Решетка - Керр Филипп. Страница 21

– Кай, – обратился к ней Ричардсон. – Вы с Митчем уже закончили обмен приветствиями? Знаешь, у тебя мировая блузка.

– Спасибо, Рэй, – ответила она с улыбкой.

– Кто-нибудь обратил внимание, что Кай постоянно носит эти просвечивающие блузоны? Я хочу сказать, что с их помощью легко определить, какой на ней лифчик. – Ричардсон зло ухмыльнулся. – И на днях до меня наконец дошло: для Кай бюстгальтер имеет такое же значение, как выпирающие гениталии для супермена.

Все, кроме Кай и Митча, откликнулись на шутку начальника дружным хохотом.

– Довольно-забавное наблюдение, Рэй, – заметила Кай, погасив улыбку, и сильно нажала на клавишу своего ноутбука, словно это был глаз Ричардсона, который она пыталась выдавить. Особенно ее раздражал громкий смех Джоан. Эта жирная сучка так и норовит все высмеять. Кай подумала, до смеха было бы всем присутствующим, расскажи она им, как однажды вечером, пару месяцев назад, они с Ричардсоном оказались на кухне вдвоем и он тут же похотливо засунул свою лапу в ее лифчик. Не говоря уже о трусах. Хорошо еще, что дело не зашло слишком далеко.

Весь экран заполнило трехмерное изображение нового круглого бассейна с деревом. С помощью малюсенькой, размером с наперсток, «мыши» Кай повернула изображение вокруг оси. Но все уже не смотрели на экран, а уставились на нее.

Она почувствовала, что краснеет.

– Послушайте, вы собрались здесь, по поводу проекта или поглазеть на мой бюстгальтер?

– Ну, если ты предлагаешь на выбор... – громко заржал Левин.

– Прости. Кай, я просто пошутил. Нет, этот вариант выглядит весьма прилично, – заметил Ричардсон. – Но неужели на него и вправду угробили целую неделю?

– Поинтересуйся об этом у Тони, – ответила Кай. Ричардсон быстро обернулся:

– Тони?

– В общем, да, Рэй, – промямлил Левин. – Боюсь, так оно и было.

Митч окинул Левина презрительным взглядом. Митч даже вздрогнул, представив себя на месте молодого коллеги.

– Тони, ты что, не понимаешь английского языка? – проскрипел Ричардсон. – Я спрашиваю, почему на это ушло столько времени? Почему? Это всего лишь небольшой рыбный прудик, а не геодезическое сооружение какого-нибудь Бакминстера Фаллера. Мы являемся одной из самых опытных и авторитетных мастерских во всей Америке, а вы целую неделю возитесь, чтобы нарисовать такую мелочь? Над чем вы все это время корпели? Ведь компьютерный дизайн призван ускорить нашу работу, а не замедлить. Да за этот срок можно подготовить проект океанского лайнера, а не то что какого-то занюханного прудика.

Он покачал головой и тяжело вздохнул, словно бесконечно сожалел, что приходится иметь дело с такими кретинами и невежами. Закончив, он принялся царапать что-то на листке бумаги. Хорошо знавший его Митч понял, что Рэй не на шутку разозлился.

Воинственно выставив вперед свою Квадратную челюсть, Ричардсон вонзил злобный взгляд в Эйдана Кенни.

– А что там у вас случилось с этой чертовой системой топографического контроля?

– Как всегда при отладке, небольшие мелочи, – спокойно ответил Кенни. – Йохо вчера весь вечер занимался этой системой. Может быть, он уже все и наладил. Это пока все, что мне известно.

– Все, что тебе известно, – прошипел Ричардсон. Было видно, что он прилагал огромные усилия, чтобы сдержать свое раздражение. – Что ж, видно, придется узнать у него. Господи Иисусе...

– Не могла бы ты связать нас с компьютерным залом, Кай? – обратился к ней Кенни.

Кай нажала кнопку на своем ноутбуке, и телевизионная камера выхватила Хидеки Йохо, сидевшего на своем обычном месте. В первое мгновение показалось, что он выглядит вполне нормально. Но тут же многие заметили странный цвет его лица, кровь на губах, подбородке и рубашке. По комнате прокатился непроизвольный вздох ужаса.

– Боже милостивый! – воскликнул Виллис Эллери. – Что с ним случилось?

Кай Киллан и Джоан Ричардсон одновременно прикрыли рты ладонями, словно испугавшись подступившей тошноты. Элен Хасси, шумно вздохнув, отвернулась от экрана.

Было такое ощущение, что из компьютерного зала доносится жужжание какого-то чрезвычайно злобного и голодного насекомого. Причем звук слышался настолько явственно, что Марта Бирнбаум даже машинально махнул рукой у себя перед лицом.

– Хидеки, – заорал Тони Левин, – ты слышишь нас? С тобой все в порядке?

– Он же мертв, болван, – выдохнул Ричардсон. – Это любому дураку понятно.

– Посмотрите на его глаза, – вдруг проговорил Давид Арнон. – Они совсем черные.

Но Кай уже сменила кадр на экране и вышла на связь с охранником Сэмом Глейгом.

Ричардсон привстал со стула со смешанным выражением злобы и отвращения на лице.

– Наверное, стоит позвонить в полицию, – заметил Эллери.

– Невозможно поверить, – произнес Ричардсон. – Просто в голове не укладывается. – И он уставился на Митча тяжелым, почти обвиняющим взглядом. – Ради Бога, сделай же что-нибудь, Митч! Выясни там, что случилось. Это все, что мне сейчас нужно, черт возьми.

В Лос-Анджелесе было проще найти работу охранника, чем официанта. До того как устроиться в охрану, Сэм Глейг провел некоторое время в тюрьме Метрополитен, куда попал за незаконное хранение наркотиков и огнестрельного оружия. А до этого был моряком. За свою жизнь Сэм повидал немало мертвецов, но еще никогда не встречал такого странного трупа, который обнаружил на стуле в компьютерном зале. Лицо покойника было такого же густо-синего цвета, как униформа самого охранника, будто его удавили. Но больше всего Сэма поразили его глаза. Создавалось ощущение, что они словно перегорели и обуглились в глазницах, как это нередко случается с электрическими лампами.

Сэм подошел к столу и взял руку, которая свешивалась и кресла, за запястье, чтобы проверить пульс. Лучше все-таки самому убедиться, хотя и было абсолютно ясно, что мертвее, чем Хидеки Йохо, людей не бывает. Можно было не верить своим глазам, но специфический запах не оставлял никаких сомнений. Комнату словно забили грязными пеленками. Для того чтобы появился такой густой запах, должно было пройти прилично времени.

Отпустив руку покойного. Сэм провел ладонью по колпаку светильника. Но, почувствовав резкую боль, он быстро отдернул руку. Лампа накалилась почти докрасна. Также как и экран монитора, она была включена всю ночь. Дуя на обожженные пальцы, он подошел к другому столу и впервые в своей жизни набрал номер 911.

Звонок поступил на центральный диспетчерский пульт полицейского управления Лос-Анджелеса (ПУЛА), расположенный глубоко в подвале Сити-холла. Еще до того как сообщение высветилось на экране компьютера начальника отдела по расследованию убийств, который размещался в Ньюпаркер-центре, патрульной машине, проезжавшей по бульвару Пико, было приказано направиться к Решетке.

Капитан Рэндэл Мэхони быстро пробежал сообщение и открыл файл учета происшествий. Перетащив «мышкой» электронное сообщение по экрану, он попытался сбросить его в папку с делами одного из своих следователей. Но ничего не получилось. Вот тебе и новые технологии, придется действовать по-старому. И, оторвав свою грузную фигуру от кресла, он прошел в комнату, где сидели следователи. При его появлении обернулся крепко сбитый, коренастый мужчина с лицом, напоминавшим бейсбольную перчатку. Он сидел за столом перед погасшим экраном компьютера.

– Послушай, Фрэнк, ты не пробовал хоть изредка включать свой долбаный компьютер? – прорычал Мэхони. – Хотя бы немного пожалел мои бедные ноги.

– Нет проблем, – ответил мужчина, – но нам всем полезно немного физических упражнений, даже таким здоровякам, как ты.

– Умник. Ну а какое понятие ты имеешь о современной архитектуре? – спросил его Мэхони.

Следователь Фрэнк Куртис провел толстой ладонью по своим коротким седым волосам, торчавшим на макушке жесткими спиралями, словно седельные пружины старого велосипеда, и на несколько секунд задумался. Сперва ему на ум пришел Музей современного искусства, где когда-то работала его жена, пока ее не заменил говорящий компьютер с проигрывателем компакт-дисков. Потом он вспомнил концертный зал Уолта Диснея, снимок которого он случайно видел в газете. Это сооружение, на его взгляд, больше напоминало груду картонных коробок, размокших под дождем. Он передернул плечами.