Зов скитальца. Том второй (СИ) - Липарк Михаил. Страница 44

— Нарисовал? — Леона ворвалась в мою комнату, хлопнув дверью о стену.

От удара даже старая штукатурка осыпалась на пол. Но сегодня всем плевать на шум.

— Кажется…так, — я протянул лист волшебнице.

Она долго смотрит на него. Что-то бормочет себе под нос. Берет у меня из рук ручку и дорисовывает еще одно здание. Точно! Совсем забыл про жилищный комплекс для преподавателей.

— Хорошо… — Леона бежит на кухню и возвращается с разделочной доской в руках.

— Эм… только не потеряй ее, — произношу я и бросаю взгляд в сторону форточки. — Нам на ней нужно будет еще кое-что разделать…

Сновидица не слушает. Она кладет лист на разделочную доску. Переливает воду из котелка в чайник и начинает лить на лист кипяток тонкой струйкой. При этом постоянно что-то бормоча себе под нос. Если бы в этом мире был латинский язык, я бы предположил, что она шепчет именно на нем.

Лист становится мокрым и весь рисунок начинает…светиться!

— Дай мне какую-нибудь вещь гнома, — слегка нервно не просит, а требует волшебница.

Я хватаю рюкзак Другза.

— Меньше, — выдыхает Леона. — Что-то что поместится в этот чайник.

Выдвигаю ящик в тумбочке низкорослика. Тут есть серьга. Он носил ее до того, как попал в Олимпус. Протягиваю сновидице.

— Подойдет, — отвечает она и бросает украшение в чайник.

Снова заговаривает воду. Начинает лить ее на рисунок. Поверить не могу. Изображение мерцает. Встряхиваю головой. Теперь на карте появилась красная точка. Едва заметная.

— Это Другз? — воодушевленно спрашиваю я.

— Да, — отвечает Леона.

— Что он делает в…комплексе для преподавателей?

— Ты у меня спрашиваешь? — волшебница поднимает глаза. — Неси что-то, что принадлежит орчанке.

Я подбегаю к своей бывшей тумбе. Открываю ее. Все крупное. Даже эти пресловутые спицы с клубком. Достаю весь ящик и вытряхиваю из него содержимое.

— Есть! Кольцо! Подойдет? — я протягиваю волшебнице орочий перстень.

Он сделано из золота и усыпан черными камнями квадратной формы. В него, при желании, залезло бы два моих пальца.

— Подойдет.

Леона выливает из чайника прежнюю смесь и вновь наполняет сосуд водой из котелка. Бросает внутрь кольцо. Начинает заговаривать.

В этот момент я продолжаю разглядывать вещи Оглы. Из чистого любопытства. Как говорят, от нечего делать.

Косметика, батарейки, фонарь, мешочек с деньгами. Рассыпана целая кипа каких-то документов. А это еще что?

Наклоняюсь. Среди бумаг лежит письмо, на котором стоит печать купидона. Вернее, печать на нем сделана Кольцом Тьмы Таариса. Письмо вскрыто. Я беру его и поднимаюсь на ноги. Открываю.

«Огла Грогхугинер. Вы обязаны явиться в кабинет ректора за час до наступления Нового года. Игнорирование призыва приведет к непоправимым последствиям не только для Олимпуса, но и для всего мира.

Смерть Изорбуса Трехтелого навлекла на планету катастрофу, которая обернется для всего населения худшими последствиями, чем ядерная война. Только вы, как скиталец, навлекший на нас эту беду, в состоянии исправить ситуацию и позволить нашему миру существовать дальше. Если вам все равно, что случится с планетой, подумайте о тех, кто вам дорог. Они заслужили право продолжать жить. Лорд Таарис.»

— Орчанка тоже находится в комплексе для преподавателей! — возвестила Леона.

— Я знаю, — ответил я и письмо выпало из моих рук. — Отправляемся туда! Скорее! Пока Другз не натворил дел, защищая орчанку.

Я не помню, как мы оказались в холле комплекса для преподавателей. По дороге я постоянно прокручивал в своей голове смерть сиамских близнецов. Как Огла вырезала их сердце, спасая меня. Я предполагал, что последствия у этого будут, но что такие суровые… Катаклизмы, разрушение планеты… Но что орчанка может сделать теперь? Зачем Таарис позвал ее? И почему она согласилась? Ладно. Я вот-вот все узнаю.

Я стою в холле и держу в руках разделочную доску, на которой карта Олимпуса. На ней мерцают две красные точки.

— Мы тут. А как нам узнать, где именно искать Другза и Оглу? — я отрываю глаза от листа и поднимаю их на стену с почтовыми ящиками.

— Чем ближе ты к цели, тем ярче будет светиться красная точка и тем больше она будет становиться, — ответила сновидица. — Выбирай направление и пошли.

Я прошел к длинному коридору, уходящему налево. Ничего. На карте все по-прежнему. Побежал в другую сторону. Тоже ничего.

— Может заклинание не работает?

— Наверх. Значит нелюди выше!

Волшебница подбегает к двери с рисунком человечка, поднимающегося по лестнице. Я подбегаю следом. Захожу внутрь. Точки на карте стали ярче. Работает!

Поднимаемся наверх по лестнице. С каждой ступенькой сигналы становятся все ярче и ярче. Наконец мы добираемся до самого верхнего этажа. Кажется, четвертый.

Тут длинный коридор. Двери в комнаты расположены справа и слева. Но на другом конце большая черная дверь с изображением печати купидона. Уверен, что именно там и находится жилье Таариса. Я знаю это даже без карты.

Пробегаю вперед, а точки на листе дрожат все сильнее и сильнее. Становятся ярче и ярче.

Оказываюсь у двери. Открыто. Применяю слух скитальца. Пять сердцебиений вместе с моим и сердцем Леоны. Захожу внутрь.

Огромная гостиная с панорамными окнами. Посреди нее за спиной Таариса мерцает портал. Тут же Огла. И Другз целящийся из моего ружья в ректора Олимпуса.

— Что здесь происходит? — спрашиваю я и кидаю в сторону доску с картой.

Слышу запыхавшееся дыхание сновидицы за своей спиной.

— Попроси свое друга убрать ружье, Кайлан, — произносит старый ректор. — Вы, итак, натворили достаточно.

Я срываю маску с лица. Прятаться больше нет смысла.

Таарис стоит абсолютно безоружный. Оружие ему и не нужно, потому что на его пальце Кольцо Тьмы. Огла стоит рядом со старым ректором. Она могла бы просто убежать. Он не угрожает ей. Почему орчанка ничего не предпринимает?

— Другз, что ты делаешь? — спрашиваю я. — Нельзя просто так врываться и наставлять ружье на ректора.

— Хоть одна здравая мысль из твоих уст, купидон, — скрипит своим голосом старый эльф.

Я злюсь. Но не могу ничего поделать. Убить Таариса, значит подписать себе смертный приговор. Все должно быть по правилам. На Поединке Чести.

— Он хочет забрать Оглу, Кай, — тяжело дыша выдавливает из себя гном.

— Оглу? Зачем? — я перевожу взгляд на Таариса.

— Убив Изорбуса Трехтелого вы обрекли планету на гибель, глупцы, — отвечает старый ректор. — Есть только один способ спасти нас всех…

Глава 22. Жертва для всего мира

Я стараюсь не шевелиться лишний раз. Другз настроен серьезно. Ружье в его руках направлено на ректора школы. И я переживаю отнюдь не за лорда Таариса. Если гном нажмет на спусковой крючок, то старый эльф тут же убьет его. У него появятся основания. Согласно кодексу.

— Что…произошло? — спрашиваю я и указываю на разрушения за окном.

Из панорамных окон квартиры Таариса очень хорошо видно расколотое на две части здание, в котором проходил бал.

— Это только начало, — спокойно отвечает ректор. — Вы можете сколько угодно пытаться сделать из меня злодея, но проблему, которая за окном нужно решить. Через несколько минут наша планета сделает очередной оборот вокруг солнца и тогда разрушения станут гораздо серьезнее и страшнее.

Я бросаю взгляд на Оглу. Догадываюсь, что без орчанки проблему, о которой говорит Таарис, не решить.

— Что должна сделать Огла? — спрашиваю я.

— Изорбус Трехтелый не просто так веками сидел в своих чертогах и раздувал огонь в ядре. Без этого наша планета просто не сможет существовать, — лорд Таарис выдохнул, пытаясь сохранить спокойствие. — Когда я узнал, что вы натворили, мне пришлось искать способ как все исправить. Фолиант, который лежит на журнальном столике. Его писали сами Создатели. Единственная возможность сохранить наш мир — принести жертву. Того, кто убил прежнего Хранителя Мира.