Пять желаний для демона, или Неудачница в академии (СИ) - Жнец Анна. Страница 25

Он был прав. Кому-кому, а мне с моим могущественным помощником только и переживать.

Я медленно выдохнула и попыталась вспомнить все, что знала из курса зельеварения, посвященного ядам и антидотам. Чтобы приготовить противоядие, каждый компонент из списка необходимо было заменить противоположным.

Я скосила взгляд на Гринблэка. Тот зорко следил за тем, чтобы студенты не подсматривали друг у друга. К счастью, удалось улучить момент, когда профессор повернулся ко мне спиной, и несколько секунд понаблюдать за своей соседкой: та сняла с каминной полки банку с чем-то зеленым.

Листья мандрагоры! Точно!

— Она может и ошибаться, — заметил Сандро, но я вспомнила, что когда-то читала это правило в учебнике: при изготовлении антидота корень мандрагоры в девяноста девяти процентах случаев заменялся ее листьями.

Так, что там дальше?

Искра, высеченная из копыта огненной лошади.

Искра — огонь. Противоположность огню — вода.

Что-то стрельнуло в голове. Словно в темной комнате вспыхнул свет, и я, как наяву, увидела себя в этом самом кабинете, рыдающую над стеклянным фиалом.

Вот зачем профессору понадобились мои слезы! А еще тем вечером я три часа измельчала на терке рога тарлилов — маленьких злобных существ, обитающих в заснеженных горах Аласии. Приглядевшись, я поняла, что содержимое тех здоровенных банок распределили по меньшим емкостям и по одной такой поставили на каждый стеллаж. Неспроста! Похоже, в качестве наказания за нарушение дисциплины Гринблэк поручил мне подготовить ингредиенты для экзаменационного зелья. Возможно, таким образом он хотел дать мне, нерадивой ученице, подсказку.

Обрадованная, я добавила в кипящую воду все необходимое.

Вместо десяти граммов корня мандрагоры столько же ее порезанных листьев.

Вместо искры, высеченной из копыта огненной лошади, одну каплю моей слезы.

Вместо трех столовых ложек медвежьего жира такой же объем измельченных в пыль рогов тарлилов.

А чем заменить выжимку парализующего цветка?

Что-то с шуршанием ударило в плечо и упало к ногам. Какой-то предмет. С недоумением я разглядывала лежащий на полу комок бумаги. Кто-то смял свой листок с рецептом, чтобы запустить им в меня? Зачем? Неужели даже на экзамене нашелся тот, кому было жизненно важно надо мной поглумиться?

Повертев головой в поисках обидчика, я столкнулась взглядом с Агнетой. Улыбнувшись, она незаметно от Гринблэка показала мне пузырек с жидкостью янтарного цвета.

«То, что ты ищешь», — прошептала Агнета одними губами.

Может, у нее и не было колдовского дара, зато теорию она знала отлично. Гораздо лучше меня.

То, что Агнета помогла мне после всей той боли, что я ей причинила, заставило меня многое переосмыслить. Кичась своим магическим даром, я называла Агнету пустышкой, предлагала ей бросить учебу в академии, но в итоге ни за что бы не сдала экзамен без ее подсказки. Только если бы загадала желание демону.

При других, более спокойных обстоятельствах я бы уже самозабвенно посыпала голову пеплом, но время поджимало. В центре класса, над профессорским столом в воздухе возникли полуметровые часы — вернее, туманное облако, принявшее форму круглого циферблата с рисками и стрелками. До конца экзамена оставалось пять минут. Напряжение в комнате достигло запредельных значений. Казалось, при каждом шаге каблуки туфель высекают из каменного пола искры. Движения студентов сделались суетливыми, дергаными. Все чаще колбы и ступы выпадали из трясущихся рук, и в тишине раздавался то звон разбившегося стекла, то глухой металлический стук удара, то стон отчаяния.

Вода в моем котле бурлила, переливаясь всеми оттенками зеленого. Пар валил столбом. Зелье было почти готово. Оставалось добавить двадцать капель из флакона с оранжевой жидкостью, перемешать варево и принять получившийся антидот до того, как часы отсчитают последние секунды.

— Не забудьте про магический компонент, — напомнил профессор Гринблэк и, остановившись рядом с котлом Агнеты, потер пальцами над кипящей жидкостью так, словно солил бульон. Только вместо крупинок соли в воду полетели красные искры. Не обладая колдовским даром, самостоятельно завершить свое зелье Агнета не могла — это сделал за нее преподаватель: внес заключительный штрих.

Тем временем, косясь на часы, я осторожно набирала черпаком кипяток и переливала в специальный охлаждающий сосуд.

«У меня получилось, — думала я. — Получилось сделать все самой. Ну, почти. По крайней мере без помощи демона. Ничего не взорвалось. Зелье не убежало из котла и не залило полкласса. Если бы я совершила ошибку, Сандро сказал бы. Значит, противоядие приготовлено правильно».

Антидот я приняла за секунду до удара гонга, возвестившего об окончании экзамена, и заметила, как многие другие студенты, Тайла в том числе, обжигают языки, отхлебывая горячее зелье прямо из черпаков, потому что не успевают остудить его в предназначенной для этого емкости.

С трудом проглотив не самую приятную на вкус жидкость, я прислушалась к ощущениям.

— Ну что, не собираешься умирать? — поддел Сандро, и я счастливо улыбнулась, как если бы была приговорена к казни, но вдруг узнала о помиловании. В какой-то степени так и было.

Исполненная облегчения, я повернулась к Агнете, чтобы горячо поблагодарить за помощь, и ахнула. Согнувшись пополам, сестра Тайлы тяжело привалилась к стенке камина. Одной рукой она держалась за живот, в другой — судорожно сжимала пустую склянку, в которой раньше, очевидно, было зелье. Почувствовав, что на нее смотрят, Агнета подняла перекошенное от боли лицо, и я увидела налитые кровью белки глаз, услышала неровное дыхание, шумно, со свистом вырывающееся из ее горла.

Неправильно, она приготовила антидот неправильно. Где-то в рецепте допустила ошибку.

Но… неужели Гринблэк не блефовал? Неужели адепты, не сдавшие экзамен, умрут?

По спине пробежал ледяной озноб.

Агнета пошатнулась, и, вне себя от ужаса, я кинулась к ней, чтобы не дать упасть. В руке у меня был пузырек с остатками противоядия, и, недолго думая, я прижала стеклянное горлышко к чужим побелевшим губам.

— Пей.

Агнета сделала два осторожных глотка. Сквозь мутную пелену страха я увидела, как несколько раз дернулся ее кадык над воротом мантии. Больше всего я боялась, что опоздала, что антидот следовало принять раньше и в организме Агнеты уже произошли необратимые изменения, но вот она моргнула — раз, второй, — и краски постепенно начали возвращаться на ее лицо.

— Агни!

Обеспокоенный топот, разумеется, принадлежал Тайле. Взволнованная, она спешила к нам с другого конца кабинета.

— Я в порядке, — шепнула Агнета, все еще лежащая частично на полу, частично — на моих коленях, и слабо улыбнулась подбежавшей сестре. — Марла мне помогла.

— А теперь надо помочь остальным, — я осторожно оперла несчастную о стенку потухшего камина.

Не сговариваясь, мы с Тайлой бросились поить противоядием студентов, проваливших экзамен. Спустя пару минут краем зрения я заметила, что к нам присоединились и другие ученики, успешно сумевшие приготовить антидот.

Мы подлетали к своим котлам, хватали столько колб, стаканов, сосудов, сколько могли унести, и наполняли их зельем, чтобы в следующую секунду ринуться на помощь нуждающимся. Для себя я твердо решила, что не позволю сегодня умереть ни одному адепту, и, похоже, мое мнение разделяли остальные. Все мы были в шоке, все негодовали и как могли выражали свой протест против варварских методов Гринблэка. Если профессор считал, что выжившие на экзамене станут спокойно наблюдать за тем, как их менее удачливые товарищи умирают, то шел бы он к бесу.

Действуя быстро, слаженной командой, мы за короткое время обежали всех стонущих от боли, упавших на пол учеников и дали им выпить противоядие. В наших силах было предотвратить трагедию, и мы это сделали.

А потом случилось то, чего я не ожидала. Тайла вышла вперед, встала напротив Гринблэка, уперев руки в бока, и заявила громким, дрожащим от гнева голосом: