Зов скитальца. Том второй (СИ) - Липарк Михаил. Страница 46

Таарис поднимает злой взгляд на меня. Выкидывает руку в сторону гнома. Теперь тело Другза к открытому порталу тащит невидимая сила. Как тогда, когда ректор вытащил меня на сцену в актовом зале. Только сейчас ставки намного выше.

— Что вы делаете?! — кричу я.

— Согласно законам вселенной, убийца Хранителя Мира становится следующим хранителем.

— Нет! — кричу я и достаю Кольцо Света. — Я не позволю!

Таарис останавливается.

— Вот где оно…

— Знакомая вещица? — спрашиваю я, рыча как свирепый зверь. — Значит вы знаете, ректор, что оно умеет. Отпустите гнома.

— Ты сейчас ведешь себя так же неразумно, как он, — выпалил старый эльф. — Мы слишком много потратили времени. Больше у нас его нет.

— Тогда отпустите гнома, — процедил я и надел на палец кольцо. — Зевс!

Как всегда, в самый подходящий… Что здесь происходит, Кай?

Гремлин стоит между нами с ректором. Смотрит на тело Оглы. Другза. Переводит взгляд на меня. Я не свожу глаз с Таариса.

— Щит, Зевс, — приказываю гремлину.

Как только я применю сильную магию, то должен буду забрать душу. И это будет душа Таариса.

— Атакуешь и, считай, что начнешь рыть себе могилу, — ректор поднялся на ноги и, как всегда, оперся на свою трость.

— Плевать! — процедил я. — Зато старый кодекс вернется и все станет как прежде…

— Глупец… Ничего не будет как прежде! Истинный враг скитальцев вот-вот вырвется на свободу! Мы должны противостоять ему, а не друг другу. Умерь свой пыл и прибереги силы для тех, кто действительно опасен! Есть противники могущественнее, чем армия одного из наших главных врагов, короля Ободора. У нас много недругов. Но я не один из них.

— Что? Разве это король Ободор приказал скитальцам отправиться на войну? Король Ободор разрешил купидонам влюбляться, а затем убивать друг друга только ради того, чтобы спасти любимого от мук? — кричу и голос чуть не срывается.

— Если бы я не отдал скитальцев, Емия отправила бы в Олимпус всю свою армию! У меня был выбор потерять всех скитальцев или пожертвовать частью из них, ради того, чтобы сохранить хоть что-то.

Мой пыл поутих. Но это ничего не меняет. Таарис сделал достаточно, чтобы я продолжал ненавидеть его.

— Мне жаль твоих друзей, — неожиданно для меня вновь заговорил ректор. — Но пункт, когда скитальцы больше не обязаны держать друг друга на расстоянии в перспективе сулит нам армию купидонов. Мы повысим рождаемость подобных себе и создадим расу, которая сможет постоять за себя и за этот мир.

— Армию купидонов? С этим бы легко справилось кольцо на одном из ваших пальцев, — хмыкнул я. — Только не говорите, что с годами ваша мораль стала настолько высока, что вы больше не можете позволить себе обрекать на участь купидонов обычных людей и нелюдей…

— Ты прав, — согласился Таарис. — Но после смерти Изорбуса Трехтелого, кольцо больше не может нанести проклятую метку. У каждого нового пункта кодекса есть своя причина, Кайлан. Ты слишком молод и горяч, чтобы понять все.

Я посмотрел на часы. Есть несколько минут до полуночи. В двенадцать часов я должен буду либо убить Таариса, либо обречь Другза на вечные муки. Пока ректор поет складно. Но…

— А как на счет охоты за мной? Это вы тоже устроили исключительно в интересах всех скитальцев?

Таарис подозрительно посмотрел на меня. Явно не догадывался, что я знаю. Подожду объяснений и атакую.

— Твое происхождение, — выдохнул он.

— Что не так с моим происхождением?

— Ты сосуд.

— Сосуд? — я повернулся к Леоне, а затем вернул взгляд на Таариса.

— Фолиант, который студентка держит в руках. Открой тысяча триста тринадцатую страницу, девочка. Открыла? Прочитай заголовок.

Волшебница опустила глаза на книгу.

— Вестники Смерти… — прочитала вслух она.

— Создатели нашего мира оставили прислужников, которые вырвутся из глубин материка и отомстят за их гибель. Накажут всех людей и нелюдей за грехи. Грядет Армагеддон, Кайлан. — молвил Таарис, словно проповедующий апостол. — Конец придет всему, что ты знаешь.

— Ясно, ясно… Я здесь причем?

— Твое тело это сосуд для могущественных тварей! Согласно предсказанию, Вестникам Смерти, когда они придут в наш мир, нужны будут телесные оболочки. Сосуды, которые смогут приютить их черные души и вершить злодеяния по всей планете. Убить все живое и отомстить за Создателей.

Что за история с Создателями? Кто и за что прикончил их? Ладно, сейчас это не так важно.

— Ничего не понимаю, — я положил руку на голову и растрепал волосы. — Я видел, что произошло возле статуи Изорбуса. Когда вы пропустили чудовищ в этот мир. Что бы вы тут не плели, в вас нет все равно нет ничего святого!

Таарис громко выдохнул, помотал головой и бросил взгляд на часы. До полуночи всего пару минут.

— Ладно. Слушай внимательно, купидон и не перебивай меня! Потому что иначе нам не хватит времени, чтобы ты поверил мне и…мне придется тебя убить, чтобы спасти этот мир.

— Или мне придется убить вас, — огрызнулся я. — Начинайте.

— Таарис создал всех купидонов на этой планете, с помощью Кольца Тьмы…

— Это я знаю, — оборвал ректора я. — Мне бы с момента вашей встречи с Сербом Безумным, когда освобожденный из тюрьмы брат, хотел отомстить вам.

— Нас было три брата-близнеца. Серб, Таарис и я…

— Вы…? — я, кажется, потерял дар речи.

— Меня зовут Одриэн, — произнес эльф. — Я был в катакомбах, когда Таарис выпустил чудовищ в этот мир. Но пришел слишком поздно. К тому времени Серб уже убил нашего брата, отомстив за все, что тот натворил.

В моей голове закрутился ураган из вопросов, но я не знал какой из них стоит задать. Времени было настолько мало, что в итоге я решил просто не перебивать.

— Это мой фолиант, — ректор указал на книгу, которую Леона держала в руках. — Я был одержим историей Создателей с самого рождения. Настолько, что однажды меня сочли сумасшедшим и заточили в доме для нелюдей с психическими отклонениями. Потому что я предвещал Армагеддон, но еще не знал, что никто не хочет слышать об этом. Ядерная война помогла мне освободиться также, как помогла Сербу. Таарис заклеймил нас почти одновременно.

Все это время я воевал с тем, кого уже давно нет в живых. Вот же черт… Причин убивать старого эльфа у меня все меньше, но я просто не могу отдать Другза…

— Почему вы не закрыли порталы, как только убили Таариса? Вам же никто не мешал?! — спросил я, пытаясь услышать хоть что-нибудь, за что ректор заслуживает смерти.

— Я готовился к встрече с Вестниками Смерти всю свою жизнь. Гремлины купидонов, способные завладевать телами монстров. Вот истинная причина. Без грозных тварей наша армия одна, с чудовищами, в которых вселятся подвластные нам гремлины, в два раза больше. Олимпус создает скитальцев, да. Но не для того, чтобы бороться с монстрами. Для того, чтобы противостоять Вестникам Смерти вместе с ними, когда настанет время Великого Армагеддона.

Елки зеленые… Это еще в какую историю я вляпался? Борьбу Добра со Злом. Но если я сосуд…Стало быть имею неплохие шансы оказаться на стороне Зла? Но какое это имеет значение для меня сейчас. Когда Таарис…или правильнее будет назвать его Одриэн, хочет забрать моего друга. И почему он вообще решил, что я сосуд?

— Как вы поняли, что я сосуд? — спрашиваю я, все еще не снимая Кольцо Света с пальца.

— Экзамен для купидонов. Способности сосудов проявляются гораздо позднее жажды. Такие студенты не могут сдать экзамен. В один момент я решил, что геноцид купидонов с большой силой приведет к решению проблемы. Но когда каждый из них изворачивался из моих ловушек, словно уж из рук, я понял, что это бесполезно. Рано или поздно скитальцам предстоит столкнуться со Злом. Лоб в лоб.

А Иссида? Спроси у лживого старика, почему он отправил Иссиду вместе с моей Милли на верную смерть? Ему нельзя верить, Кай! Он лжет обо всем!

— А Иссида?

— Кто? — Таарис облизнул сухие тонкие губы.

— Эльфийка, которую вы отправили в логово оборотней…