Хрустальный лабиринт - Алферова Марианна Владимировна. Страница 57

Эгейцы вновь завизжали. Я – вместе с ними. От ужаса. Ибо поняла, что это тела людей. Это были мои друзья. Экипаж «Елены Прекрасной». И все они были мертвы. Без одежды, нагие. И кожа то ли ободрана, то ли… Они были совершенно не похожи на живых… Смерть так ужасно их переменила… Одно из тел упало рядом со мной. Я увидела сожженное красное лицо – будто с него кожу содрали… и руки, и грудь… и так до пояса… Не могла понять – кто это. И только визжала…

Я еще плохо управляла креслом, и Крто толкнул меня в спину. Я отлетела к зарослям, и здесь меня стало неостановимо рвать. Потом Крто очутился рядом.

– Что будет дальше? – спросила я, прячась в кустах. Выйти из зарослей и увидеть вновь то, что происходит на площадке, я не могла.

– Склеп на горе – для них.

Я поняла, что ненавижу всех эгейцев. Всех, без исключения.

Ночью я не могла спать. Закрывала глаза – и . тут же видела мертвые тела, похожие на огромных рыбин. Никого конкретно я не узнала… но это были они… Все? Я не знала. Периодически меня вновь начинало рвать. Утром Крто принес комок водорослей и дал пожевать. Кошмар отступил. Я заснула. Это были водоросли само-само, содержащие сильнейший наркотик, они разрослись на старом шельфе после того, как растаяли льды на полюсах. Вечером, проснувшись, я снова попросила водорослей, но Крто не дал.

– Зачем ты повел меня туда? Зачем? Неужели нельзя было…

– Видеть их – твое хотение.

– А ты хотел меня напугать!

– Да. Ты неосторожна. Словам слуха нет.Так слушайся смерти.

– Что мне делать…

– Моя самка до прошлого гона со мной, но в гареме на островах Блаженства лучше – всем известно. Она там теперь. Мой рассказ Скко: ты новенькая, из молодняка, их на островах в это время много. Скко поверила. Здесь со мной ты – без опаски… Маску тебе… перчатки… купить… неотличима станешь… – с глаголами у эгейцев в космолингве трудности.

В их языке глаголов практически нет. Действия нет… Но это так – отступление.

– Если бы я была с ними, меня бы убили? – Могла бы не спрашивать. – А если меня найдут здесь? Узнают, что я человек, и найдут?

– Тогда и тебе, и мне смерть.

– Как они умерли?

– Не знаю. Знаю только, что сюда тела для похорон после веселья. Обычно – наших, эгейцев. Людей – впервые. Но у стражей разговор, что смерть для всех в Столице.

– Зачем?

– Все дело в IQ… Когда наша жестокость достигнет людской, мы достигнем вас по IQ.

– Что за бред!

– Таков разговор Слокса. Об этом у всех вокруг разговор. И у всех вера.

– Но ведь это карается законом! Надо сообщить Службе Безопасности Лиги Миров.

– Как?

– Через интернет.

– На острове нет интернета.

– А где есть?

– Нет знания.

Мы сидели и смотрели друг на друга.

– Но почему? – закричала я и вскочила. – Что мы такое сделали?! Что?!

– Ради вас убийство нашей планеты, – отвечал Крто каким-то невозможно спокойным голосом. – Грабеж и убийство планеты ради людей.

– Так не грабьте!

– Если бы…

– Что мне делать?

– Ждать.

Поутру мы летали над островом в его кресле, и он показывал, как вдалеке на юге бьют белые фонтаны. Это компания Брегена взрывала старый шельф, извлекая оттуда металлы. Периодически вода вскипала бурунами, и на поверхность выпрыгивал огромный цилиндрический контейнер. Несколько эгейцев подплывали к нему, хватались за лямки и волокли за собой. Было что-то доисторическое, дикое в этой сцене.

– Немедленно убраться с этой планеты! – закричала я. – Выпусти меня… Выпусти!

– Я тоже не прочь. Но это невозможно. На остров-космодром можно лишь по специальному пропуску. А у меня такого пропуска нет. Может, будет возможность для его покупки. Но нескоро. Не сейчас.

– Тогда пусть эта планета погибнет, – прошептала я с ненавистью.

– Может, этому и быть. Но тоже не скоро. Не вся глубина еще пройдена.

Я все время думала о погибших и мысленно называла их «друзья». Но ведь мы не были друзьями. Даже чуть-чуть приязни между мной и остальными не было. Только вежливость. И это почему-то меня особенно печалило. Так что на самом деле я не имею права говорить о них – друзья. Мне мерещилось, что в их гибели есть и моя вина. Я виновата в том, что никого из погибших не любила.

Три месяца мы с Крто жили однообразно и тихо, добывая с помощью грибов-сборщиков золото из морской воды. Мы развешивали кусочки грибницы на сплетенных из водорослей сетях. Вернее – развешивал Крто. Как любой эгеец, он легко мог находиться под водой минут десять. Грибы росли и постепенно адсорбировали золото. Потом мы их собирали – крошечные живые самородки, выжигали в печи и выгребали золотую золу. Способ был безотходный, но трудоемкий. Говорят, кто-то из эгейцев предлагал Бреге-ну именно так добывать металлы, но был прогнан под насмешки и улюлюканье.

Платили нам такие гроши… Мы ничего не покупали. Ели жареную рыбу и моллюсков, пили самодельное пиво из водорослей. Морской салат служил добавкой к нашему столу. То, что росло на островах, эгейцы в пищу не употребляли. Когда я сорвала какой-то плод, похожий на апельсин, Крто ударил меня по руке. Все, дарованной сушей – табу. Я из вредности все-таки съела тайком такой «апельсин» и мучилась поносом три дня.

Крто сказал, что кредиты нам нужны для взятки его начальнику, чтобы нас с Дальнего перевели на остров Вдохновения или на остров Очарования – в центр Северного архипелага. «Острова Блаженства, – Крто говорил о них чуть ли не каждый день и добавлял: – Тебе понравится!» А я думала лишь об одном: есть на этих островах связь с Галактикой или нет?

Он больше не приковывал меня к столбу: куда я могла убежать? Я боялась на шаг отойти от него. Вдруг Императору снова захочется повеселиться? И Слокс пришлет на Дикие острова своих ищеек за добычей? Из эгейцев я почти ни с кем не общалась, кроме Крто и Стато. Стато тоже был стражем. Годами – ровесник Крто, он всегда держал себя как подчиненный. Даже не подчиненный, а слуга, раб… Но без тени принужденности, а так, добровольно, лишь по страстному порыву души. И грибы-самородки, выращивая и собирая, он отдавал Крто, не претендуя на долю…

Как-то спросила… я уже могла спросить на эгейском…

– Почему ты не работа на себя?

Стато удивился. Искренне.

– Зачем? Каков у меня одного сбор? Ерунда. А так сбор Крто – полная большая раковина золота (мера веса, немногим меньше килограмма) – хорошая взятка. Ему перевод на острова Блаженства. А потом у него зов для меня. У Крто верность для меня.

Стато знал, кто я. Только он и Крто. Я стала учить Стато космолингву. Стато ленился, и я почти ничего не понимала из того, что он говорит. Зато речь Крто совершенствовалась день ото дня.

Однажды к нам в гости зашла (вернее, заехала на своем старом-престаром стульчаке) Скко. Старуха оглядела наше сомнительное жилище с нескрываемой завистью. Попробовала, какова постель из сухих водорослей, накрытая дурно выделанной и дурно пахнущей шкурой морского льва.

– У тебя хорошая постель, Крто, – сказала она с завистью.

– Убийство зверя – моих щупальцев дело, – заявил страж не без гордости. Не лгал – мы ели мясо три дня, а остатки Крто отвез в деревню, и там эгейцы пировали за его счет.

– Скоро соединение лун, – сказала Скко. Крто кивнул. Им обоим было понятно, о чем идет речь. Мне – нет.

– У меня двое внуков, Крто. Двое – это редкость. – Старуха помолчала. – Как бы мне определить их на остров Детства?

– Не всем счастье бывать там. Я сам с рождения только здесь.

– Не прошу навсегда. Только на время слияния лун. Как всегда, будет баржа. Посадка и отъезд. У Бппа для ее детей места. И у Емко место для ее детеныша. А я… У меня нет денег… – Она пискнула.

– Не я ведаю пропусками, – сказал Крто.

– Но у тебя свои деньги.

Крто рассмеялся. Смех у него был отвратительный – когда он смеялся, в горле что-то булькало. Как будто Крто тянуло блевать. Впрочем, другие эгейцы смеялись точно так же.