Рокоссовский - Кардашов Владислав Иванович. Страница 101

В середине октября большой и дружный коллектив штаба фронта, возглавляемого Рокоссовским, уже начал отрабатывать элементы новой фронтовой операции. Рокоссовский предполагал нанести главный удар с Пултуского плацдарма на Нареве в обход Варшавы с севера, а с плацдармов южнее Варшавы — в направлении на Познань. Но осуществить этот план ему не пришлось.

Вечером 12 ноября он вернулся на КП фронта из поездки на Пулавский плацдарм за Вислой и пошел в столовую ужинать. Не успел командующий фронтом сесть за стол, как дежурный офицер доложил, что его вызывает для разговора Ставка.

Сталин начал разговор с самого главного:

— Вы, товарищ Рокоссовский, назначаетесь командующим 2-м Белорусским фронтом.

Это было так неожиданно, что Рокоссовский не удержался от вопроса:

— Почему меня с главного направления переводят на второстепенный участок?

— Вы ошибаетесь, — Сталин как будто ждал этого вопроса, — этот участок входит в общее Западное направление, и от тесного взаимодействия 1-го и 2-го Белорусского, а также 1-го Украинского фронтов зависит успех предстоящей решающей операции. На подбор командующих мы обращаем особое внимание. На ваше место назначен Жуков. Как вы смотрите на эту кандидатуру?

— Кандидатура вполне достойная.

— На 2-й Белорусский мы возложим очень ответственную задачу, усилим его, разумеется, соединениями и средствами. Если не продвинетесь вы и Конев, то никуда не продвинется и Жуков.

— Я понимаю, товарищ Сталин. — Рокоссовский все же был разочарован, и Сталин это чувствовал.

— Если вы считаете необходимым, можете взять с собой на новое место тех работников штаба, которые вам нужны.

— Этого я не хочу. Сейчас на всех фронтах штабы хорошие.

— Вот за это благодарю!

На следующий день Рокоссовский, не дождавшись приезда Жукова, выехал к месту нового назначения. Ему не суждено было стать освободителем Варшавы.

В Германии

XIII века на побережье Балтийского моря, между Вислой и Неманом, на исконных славянских и литовских землях, обосновались «псы-рыцари» Тевтонского ордена. С течением времени они превратили Восточную Пруссию в мощный, выдвинутый на восток плацдарм для осуществления «Дранг нах Остен» — пресловутого «Натиска на Восток». Отсюда на протяжении семи столетий одно за другим следовали вторжения на земли соседей. Много горя и страданий принесли нашему народу эти вторжения, много раз объединенные силы русских, поляков и литовцев отбрасывали врагов. Но они приходили все вновь и вновь, влекомые бредовой идеей установления господства над нашими народами. Однако всему бывает конец.

Осенью 1944 года Восточная Пруссия, важный военно-промышленный район Германии, оказалась осажденной войсками Красной Армии: с востока и северо-востока на ее территорию ворвались армии 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов, с юга же, в пределах польской области Мазовии, держали оборону войска 2-го Белорусского фронта, которым теперь и командовал Рокоссовский.

Еще в первых числах ноября 1944 года при разработке планов осенне-зимней кампании советское Верховное Главнокомандование пришло к убеждению, что для успешного наступления на главном — Берлинском — направлении необходимо разгромить восточнопрусскую группировку противника и тем самым развязать руки войскам 2-го Белорусского фронта для действий на этом основном направлении. Успех операции стратегически был очень важен и во многом определял ход завершающей кампании Великой Отечественной войны.

Об этом и говорил новому командующему Белорусским фронтом Сталин во второй половине ноября в Ставке.

— Вы должны все время помнить о необходимости тесного взаимодействия с 1-м Белорусским фронтом, — и Сталин красным карандашом вывел на карте, представленной ему Рокоссовским, красную стрелу, нацеленную во фланг противника. — Тем самым вы поможете Жукову, если наступление его войск замедлится.

Завершая беседу, Сталин сказал:

— Еще раз подчеркиваю, что ваш фронт — один из трех важнейших. 1-му и 2-му Белорусскому и 1-му Украинскому — именно этим трем фронтам, вероятно, и предстоит завершить войну в Германии.

Рокоссовский возвратился на фронт. Вскоре он получил директиву Ставки:

Поскольку 2-му Белорусскому фронту предстояла, как и обещал Верховный Главнокомандующий, очень важная операция, Ставка начала проводить усиление его войсками и техникой. Когда Рокоссовский принял фронт, в него входили 3, 48 и 50-я армии. Но вскоре из 1-го Белорусского фронта под командование Рокоссовского перешли 70-я и 65-я армии вместе со своими участками, а из резерва Ставки были выделены 2-я ударная, 49-я общевойсковые армии и 5-я гвардейская танковая армия. Таким образом, к началу января 1945 года в распоряжении Рокоссовского имелось семь общевойсковых армий, одна танковая, одна воздушная, танковый, механизированный и кавалерийский корпуса, несколько артиллерийских дивизий прорыва, в целом вместе с тыловыми учреждениями более 880 тысяч человек, 2195 танков и САУ, более 11 тысяч орудий в минометов, полторы тысячи самолетов.

Войска 2-го Белорусского фронта к началу января держали оборону на 288-километровом участке, по восточному берегу Августовского канала, рекам Бобру и Нареву до Сероцка включительно. На западном берегу Нарева они удерживали два плацдарма.

Руководствуясь директивой Ставки, Рокоссовский принял решение прорвать оборону врага силами 3, 48 и 2-й ударной армий и 5-й гвардейской танковой армии на Млавском направлении с плацдарма у Ружан. Южнее, с плацдарма за Наревом, у Сероцка, на 10-километровом участке, должны были нанести удар 65-я и 70-я армии, для развития успеха которых намечалось ввести в прорыв 1-й гвардейский танковый корпус. Находившаяся на правом фланге 50-я армия активными действиями должна была сковывать силы врага.

Рокоссовский предусматривал, что прорыв главной полосы обороны войска фронта осуществят при темпе 10—12 километров в сутки, а в дальнейшем будут продвигаться со скоростью до 15 километров в день.

Чтобы привести в действие такую махину, как 2-й Белорусский фронт, чтобы обеспечить успешное наступление, требовалась самая тщательная подготовка, и Рокоссовский с первых же дней но вступлении в командование принялся за нее. Здесь, на 2-м Белорусском фронте, он нашел дружный, сплоченный и опытный коллектив работников штаба, работать с которым было легко и приятно.

Как и на 1-м Белорусском фронте, Рокоссовский по-своему, несколько необычно, построил работу штаба. Вот как об этом писал он сам: «...я применял оправдавшую себя систему работы на командном пункте. У нас имелась, как мы ее называли, штаб-квартира, где мы сообща обдумывали планы, принимали решения, заслушивали информация офицеров-направленцев, обсуждали всевозможные предложения, обменивались мнениями об использовании различных родов войск, об организации взаимодействия между ними. Тут же отдавались необходимые распоряжения. В результате руководящий состав фронта постоянно был в курсе происходящих событий, и мы быстро на них реагировали. Мы избавлялись от необходимости тратить время на вызов всех руководителей управлений, родов войск и служб и на заслушивание длинных и утомительных докладов. То, что было приемлемо в мирное время, не оправдало себя в условиях войны. Начальник штаба фронта генерал А. Н. Боголюбов, очень педантичный, как и свойственно хорошему штабисту, сначала морщился: не по правилам! — но потом признал, что установленный мною порядок действительно лучше отвечает боевой обстановке».