Спасительница волшебных книг (СИ) - Корсарова Варвара. Страница 39

«Уважаемая Зоя Александровна, мы получили ваше письмо, а также сообщение от муниципалитета Лиллидоры. Изучив присланные материалы, пришли к выводу, что дознавание вашего дела проводилось в соответствии с законами Эленвейла и не подлежит пересмотру. Консульство не имеет полномочий отменить вынесенный приговор. Советуем исполнять все возложенные судом требования и больше не нарушать местные законы. Напоминаем, что вы представляете Землю, поэтому постарайтесь в оставшееся время вашего пребывания в Эленвейле не позорить родной мир.

По истечении трех месяцев вы можете вернуться на Землю в дату Перехода.

С уважением

Артемий Козликов, секретарь, по поручению и под диктовку Э. К. Цейса, консула»

Вот и все. Консульство умыло руки.

Я смяла письмо, бросила в угол и заскрежетала зубами.

Ну уж нет! Цейс со своим секретарем Козликовым от меня так просто не отделаются. Буду слать им письма каждый день. По два – утром и вечером!

Вот только заработаю на марки. И на хлеб.

– Чего стоишь? Открывай лавку, начинай торговлю! – потребовал Эван.

– И тебе доброе утро, друг мой бумажный.

– Ты обещала рассказать, о чем вы толковали с Альмедором в кабинете. Ему тоже нужны волшебные книги, верно?

– Видимо, так.

Я подробно рассказала Эвану о вчерашней беседе с Альмедором. В ответ Эван задиристо посоветовал гнать аристократа с порога поганой метлой.

Но я задумалась. Собственно, Альмедор, в отличие от Тахира, не сказал прямо, что ему нужны волшебные книги. Да он вообще ничего толком не сказал! Только допрашивал и угрожал.

Глупо, конечно, но у меня теплилась надежда, что между нами возникло непонимание.

Я плохо разбираюсь в людях, но отчего-то казалось, что Матеус Альмедор не был негодяем. Он хотел напугать меня, продавить. Но вел себя слишком уж по театральному. Словно роль отыгрывал. Задирал нос, хамил, однако глаза у него были не только злые, но и печальные.

Но опять же, кодекс чести, по которому живет Альмедор... Ну не мог он наслаждаться чужими воспоминаниями, заключенными в волшебных книгах, зная, что это развлечение стоило кому-то жизни!

Что если он ищет волшебную книгу, потому что в нее превращен близкий ему человек? А к Бармалану приехал, чтобы поквитаться.

Он не стал говорить со мной откровенно, а я первой не могла выложить ему правду. Потому что все же стопроцентной уверенности в нем у меня нет. Да и показал он себя вчера не с лучшей стороны.

И я дала себе слово: если Матеус Альмедор вновь явится для задушевной беседы, надо вести себя сдержанно. Попробовать прощупать его, наладить контакт, как-то намекнуть... И, кстати, где он выучился говорить по-русски? Любопытно!

От ожидания новой встречи и от своего решения быть умной и хитрой, я воспрянула духом.

Внезапно захотелось принарядиться. Конечно, джинсы и футболка – это удобно, но одетому с иголочки Альмедору я наверняка показалась драной нищенкой. Невоспитанной нахалкой.

Да я вовсе не для него наряжаюсь, убеждала я себя. Мне все равно, какое впечатление я на него произвела! Я для покупателей. Если оденусь по местному, может, и относиться ко мне станут иначе.

Отправилась в спальню и выбрала в шкафу второй жены Бармалана легкое светлое платье с небольшим вырезом. Оно было чистое, отглаженное и пришлось мне впору. Я и волосы распустила и перехватила лентой. Посмотрела на себя в зеркало и довольно улыбнулась. У фермерши Клары неплохой вкус.

Оказывается, мне идут платья!

Спустилась в торговый зал, достала из шкафа волшебную книгу в новой обложке – ту самую, где теперь жила Клара – и негромко сказала:

– Я надела твое платье. Надеюсь, ты мне разрешишь. Оно очень красивое. Честное слово, я постараюсь вытащить тебя из книги. Скоро ты вернешься в свой дивный сад, Клара.

Вряд ли она меня услышала. Но кто знает! Открывать книгу я не стала. Теперь мне не хотелось ее читать. Это все равно, что подслушивать чужие мысли, лезть к человеку в душу. Но все же интересно, чем все закончилось для отравителя Фабиана, и какие истории спрятаны в других книгах, которые я не успела прочесть. Когда-то их все же придется открыть, чтобы больше узнать о заколдованных людях и как им помочь.

За дверью послышались шаги и звякнул колокольчик, возвещая посетителя. Я быстро спрятала книгу и повернулась с улыбкой. Если это Альмедор, встречу его приветливо.

Но улыбка тут же завяла, потому что в зал вразвалочку зашел еще один неприятный гость. Мало мне было двух вчерашних.

Управляющий Хюльс. С самодовольной гримасой на краснощекой физиономии и с тяжелым свертком под мышкой.

Наверняка явился требовать платы за продукты. Как не вовремя!

Управляющий Лакморов протопал к прилавку, остановился, коснулся пальцами полей шляпы. Подумал и снял ее. Пригладил рыжие вихры и сказал развязно:

– Доброго денечка, госпожа Бармалан! Какая вы нынче красивая. Как розочка!

Он игриво подмигнул.

Я стиснула зубы. Ой как неприятно!

Немного денег у меня есть – те, что получены за учебники. Хватит ли рассчитаться? А если он потребует что-то еще? Вон как смотрит – будто съесть хочет! Так и шарит по мне маслеными глазами.

– Сколько я должна вам за продукты, господин Хюльс? – начала я по-деловому, чтобы он ничего себе такого не подумал. – Позвольте, верну хотя бы часть суммы.

– Да не надо! – махнул он рукой. – Я это... того... извиниться пришел. Я вам по ошибке дал товар, который мы распродать не успели в срок. Вы как, животом не маялись потом?

– М-м-м... нет. Все нормально.

– Я вам тут еще кое-что принес.

Он вывалил содержимое пакета на прилавок.

– Печенье... сыр хороший. Масло опять же. Ну и ветчина, куда без ветчины! На этот раз все свежее. Вот, хлеб только что из нашей пекарни, еще теплый! Кушайте на здоровье.

Я отрицательно помотала головой.

– Большое спасибо, но не стоит. Пока не могу позволить себе дорогие продукты.

– Да я ж сказал, иначе сочтемся!

Хюльс тяжело шагнул ко мне. Я отскочила назад, нашаривая рукой канделябр на прилавке.

– Кое-что для меня сделаете, и мы квиты, – продолжал он щурясь как кот. – Я вам – еду, а вы мне – маленькую услугу. Пустяк! С вас не убудет, честное слово! Вы, землянки, девчонки особенные...

– Да как вы... – начала я, хватая канделябр.

Если этот бугай ко мне полезет, тресну его по рыжей макушке!

– ...умные, – закончил он, с опаской глядя, как я замахиваюсь канделябром. И затараторил:

– У меня и книги есть земные. От госпожи Селены остались. Можно по ним заниматься!

– Какие книги?! Что вы хотите, Хюльс?

– Уроки, – брякнул он и покраснел еще сильнее. – Вы штуку эту на место поставьте лучше... тяжелая она. Как бы не уронили.

Я поставила канделябр на место. Но так, чтобы был под рукой.

– Объясните понятнее.

– Ну, вы же сюда приехали, чтобы хозяйской дочке уроки давать? О Земле рассказывать, языку учить, так? А она... – Хюльс вдруг погрустнел. – Сбежала с актеришкой. Кто бы мог подумать! Такая ведь девушка… – закончил он с болью в голосе.

Ага. Кажется, тут замешана личная драма.

– И что?

– Госпожа Селена вашим миром бредила. Все хотела к вам уехать. Говорила: «Хюльс, вот там, на Земле – настоящий сказочный мир! Люди честные, справедливые. У каждого в доме магия есть, она не дорогая, как у нас! Самоходные экипажи, коробки-болтушки, мгновенные картинки! И ночные балы с волшебной музыкой. Вот я и подумал: «Хюльс, а не податься ли мне на Землю, вслед за госпожой Селеной»? Видите ли, Зоя, мой дед был возчиком. Отец – приказчиком. Я дослужился до управляющего. Но так им и помру. В Эленвейле мне выше головы не прыгнуть. А у вас на Земле, говорят, как это… у всех равные возможности, так?

– Ну... почти.

– Вот! Я ведь парень оборотистый, прижимистый, толковый! – Хюльс постучал себя кулаком по голове. Голова издала гулкий звук. – Я у вас там закрутился бы. Глядишь, свой магазин приобрел. Или фабрику! Или извозный промысел. У меня ведь получится?