Простые слова (СИ) - Гордеева Алиса. Страница 10

Расстояние до столовой кажется нескончаемым! Ладонь Булатова, слегка влажная и шероховатая, бесцеремонно сжимает мою. Я едва поспеваю за его размашистыми шагами и стараюсь не поднимать головы. Ещё несколько месяцев назад я отдала бы дьяволу душу, чтобы окружающие видели нас с Антоном вместе. Сейчас же всё изменилось! Завистливые взгляды десятиклассниц скорее раздражают, а одобрительное улюлюканье парней в спину — бьёт в самое сердце! Каждый шаг в компании Булатова, как плевок в душу, но вырваться и убежать не позволяет гордость. В конечном счёте это мой выбор! Да и мы просто перекусим в столовой. Это не свидание, и ничего не меняет.

— Томатный, верно? — Антон подводит меня к дальнему столику возле окна, где обычно зависает со своей компанией. Но пока мы здесь одни. Молча киваю и занимаю местечко в самом углу.

— Видишь? Я помню, Марьяна! — Наклоняется к моему уху Булатов и противно так шепчет. В носу покалывает от мятного дыхания парня и его намёков: — Я ничего не забыл!

— Я тоже, — цежу сквозь зубы, вжимаясь в стул. Моя смелость рядом с этим чудовищем вмиг испаряется, а дерзкий язычок лениво размякает во рту. Мне ничего не сто́ит встать и уйти, да только я сама наломала дров, возобновив с парнем общение, и сбега́ть с позором — глупо.

— Ты всё ещё дуешься? — тянет Антон, ладонью касаясь моих волос. Я вздрагиваю, а на лице парня расцветает ехидная улыбка. — Мне казалось, лето пошло тебе на пользу.

— Дуюсь? На тебя, что ли? — Пересиливая себя, смотрю в глаза Булатову. Этому засранцу довелось уродиться слишком красивым! Русые волосы отдают золотом и задорными, слегка волнистыми прядями обрамляют правильные черты лица. Аккуратный прямой нос вкупе с заострёнными скулами и янтарным взглядом придаёт образу Тоши мужественности, а дерзкие, слегка припухлые губы так и манят к себе девичьи взоры. И это я молчу о его мощной, сногсшибательной фигуре, отточенной изнуряющими тренировками в зале. Жаль, что за шикарным фантиком дорогущей конфеты спрятан протухший финик.

— Вот и я думаю, с чего бы? — Парень лениво наматывает белокурую прядь моих волос на указательный палец. — Мы же идеально друг другу подходим, Марьяна!

— Ты белены объелся? — Дёргаюсь и пытаюсь встать. Поиграли и хватит! Но куда там!

— Нет, — цедит Булатов и наклоняется ближе, не позволяя мне сбежать, а потом и вовсе касается губами кожи возле виска. Всё внутри сковывает от отвращения и глупого бессилия.

— Я просто скучал, — выдыхает парень, продолжая насмехаться.

— Не над кем было издеваться в моё отсутствие? — Дрожь в голосе выдаёт моё лихорадочное волнение. И где все его друзья, где Лиза с Витой, когда они так нужны? Почему никого нет? Находиться с Булатовым наедине невыносимо!

— Ты просто слишком остро отреагировала на мои слова, Марьяна, — насмешливо нашёптывает Тоша, питаясь моим страхом. — Глупо обижаться на шутку!

— Глупо шутить, когда Бог обделил тебя чувством юмора, — огрызаюсь в ответ, не теряя надежды сбежать, да только Булатов продолжает нависать надо мной грозовой тучей. — Мне было не смешно.

В памяти проносятся отрывки воспоминаний… Однажды я уже поверила этому монстру и жестоко за это поплатилась. Какая же я идиотка, что снова наступила на те же грабли!

— Работай над собой! — басит придурок, резко потянув на себя накрученную на палец прядь волос. От боли и неожиданности вскрикиваю, но мой жалобный писк тонет в грохоте тарелок и переливах чужих голосов. — Ко мне какие претензии? Или ждёшь, что начну извиняться? Не начну, Марьяна! Но так и быть дам тебе ещё один шанс! Подумай как следует.

— Да пошёл ты! Руки от меня свои убери! — Моя очередная попытка сбежать терпит поражение.

— Потише, детка! — мерзко хмыкает Булатов. — Я могу тебя защитить и сделать королевой, а могу настроить против тебя всех!

— Что за бред?! Отойди от меня!

— Бред — это решение твоих родителей взять Ветрова на воспитание и притащить ублюдка в наш лицей! Как думаешь, если все вокруг узна́ют, что парень не крутой мажор, а обычный подзаборный беспризорник без прошлого и будущего, с которым ты, Марьяна, отныне делишь крышу над головой, то чью сторону они займут?

— Что? — Внезапный непереносимый страх окутывает каждую клеточку моего тела. Ртом хватаю воздух, пытаясь восстановить дыхание, но ничего не выходит! — Откуда ты знаешь? Кто тебе сказал? Кто ещё в курсе?

К горлу подступает тошнота, а перед глазами всё идёт пятнами. Зажмуриваюсь, ладонью прикрывая рот, и тихо стону. Ну, конечно, с таким связями, как у отца Антона, достать любую информацию — не проблема!

— Дважды предлагать не стану. Или ты снова со мной, или сегодня же поделюсь новостями с Димкой. А у этого шакала язык без костей, тебе ли не знать?

— Ненавижу тебя! — бросаю в сердцах.

— Ответ неверный, Марьяна! — хохочет Булатов и наконец отходит от меня. — Я за соком. У тебя есть пара минут. Не ошибись!

Ладонями закрываю лицо и даже не пытаюсь сдержать слёз. Второй день об меня вытирают ноги все кому не лень! Это мучительно больно! И несправедливо! В чём я виновата?

Меня переполняют эмоции, а желание спрятаться, убежать ото всех становится невыносимым. Стоит только представить себя рядом с Булатовым, как начинает тошнить. Я не вынесу его компанию! Не смогу притворяться! Его прикосновения мне противны, его голос до чёртиков раздражает. Я потеряю себя, если снова увязну в этом болоте! Но и отказаться не могу. Мне ли не знать, как умеет Булатов выворачивать наизнанку правду, как больно бьют по живому сплетни, как тяжело быть изгоем в классе…

Меня скручивает от ужаса и тупой безысходности. Что бы я сейчас ни выбрала — я уже проиграла.

— Марьяна, — сквозь всхлипывания слышу голос Златы. — У тебя всё нормально?

Смирнова переступает с ноги на ногу и, не переставая теребить лямку рюкзака, кусает губы. Смотрю на неё распухшими от слёз глазами и поражаюсь человеческой наглости! Она первая кинула в меня камень, а сейчас что? Издевается?

— Ты сегодня сама не своя! Что-то случилось? — Злата наивно хлопает глазками и явно сомневается в желании сесть рядом. Мы обе знаем, что этот столик только для избранных, и Смирнова может здорово схлопотать.

— Тебе мало? Решила добить?

— Марьян, ты чего? Ну, правда! После английского наговорила мне ерунды какой-то и убежала. Сейчас с Булатовым связалась, — Она всё же садится рядом и, бросив рюкзак на пол, берёт мои ладони в свои. — Что с тобой?

— А с тобой что? — огрызаюсь, скидывая ладони Смирновой. Её жалость — последнее, что мне сейчас нужно. — Я к тебе подошла? Да! Я дала тебе шанс всё объяснить? Да! Какого лешего ты хочешь от меня сейчас? Или тоже прибежала шантажировать?

— Марьяна, я не понимаю! — В замешательстве мотает головой Злата, а я с отвращением морщу нос: и как так получилось, что вокруг меня сплошняком предатели и лицемеры?

— Дуру включай перед Ветровым своим! У тебя отлично получается! Передо мной не надо! — шмыгаю носом, замечая Булатова, с подносом отходящего от кассы. Тут же вскакиваю на ноги и, небрежно отодвинув стул, закидываю рюкзак на плечо. — Если хоть кому-нибудь расскажешь обо мне и Ветрове, Тоха не посмотрит, что ты директорская дочка, — шею свернёт! Поняла?

— Нет, — растерянно пищит Злата. — Я вообще тебя сегодня не понимаю! Так дело в Саве?

Только слушать блеянье бывшей подруги мне совершенно не хочется! Я по горло сыта её предательством и притворной заботой! Перекидываю волосы на одно плечо, на губы из последних сил натягиваю очаровательную улыбку и с гордо поднятым носом иду навстречу Булатову.

— Я согласна! — говорю ласково, хотя одному Богу известно, как тяжело мне это дается. Кончиками пальцев касаюсь руки парня, а после поднимаюсь на носочки и у всех на виду целую его в щеку. Еще немного и меня вырвет, но знаю, что Смирнова внимательно за мной наблюдает, а значит, у нее не должно остаться сомнений в серьёзности моих слов. Антон напрягается, сильнее сжимая край подноса, но с торжествующим оскалом победителя на лощёной роже кивает. Сделка заключена! Обратного пути нет!