Запоздавшее возмездие или Русская сага - Карасик Аркадий. Страница 47

Полковой врач, майор медицинской службы оказался на редкость подвижным и моложавым человеком. Позже выяснилось, что он недавно на своей ответственной должности — сменил подполковника, переведенного в другую часть. Отсюда и резвость в движениях, и напускная солидность крупного начальника.

Не успела Клавдия изложить свою просьбу о назначении в батальон капитана Видова, как майор вскочил со стула и возмущенно забегал по утлому кабинетику.

— И как только не стыдно? Едва надели армейскую форму и сразу — хочу к мамочке, направьте к любовнику! Откуда знаете Видова?

Говорить о детской дружбе все равно, что раздеваться. Поэтому Клавдия ответила максимально сухим, официальным тоном.

— Односельчанин.

— Ах, вот оно что, односельчанин, значит? Мне все понятно. Ну, что ж, захочет капитан встретиться с землячкой — найдет возможность… Короче, сержант, служить будете в дивизионном медсанбате, с его командиром я уже договорился. В нашем полку нет вакантных мест. Посыльный покажет куда идти… Свободны.

Вышла Клава из штаба с неприятным ощущением обиды. Спрашивается, что предосудительного в ее просьбе направить для прохождение службы к Семену? По ее мнению, как раз наоборот, родственные и дружеские связи даже в армии полезны. А этот командир-резвунчик умудрился за какие-то несколько минут и облить девушку грязными подозрениями, и чуть ли не поставить по стойке смирно!

Возможно, служба в медсанбате окажется лучше нежели в видовском батальоне, постаралась она приглушить обиду.. Одно дело встречаться с Семкой время от времени, совсем другое — круглосуточно находиться рядом.

— Покажи дорогу, дружок.

Посыльный — красноармеец в просторной гимнастерке, подпоясаной брезентовым ремнем — подхватил фанерный чемоданчик сержанта, смущенно улыбнулся.

— Товарищ майор приказал проводить вас.

Они медленно пошли по городской улице. Воообще-то, назвать ее городской не поворачивается язык: живописные хатенки прячутся в зелени садов, по покрытой травой проезжей части разгуливают куры и утки, в большой луже блаженно хрюкает свинья.

— Далеко идти?

— Медсанбат — на окраине города. Километрах в пяти от нашего штеба.

— А батальон капитана Видова? — все же не удержалась от опасного вопроса Клавдия. Опасного потому, что красноармеец сегодня же поделится с дружками: приехавшая сержантиха интересовалась капитаном Видовым. — Это единственный человек, которого я здесь знаю, — девушка поторопилась оправдать любопытство.

— Напротив полкового штаба. За строевым плацем.

Командир медсанбата — полная противоположность полковому лекарю. Солидный, с выпирающим брюшком, низкого роста, почти карлик. Видимо, этот унижающий командира рост — источник постоянных мучений. Отсюда — высокие каблуки, манера подниматься на цыпочки, за что ехидные медсестры прозвали своего начальника Цыпой.

Об этом Клавдии стало известно как только она перешагнула порог медсанбатовского штаба. За столиком дежурного — молоденькая девчушка с петлицами младшего сержанта. Делает вид, что читает газету, а сама так и косится на проходящих мимо мужчин.

— Как пройти к командиру? — распрощавшись с сопровождающим ее красноармейцем, подошла к столику новый военфельдшер.

— К Цыпе, что ли… Извините, оговорилась, — звонко рассмеялась она. — К Фролову? Прямо по коридору, предпоследняя дверь направо. Не перепутайте, последняя — секретка, а там сидит зверюгой за решеткой вреднющий старшина.

Клавдия не перепутала. После долгого допроса, который учинила ей тощая секретарша в очках, оседлавших длинный тонкий нос, она, оставив фанерный чемоданчик в приемной, предстала перед коротышкой в майорских петлицах. Увидев красивую девушку, майор поднялся из-за стола.

— Знаю, звонили. Завтра ваше личное дело будет у нас. Рад появлению в моем батальоне толкового и знающего человека.

Судя по оценивающему взгляду, которым майор прошелся по бедрам и ножкам новой сотрудницы, именно там находился источник толковости и познаний. Наверно, новый ее командир не чурается житейских наслаждений, связанных со слабым полом.

— Прибыла для дальнейшего прохождения службы, — с опозданием выдала Клава уставную фразу. — Где прикажете разместиться?

— Получите отдельную комнату в командирском общежитии, — трубно провозгласил майор, будто одарил сержанта невесть какой наградой. — Все остальные женщины батальона размещаются по два-три человека в комнате. Учитывая будущий ваш вклад в общее дело…

И пошло-поехало! Из пухлых губ командира вылетали набившие оскомину фразы о невероятных достижениях медсанбатовских врачей и сестер в деле сохранения здоровья личного состава. В доказательство толстый палец тыкал в развешанные на стенах разноцветные диаграммы и таблицы.

— Хотелось бы в операционную или — в диагностику, — Клавдия с трудом втиснула в многословный монолог начальника свое видение будущей работы.

— Ни в коем случае! Пойдете в нашу аптеку. Фармакология — великое дело в излечении всех болезней. Операция всегда сопряжена с риском, поэтому она — крайняя стадия.

Спорить, доказывать — бесполезно. Как и все ущемленные физическими недостатками мужики, Фролов слушал только себя. Аптека — так аптека, про себя согласилась будущий провизор, она предполагает больший круг общения, вдруг батальону Видова понадобятся редкие лекарства.

Все события в короткой девичьей жизни, все надежды на будущее так или иначе связываются с именем Семена. Раскладывая в отведенной ей для проживания крохотной комнатенке вещи, Клавдия мысленно оставляла место в старом шкафу для вещей Семки. Сердилась на свою наивность, краснела, но пересилить опасные мечты не могла.

Вечером заявился командир. Вежливо постучал в дверь, не дожидаясь разрешения, вошел. Клава в поношенном домашнем халатике лежала на кровати, изучала учебник по фармакологии. Увидев майора, вскочила, плотней запахнула полы халата.

— Решил посмотреть, как вы устроилисть, — поднявшись на носки, объяснил цель визита Фролов. — Комната, конечно, так себе, маловата. Со временем мы вас переселим в более удобную… По русскому обычаю положено отметить новоселие.

Из дермантинового портфеля появилась лабораторная склянка. Вслед за ней — консервная банка, заполненная разделанной селедкой с кружками лука.

— Спиритус медицинус, — нервно рассмеялся визитер. — Традиционная русская выпивка, полезная и для больных, и для здоровых… Симпатичный у вас халатик, — потрогал он подрагивающими пальцами рукав. Будто приценился к качеству ткани. — Мягонький…

За фанерной перегородкой — ехидный девичий смешок. Наверно обитатели соседней комнатенки изучили повадки своего любвеобильного начальника. Майор метнул грозный взгляд. Будто пронизал перегородку. Угрожающе покашлял. Смех мгновенно погас. Поговаривают, что у Цыпы двоюродный брат служит в Органах, капнет ему в ушко и смешливый обидчик вволю наплачется на Колыме.

— Я не пью, — отстранившись от протянутой к халатику мужской руки, проговорила девушка. — И вообще уже поздно, хочется спать.

— А я о чем? — удивился Фролов. — Сейчас выпьем, закусим и — на боковую.

Процесс празднования новоселья обозначен четко и ясно. Положение казалось безвыходным. Отвесить ловеласу звонкую пощечину? Но все же — командир, придерется к какому-то мелкому нарушению и отправит обратно в отдел кадров. Отойти к окну? Но страстный коротышка уже прижал новую фельдшерицу к стене, запустил бесстыдную руку за пазуху.

— Не надо, товарищ майор, — взмолилась Клавдия, держа обеими руками полы халатика. — Прошу вас…

— Надо… Обязательно надо, — опасливо косясь на перегородку, взволнованно шептал батальонный дон-жуан, не прекращая попыток преодолеть сопротивление упрямой девицы. — Познакомимся поближе, лучше узнаем друг друга…

Неожиданно из коридора донеслись четкие шаги. Знакомый мужской голос о чем-то спросил женщину. Та пугливо ответила. От сильного удара в дверь отвалилась защелкнутая майором задвижка.