Охота на магов: путь к возмездию (СИ) - Росс Элеонора. Страница 50

— Знаю, Афелиса, знаю, — вскричал он, не удерживая больше своего чувства. — И знаю больше, чем кто-либо. Да и если ты когда-нибудь станешь руководить нами, то я встану вместе с тобой!

— Не в этом дело, — вздрогнула она на мгновение, чуть не закричав, досадливо оглядываясь вокруг. — Ты не уловил мою мысль… довольно! Не желаю и говорить об этом. Я, конечно, знала, что разговор со всеми предстоит длинный, противоречивый, может быть, и рискованный. Это задает начало безумным, но великим идеям. Я уверена в этом так же, как и в своих силах. Ни ты, ни другие верховные маги не помешают мне осуществить то, что я хочу. Чувство свободы, — особым тоном проговорила она, — прекрасно.

Она взволнованно замолчала, окончив свои решительные возгласы. В тишину хотелось как-то через силу захохотать, и, поддавшись желанию, Афелиса более не сдерживала нервный смешок, потому что ощущала, что в нутре ее зашевелился ненавистный бес, дергающий за невидимые нитки, словно куклой. Анариэль смотрел долго, не отводя глаз, задумавшись. Густые брови его нахмурились, а взгляд вмиг потускнел. Что же мог поделать измученный, утомленный мечтатель, кроме как повиноваться воле Афелисы и заснуть в замираниях от восторженных переживаний с такой томительно-сладкой болью в сердце? Да, ее не остановишь и не обманешь; невольно девушка и не поверит, какая истинная, горячая страсть волнует, искушает душу его, что в бесплодных, глупых грезах есть что-то фантастическое и неосязаемое! Любовь сошла в грудь, смешиваясь с болью, становясь одним целым со всеми томительными ожиданиями услышать, увидеть и почувствовать ее… Неужели она так беспощадно оттолкнет его в бездонный обрыв? Что же, разговора об этих страстях и быть не могло, пока в глазах девичьих читается вольность и холодная стойкость характера.

— Я тут припоминаю… — тихо начал он, подходя ближе, — что ты и любовника успела завести. Правда, давненько это было; и письма он тебе посылал, будто в пустоту… скажи, вы все еще вместе?

— Ты про принца?

— Да. Ты многое сделала ради него.

— С Ангаретом я не могла поступить иначе. Он отпустил меня ради блага, если бы я осталась, то и смерть бы нагрянула…

— А… он мертв? — спросил Анариэль, сомневаясь в правильности вопроса.

— Я не знаю. Но хотелось бы, чтобы этот человек остался живым хотя бы до лучших времен, — сказала она, тоскливо прикусив губу. — Не будем об этом.

— Хорошо. Но я вижу, ты сильно доверяешь тем ребятам, которых привела сюда. Тем более, они члены магических группировок, то есть таки заинтересованы высшими магами. Долго им приживаться придется среди нас…

— Илекс честная девочка, а Элид дает слово и исполняет его. Ему бы не помешали твои наставления, а то совсем пользы никакой, да и сам он просит, — сказала Афелиса, прижимаясь к стене. — Им, как и мне, нужен отдых, потому и сомневаюсь, что смогу присоединиться к вам в ближайшее время, уж извиняйте.

— Да, конечно. Только еще один вопрос, — он подошел к ней, подняв решительный взгляд. — Могу ли я надеяться на наш разговор чуть позже? Долг долгом, но…

— Можешь надеяться, — улыбнулась Афелиса, шагнув вперед. — Если у других будут вопросы, то скажешь, где я.

Анариэль кивнул, и двери тут же закрылись. Зал опустел, только бурлящие чувства внутри мужчины все не утихали. Все же, предстояло ему приключение тяжкое и опасное. Немедля, он вышел из помещения, плотно затворив двери. Громкие шаги раздавались в стенах коридора, и вдруг голубые огоньки замигали на потолке, тускло освещая проход. В голове мелькал образ Афелисы, как она, не издав более ни звука, повернулась и быстро скрылась за дверьми, не удостоив даже и прощального взгляда поджидавшего объяснений на невысказанные вопросы Анариэля. Вернее сказать, он попросту не успел их высказать. Она спешила и, очевидно, ломилась с ног от усталости.

Но времени он не потерял. Войдя в помещение, в каком впервые оказались прибывшие маги, Анариэль случайно столкнулся со старухой. Сидя в креслах, она взглянула на него из-под оправы очков, хищно осматривая и рукой подзывая к себе.

— Ты, я смотрю, уже уходишь, — хрипло сказала она, откашливаясь, — а говорил-то, что завтра пойдешь.

— Планы поменялись. Извините, больше задерживаться не могу.

Он рванулся на выход, но внезапный старческий выкрик остановил его.

— Стой! Вот на месте не сидится! Ты хоть осознаешь, что многое нужно преодолеть, чтобы добраться до погребений Ислюфорда? Атрандцы племя дикое… не пустят.

— Они уже давно закрылись в себе и не обращают внимание на иноземных.

— А тебе-то откуда знать? — заговорила она тихим голосом. — Ты пусть и великий воин, но бойцы у них самые сильные.

— Я обещаю вам, что вернусь целым и невредимым. Сейчас уж третий час дня, а пока дойду, и вечерок настанет. Они ложатся спать рано, да и сторожи у них нетрезвые после праздников, какая же в этом сила?

— Уж я послежу за тобой. Нам необходим последний осколок.

Хакан посмотрела на него долго, пристально и зрачки ее задрожали. Анариэль попрощался и, стоя у выхода, молча поклонился.

Путь предстоял долгий, время утекало. Вскарабкавшись по каменному склону, он томно выдохнул, переставив ноги с одного выступа на другой. В пещере сквозило холодом, но, как только он вступил наружу, тело обдало теплым ветерком. Высоко в небе раздался крик птиц; пожелтевшие листья колыхались, падая на землю. Стало необыкновенно весело, и Анариэль только теперь почувствовал, как хороша природа. Как славно дышится, хочется побежать по этой тропинке, помчаться во весь дух навстречу опасным приключениям. Он пошел по тропинке, утоптанной среди кудрявых деревьев. Вдалеке из-за листвы проглядывали крыши домов: мужчина насторожился. Подступая к поселению, скрывался за кустами и внимательно наблюдал за деревней. Людей не было. В окне не мелькнул ни один силуэт, будто бы все давным-давно вымерло, стерлось или дикие племена разогнали несчастных. Тихо ступая между деревьев, Анариэль опасливо поглядывал по сторонам, схватив ружье и держа наготове. Повсюду стояла тишина: лишь ветви трещали, обламываясь под ногами.

Вскоре деревня осталась позади. Маг подозрительно оглянулся на эти низенькие, хорошие домики, стоявшие в ряду, но покинутые своими хозяевами.

Только к вечернему часу он, как и полагалось, прибыл в Атрандо. В огне яростно кипели костры, густыми облаками поднимался пар и дым, странные запахи разносились по всей округе. Языки пламени пылали в пригороде, заселенном нищими, дикими людьми. Вот уж, до кого цивилизация еще не дошла! Все это совершалось в синеватом сумраке, поглощенном в дыме; он становился все гуще, а вой и детский плачь — слышнее. Крыши проваливались, беглецы в спешке уносили ноги, крича неразборчивые возгласы. Ветер гонял огонь из одного дома на другой, и конца этому ужасу не было. Пепел вздымался вверх, растворяясь в ночном небе.

— Пожар, пожар! — раздался крик совсем близко, и толпы народа сбежались на пустырь, объятые первобытным ужасом и волнением. Позади них, прямо над головой у одного здорового, удалого мальца хрустнула ветка: широкие языки яркого пламени окружили бедных, напуганных атрандцев. Анариэль отступил, увлеченный мыслью: «Сейчас бежать. Пока они в панике и ничего не могут поделать, лучше смотаться отсюда». Тут вдруг подступили мужчины величественные, высокие да здоровые, как видно, прославленные воины. В своих могучих руках они несли огромные тазы речной воды, и она брызгала, разлетаясь по горящим домам и деревьям. Гам стоял страшный: девушки поступили на помощь, некоторые и впрямь лезли через растворенные окна в свои дома, ради украшений и золотых монет; детки разбежались, кто куда: одни бросались к реке, другие — робко прятались за юбкой матери. Едкий дым постепенно удушал.

Анариэль, скрывшись в сумерках, побежал среди деревьев, и лишь крыши, съеденные огоньками пламени, мелькали вдали, как страшное бедствие. Цепь коричневых холмов раскинулась на горизонте, взбирались по ним гнущиеся ягодные кусты. Согнувшись в три погибели, оперся он руками об колени, исподлобья глядя на неровные бугры, груды камней, рассыпанные по холмам, и теплое чувство победы разлилось в душе. Вот уж и мысли не было, что самый боевой народ мира спугнет и повергнет в ужас простой пожар!