Охота на магов: путь к возмездию (СИ) - Росс Элеонора. Страница 128

— Но подожди! Гроунстен угрожает нам. Все происходит из малого. Нужно спешить, и командир сегодня расскажет, как действовать дальше. Каждая минута дорога! Если упустим, то… — мысль он не докончил. Слов таких не нашлось, чем бы описать все те их провалы.

«Чертовщина — вот, что начнется,» — тут же подумалось Амери.

6. Потерянные письма прошлого

— Ушли? — совсем тихо спросил Анариэль, рукой упираясь об стену.

Он нащупал дверную ручку и уж было дернул ее, но Афелиса резко схватила его пальцы и завела за спину. Тишина. Взгляд ее все метался от неожиданности: один лишний шаг — смерть. Волосы прилипали к вискам, ресницы дрожали, а все из-за одного выстрела. Много ли она слышала их, чтоб так испугаться? А страх был не мгновенный и продолжался даже тогда, когда шаги утихли. Охотники поднялись на второй этаж. «Куда теперь? — мысли терзали. — Они услышат, все услышат. Куда бежать? Там окно, за ним решетка… В коридоре? Если ли там вообще окна? Был всего лишь один выстрел, и то в стену. Значит, Элид еще жив». Долго еще за потолком слышались голоса, шарканье, грохот: вся эта смесь звуков стала бесконечным ожиданием. В этот момент даже ей, не верующей в удачу, хотелось верить и искренне надеяться. Маг, обернувшись к мужчине, принялась пристально рассматривать, следя за каждым вдохом. Стены будто бы с каждым тяжелым вздохом сжимались, пока вскоре не придавят их, а тогда путей вообще не останется. Напряжение отдавалось в теле: внезапно снова шаги, переменившиеся на бег. Лестница наполнилась толпой.

— Велите уходить, — громкий юношеский голос.

Анариэль затворил дверь и схватил ручку. Раздался еле слышный хлопок.

— Здесь делать нечего, — зевнув, ответил другой, видимо, старший в группе. — Мы уже сообщили командиру, а там до кого дойдет — не ясно. Пропустили обед и могли бы еще похвалу получить, будь мы хоть немного поживее.

— Если это не маги. Вдруг охотники, и они подумали, что чернокнижники нападают? Всякое бывает.

Прыжок. Один из них заправил патроны: каждый звук эхом проходил по стенам. Сколько их было? Много ли теперь их в таких разделениях? Тогда, при выстреле, рассматривать не было ни времени, ни желания. Хотелось лишь защититься и наплевать, какова охотничья экипировка, как разделены эти люди и что ими управляло: осознанное желание или приказ. «Не маги… чернокнижники нападают, — в возмущении разбирала она обрывки фраз. — Они действительно не знают, что это совершенно разные люди».

— Ты видел вообще этих чернокнижников? — усмехнулся прежний звонкий голос. — Мне кажется, они вымерли. Или остались на страницах детских сказочек. Тех самых, которые ни разу не исправлялись. Жестокие, злые… все в этом духе. Они, как бабки сварливые. Вот, какие по характеру.

— Когда-то тебе эти бабы покажут, как смертельно орудовать метлой, — тихий смех. Шаги медленно удалялись ко входной двери. — И будешь тогда смеяться. А если приказали, то пойдемте. И вправду, нечего тут…

— Погодите, — после этого скорого оклика наступила тишина: морозящая и щекотящая. — Может, подождем немного? Нам премию какую-то дадут, если их, магов, поймаем. А то, как всегда бывает: засомневаемся, упустим и все… Вы знаете, что сейчас командиры обещают за их головы? За трех существ. Уедем, наконец, отсюда. Лучше уж в войска атрандцев податься, чем здесь.

Группа остановилась. Афелиса пыталась прислушаться к каждому звуку: стуку ботинок, вздохам, шарканьям, угадать, в каком они настроении и раздумывают ли… Такая длительная тишина не обещала хорошего, сознание уже составило решение — останутся. Маги прижимались друг к другу, сбитое дыхание ощущалось на лице, невыносимая жара прожигала тело. Кожаный ремень, кажется, уже прилип и удушал, испускал с нее нервные вздохи. Хотелось поскорее выйти и вдохнуть воздуха, коего ужасно не хватало здесь, в маленькой коморке. «Едва на ногах стоим. Если они задержатся на полчаса или больше, я не вытерплю». В щеки прилила кровь: никогда прежде не стояла она так близко с Анариэлем. А мужчина помалкивал, прикрывал глаза и, как Афелиса, внимал тишине. Наконец, послышался решающий голос:

— Если это и были охотники, то они далеко не должны уйти. Если не предпримут своих магических штучек. Пойдемте, нельзя носом в землю клевать. Да и… Не все ли равно? Нас ведь не выслеживают. Командир не рядом, да и попробуй пойми, где он вообще есть. Упустили и упустили. Вы только сердитесь за упущенные деньги. Может, ожидания бы не оправдались, — не получив ответа, он сбивчиво сказал. — Пойдемте, отчаянные.

Дальше лишь тихие, робкие шаги. Анариэль запустил руку в карман плаща, пошарил и нащупал несколько патронов: четыре штуки. Во втором был кошелек, пустой теперь. Переждав минут пять, он приотворил дверцу, выглянул в коридор и на этот раз оставил ее совсем настежь.

***

«Кажется, наступило время, когда нужно и в удачу верить. Никто не приходил, все ждут вестей. А что же сказать? Что, если по приходу колдунов мы их и застанем?»

Вот ее каюта. Ничем и никем не тронутая. Пережитый кошмар виделся теперь сном или плодом воображения. Но, в конце концов, один из вариантов ожидания оправдался — Гроунстен еще кишит охотниками, и не только ими. Задача резко усложнилась, и не известно, когда хоть какие-то решения прояснятся, и их можно будет провозгласить в толпе. Теперь же лучше ограничиваться в высказываниях, чтоб не навлечь на народ преждевременный страх — такова была ее позиция. Это было не единственное, что волновало Диамет: всю дорогу думала о письмах, о том, насколько они содержательны и могут помочь.

После стольких лет ей наконец-то раскроется жизнь Ангарета, и то, какие последствия скрывали признание об убийстве. Ведь, должно быть, писал он о таком событии…

***

«31.05

Все же, мне кажется неверным то мое решение. В последнее время я все больше сомневаюсь в себе, в своих силах… Могу ли я хоть чему-нибудь противостоять? Беспрерывно перечитываю твои ответы на свои письма и чувствую, что память моя хорошенько ухудшилась. Ясное дело, что тревога меня не спасает и никак не лечит. Ты где-то далеко, и вряд ли увижу тебя в ближайшем времени. Все же, наши мечты были слишком глупы и зря мы думали вообще о таком. К чему бы привел этот побег? Если бы жили мы не на острове, то вероятность была бы большей. Нам некуда было бы бежать, и теперь мне как-то спокойнее становится, потому что не совершили мы такую ошибку. Но чем больше раздумываю, тем больше внутреннее напряжение калечит. И вправду, отвлечься мне нужно, но что только не перепробовал: и убирался, и собирал сохранившийся сервиз, читал, да все не то — скучно. Про сервиз ты не знаешь. Когда соседи съехали, то много чего оставили после себя, чему я был удивлен, мягко говоря. Без промедления стал рыскать по всяким углам, и вот, в коробке лежала посуда, завернутая в газету. Почему бы не воспользоваться? Но сомнения еще грызли: а вдруг они вернутся? Но если и так, то дверь бы не оставили открытой. На счастье, меня никто не заметил. Взял себе все, что можно. И если б ты увидела впервые мою комнату, то и не подумала, что это чердак! Я так доволен собой!

Пишу ночью, ибо скучно до ужаса. В двенадцатом часу я бы уже спал каких-то десять дней назад, но что-то не везет… Ходил сегодня проверить почту, и… Она оказалась пуста. Значит, работу возобновили, ожидай моих писем! Сегодня, как только узнал, что охотники патрулируют лишь окраину, сразу же натянул ботинки, плащ и пошел. Мне необходимо было выйти, хоть на грязный воздух. Далеко не уходил, боязно стало. Бродил без цели и наткнулся на женщину, торговавшую хлебом. Миленькой оказалась, и я хотел спросить ее, зачем продавать что-то в такое время, но помедлил, ведь ответ очевиден: кушать нечего. У меня в карманах две золотые монеты было, вот и купил. Она меня все же вывела на разговор. Слово в слово написать не ручаюсь, но главные моменты подчеркну: