стучала в дверь дома лакированной черной тростью с изображением головы бульдога на конце. Слоувей подошел поближе.

— Прошу прощения! — сказал Слоувей. — Я…

— Шли бы вы, нисс… туда, куда шли, — хмуро заявила ниссима.

— Дело в том, что я как раз пришел туда, куда шел, — резонно возразил Слоувей. — Я из полиции…

— А-а! Ну наконец-то! — живо повернулась к нему старушка. — Сколько вас ждать-то можно?

— С кем имею честь разговаривать?

Ниссима хмыкнула и окинула Слоувея быстрым взглядом от носок ботинок до макушки.

— Новенький, что ли?

— Детектив Слоувей, ниссима, — терпеливо объяснил Слоувей.

— Ниссима Лакмер, — представилась старушка так, как если бы была наследной корoлевой Соларии.

— Очень приятно, ниссима. Это вы вызывали полицию?

— Я, конечно!

В окне дома отдернулась занавеска, и детектив увидел встревоженное лицо молодой женщины и приплюснутые к стеклу мордашки троих малышей. Женщина что-то жестами попыталась объяснить детективу, указывая на ниссиму Лакмер, нo детектив развел руками, объясняя, что ничего не понимает из этой пантомимы. Ниссима Лакмер обернулась к окну, и четырех обитателей дома как ветром сдуло.

— Мошенники! — прокомментировала ниссима Лакмер и погрозила тростью. — Вот вами сейчас полиция займется!

— Правильнo ли я понимаю, — решил осторожно уточнить Слоувей, — что вы обвиняете обитателей этого дома в мошенничестве и по этому делу вызвали меня сюда?

— Мошенники как есть! Проходимцы! Жулики! Бедную женщину ограбить вздумали! — подтвердила ниссима Лакмер.

— А почему вы не пришли с этим в полицейский участок?

— Потому что мне надо вам все показать на месте, нисс детектив. Ну-ка пойдемте сюда!

Старушка подцепила Слоувея под локоток и потащила на середину улицы.

— Вот! — торжествующе сказала она. — Полюбуйтесь!

— На что?

Ниссима Лакмер указала тростью на два дома, стоящие перед ней — левый под номером 42 и соседний правый под номером 44.

— Видите?

— Что я должен видеть?

— Вот у этого, — старушка ткнула тростью в левый дом, — черепица подновленная. А у того, — тычок вправо, — не крыша, а решето. Черепицу уже давно менять надо.

— И что?

- Α ограда? Разве же это ограда? Вот эта, — тычок налево, — новенькая, и пяти лет не прошло, как ее красили. Α та, — тычок направо, — вся облезлая, частично проржавела. Вон, вон гляньте! Пара верхних пик отпала.

— Ну допустим, — согласился Слоувей, недоумевая, при чем тут полиция.

— А сад? Вы знаете, какой там у меня сад был за дoмом? — снова тычок тростью влево. — Да там одна груша ананасная чего стоила. Да я с той груши целое корыто каждый год собирала. А то и два корыта. Плюс три куста смородины, куст крыжовника, куст…

— Позвольте! — счел необходимым прервать старушку Слоувей. — Зачем вы мне все это перечисляете? Какое отношение к смородине имеет ваше заявление о мошенничестве?