Большой секрет умницы Софии. Страница 8

Все закончилось внезапно. Магистр убрал руку, люстра перестала трещать, огни тотчас разгорелись.

– Одевайтесь, – бросил он, ей-богу, как на приеме у лекаря.

Я поспешно привела одежду в порядок. Лихорадка ушла, болезненные ощущения полностью исчезли, и появилась кипучая энергия. Не выматывающая и нервная, когда носишься кругами, как бешеная белка, но толком ничего не делаешь, а здоровая, пробуждающая желание если не свернуть горы Крушвейской гряды, то хотя бы их покорить.

В отличие от меня, Рэнсвод застыл, опершись о стол. Напряженные широкие плечи, вздутые вены на руках, побелевшие костяшки пальцев на сжатых кулаках, опущенная голова – вся поза доказывала, что магия ему не зашла и встала колом. Рисунок же на предплечье, словно напившись силы, вернул яркость. Это были крупные символы древнего языка, гораздо древнее даже первородного.

– Как вы себя чувствуете? – отрывисто бросил он, не догадываясь, что за ним внимательно и испуганно наблюдают.

– Лучше, чем неделю назад. А вы?

– Хуже, чем неделю назад, – не стал лукавить он, но резко выдохнул и выпрямился.

Преображение случилось буквально за мгновения. Передо мной вновь предстал привлекательный, но пугающий взрослый мужчина с острым взглядом, умеющим подмечать любые мелочи. Разве что лицо осунулось.

Пока он спускал рукава рубашки и вдевал запонки, я собрала в сумку рассыпанные самописные перья. Подняла студенческий табель с выдавленным гербом Академии общей магии на мягкой кожаной обложке и задумчиво покрутила в руках.

– Какие у вас планы на вечер? – бросил магистр.

О, мне предстоит насыщенный вечер! Я планирую пройти пять стадий принятия неизбежного, но в ритме шай-эрского вальса, иначе застопорюсь на депрессии и к утру впаду в черную хандру. Может, еще подумаю, кому завещать кошку. Конечно, умирать в ближайшие дни я все-таки не планировала, но во избежание сиротства хвостатого демона стоит позаботиться о ее будущем.

Рэнсвод не дождался внятного ответа.

– Поужинайте со мной. Нам надо многое обсудить, но не в стенах академии.

Как всегда, он прав: тема для разговора у нас была. Я молча протянула табель. Магистр вопросительно изогнул брови.

– Вы сказали, что мы сейчас в одной лодке и самое время сотрудничать. – Я кивнула на документ в своей руке. – Поставьте мне «отлично» за экзамен.

– Да вы умеете расставлять приоритеты, госпожа Грандэ, – с иронией хмыкнул он.

А вы профукали древний дар, господин потомок избранного, но заметьте, я не тыкаю вам в лицо этим вселенским провалом.

– И припишите три плюса, – невозмутимо попросила я.

– А плюсы зачем? – искренне заинтересовался он.

– Моральная компенсация за каждую пересдачу.

– Хорошо.

С едва заметной улыбкой Рэнсвод забрал книжку и шагнул к столу. Сдвинув пиджак, он вытащил из письменного набора чернильное перо. Признаться, я полагала, что оно вообще не пишет и даже не заправлено. Стоит просто так, для интерьерной гармонии.

– Подождите! – заволновалась я, пытаясь подглядеть, что он черкает в моем табеле. – Так «хорошо» или «отлично»?

Рэнсвод вернул мне студенческую книжку. На секунду показалось, что из воспитательных потуг он все-таки отвесил «отвратительно», но в графе напротив высшей магии стояло «превосходно» со всеми вытребованными плюсами. Выше разве что «восхищен до глубины души», но такой оценки еще не придумали.

– Довольны, госпожа Грандэ? – любезно уточнил он.

– Вполне.

Я спрятала табель в сумку, забрала брошенную на диван мантию и замялась, не понимая, куда ее деть. Не пойдешь же в ресторацию в академической форме.

– Оставьте мантию здесь, – предложил Киар, надевая пиджак. – Завтра заберете.

Пока я пристраивала форму на вешалку, видимо, забыв об огненном казусе на экзамене, он натянул пальто и расправил воротник. На черной дорогой ткани, в самом видном месте, естественно, зияла дыра с опаленными краями. В молчании мы воззрились на это живописное доказательство моего неумения справиться с сильной магией.

– Извините, я не нарочно подожгла, – попыталась я заполнить многозначительную паузу. – Просто ваша магия внезапная, как городские голуби!

Ответом послужил знакомо-убийственный взгляд, на занятиях вызывавший у меня паралич дыхания. Киар стащил с плеч испорченное пальто.

– Вы замерзнете в одном костюме, – вымолвила я и тут же поняла, насколько неуместно прозвучало замечание. Словно мы превратились не в вынужденных сообщников, связанных одним большим секретом, а в близких приятелей.

– Дадите шаль? – хмыкнул он и накинул пальто на рогатины вешалки. Оно вспучилось, словно на спине, не тронутой огненной магией, вырос горб.

– Нет, ну, если очень надо…

– Не мнитесь. Я не пытаю детей холодом.

Рэнсвод отпер дверь и кивком указал мне в коридор, дескать, идите – путь свободен.

– Буду ждать вас в экипаже.

– За воротами, – добавила быстренько. – К слову, как выглядит ваш экипаж? Чтобы не перепутать и не сесть в чужой.

– Мой экипаж непритязателен, с затемненными окнами, – подсказал Рэнсвод, мало что проясняя.

– Значит, буду отгадывать, – пробормотала себе под нос.

Я забрала из гардероба пальто и, пока шла под зажженными фонарями к академическим воротам, пыталась избавиться от дурацкого ощущения, что попала в страшный сон. Еще вчера мне в кошмаре не привиделось бы, что мы с Киаром Рэнсводом заговорим о чем-то, кроме законов высшей магии, а сегодня он прикасался к моей обнаженной спине. Прежде мою спину трогала только мама! И то когда ставила банки от простуды.

Вечером перед академией всегда царило оживление. В торговых лавчонках светились витрины. Сновали студенты и горожане, а непритязательных экипажей городских возниц в ожидании пассажиров стояла целая вереница.

Встав на пешеходной мостовой, я осмотрелась в поисках самой непритязательной кареты, но непременно с затемненными окнами. Дверца одной многозначительно приоткрылась, намекнув, что можно не страдать муками выбора.

Рэнсвод протянул руку и помог мне забраться в салон. Усевшись, я пристроила на коленях сумку и попыталась задвинуть ноги под сиденье, чтобы случайно не соприкоснуться с магистром коленями.

– Далеко ресторация? – спросила я.

– В какое время вас ждут дома? – уточнил он.

– Я живу в академическом общежитии.

– Значит, вы вернетесь раньше, чем закроются ворота.

Он невозмутимо постучал в стенку, приказывая кучеру трогаться. От первого рывка я едва не съехала с кожаного сиденья. Сумка выпала из рук и плюхнулась на колени Рэнсвода. Кажется, что-то высыпалось на пол.

– Простите! – охнула я, схватив несчастную торбу с такой скоростью, словно она могла прожечь дыру на штанах у магистра, и вжалась в спинку сиденья.

Лучше бы мне прилипнуть к этой спинке намертво!

– Вы напуганы, София? – вдруг спросил Киар, никак не прокомментировав неловкость.

Его лицо скрывалось в глубокой тени, но я все равно ощущала прямой, испытывающий взгляд.

– Да, – не стала лукавить. – Не могу понять, как вы случайно могли утерять первородный огонь?

– Я не верю в случайности, – честно ответил он. – В искусстве черных заклятий существует не меньше десятка способов отобрать у мага силу и почти три сотни – имеющих подобный побочный эффект.

– То есть кто-то специально лишил вас дара?

– Или ненамеренно. Я не имею права кого-то огульно обвинять, пока не будет доказательств, – мягко, но непреклонно отказался строить предположения Рэнсвод.

– Но почему магия перешла ко мне? Я вроде как… оказалась ближе всех?

Повисла странная пауза, словно мне следовало самой догадаться о причине неожиданного приобретения.

– Видимо, вы меня по-настоящему ненавидите, София, – в его голосе сквозила знакомая ирония.

– С чего вы решили? – смутилась я, поблагодарив божественного слепца, что в темноте не разглядеть, как вспыхнули щеки.

– Дар покинул меня, но отозвался на яркие эмоции и принял их за зов. Я вам настолько не нравлюсь?