Помню тебя наизусть (СИ) - Дюжева Маргарита. Страница 28

Интересно, чем Яна занимается? Как ни странно, но мне не хватило пороху зайти к ней в комнату — постоял возле двери, из-под которой пробивался тусклый свет, затылок рассеяно почесал и ушел к себе.

М-да. Фигня какая-то получилась.

На следующий день Яна сидела на уроках тише воды, ниже травы. Молчала, не поднимала взгляд от тетради и только краснела, когда к ней в очередной раз цеплялись «друзья». Я все ждал, когда же она разозлиться и ответит что-нибудь в духе: а не соблаговолите ли вы все пойти в пешее путешествие, по кудрявым зарослям мест не столь отдаленных. Ну или хотя бы взбесится и от души треснет мне по башке учебником, как главному виновнику всего происходящего.

Но ничего из этого так и не произошло. Ни в этот день, ни на следующий, ни через неделю. Словно вместо наглой королевы подкинули другого человека. Робкого, застенчивого, неуверенного в себе. И эту неуверенность почувствовали многие, не только я. Почувствовали и набросились как стадо идиотов.

Притащив в школу эти сраные фотографии, я запустил какой-то дикий механизм травли. Насмешкам не было конца. Половина из них была тупая, вторая половина еще тупее. Меньшов, Ирка и остальные будто соревновались, кто выдаст большую ересь. В ход уже все шло. И двойки, и личная жизнь, и внешний вид, и даже манера улыбаться, двигаться, говорить. Когда Белецкую вызывали к доске, Рыжий откровенно передразнивал ее, мешал, другие ржали, а Яна только плотнее поджимала губы и отворачивалась.

Меня она вообще не замечала. Словно пустое место, ноль без палочки, невидимка. Я уже откровенно пялился на нее в упор, ожидая, хоть какой-то реакции, но она всегда смотрела мимо. В наглую преграждал дорогу, а она просто обходила меня, не поднимая взгляда. Игнор полный. Она сбегала едва звенел звонок с последнего урока, пропадала у своих репетиторов до самой ночи, а если оставалась дома, то дверь в ее комнату всегда была заперта.

И кто бы только знал, как это бесило. Мне больше нравилось, когда она шипела, огрызалась, бросала на меня убийственные взгляды и говорила в ответ гадости.

Вот какого хрена скисла? Чего добивается? На совесть давит? Так зря. Я, наоборот, больше злюсь.

…Хотя не факт, что на нее. Скорее на себя, на придурков из класса, на Ирку, которая превратилась в навязчивую макаку, готовую день и ночь висеть у меня на хвосте. Я уже не читая удалял все ее бредовые сообщения, сутками не отвечал на звонки, и вообще вел себя по-свински, а ей хоть бы хны. То ли дура, то ли хитросделанная. Скорее и то, и другое.

Особенно она меня выбесила, когда после уроков подошла к классной и со скорбным вздохом сообщила:

— Ирина Станиславовна, у меня беда.

— Что такое?

— Компьютер сломался. Пришлось заменять жесткий диск, а у меня на старом все учебные материалы были. И проект на конференцию. Теперь все потеряно, — еще один вздох и лживые слезы в глазах.

— Переделай, — класснуха пожала плечами.

— Уже начала. Всю ночь сидела…Но… У меня ведь и текст, и презентация — все пропало. Я столько сил вложила, а теперь… руки опускаются. Я, конечно, постараюсь, но вдруг не получится?

— Ирин, мне не надо «вдруг не получится», — строго сказала химичка, — от каждого класса идет три человека. И если ты не сможешь, я лучше назначу другого.

Левина потупила взгляд, еще раз горько вздохнула, шмыгнула носом для убедительности и согласилась:

— Мне очень хочется поучаствовать, но я боюсь вас подвести.

— Хорошо. Спасибо, что предупредила. Надеюсь, успею найти замену.

Ирка с виноватым видом вышла из класса, но стоило только завернуть за угол, как от сожаления не осталось и следа.

— Вот видишь, как все удачно провернула. И Янке карты спутала, и от идиотской конференции отбодалась, — она самодовольно улыбалась, явно ожидая моего одобрения. Я смолчал. Но она решила, что молчание — знак согласия, и пока мы спускались с ней на первый этаж продолжала самозабвенно чирикать, — красота! Пойдем, погуляем? Погода хорошая.

— Нет, — сказал я и, неожиданно для самого себя, развернулся и пошел обратно. Зачем? Да кто ж его знает! Мне просто хотелось от нее отделаться.

— Макс, ты куда? — заверещала она.

— Дела, — буркнул и дальше, не оборачиваясь.

— Макс!

На следующий день на уроке Ирина Станиславовна предложила всем желающим поучаствовать в этой несчастной конференции. Желающих впрягаться, когда время уже на исходе, не оказалось… кроме Яны. Она единственная подняла руку, за что получила очередную порцию насмешек от «избранных».

— Яна, меньше недели осталось, — неуверенно напомнила Ирина Станиславовна, — уверена, что справишься? Ты в последнее время не в форме.

— Справлюсь, — Белецкая была бледна, но решительна.

Я даже увидел в ней отблеск прежней Янки-стервы, которая точно знала чего хочет и плевать хотела на мнение остальных. Правда это всплеск моментально погас, стоило только Рыжему небрежно вякнуть «сто процентов облажается».

Как ни странно, но класснуха ей поверила. Может, потому что почувствовала что-то, а, может, уже просто не было выхода.

Пока Яна консультировалась с учителем по поводу предстоящего выступления, я ждал ее в коридоре, бестолково слоняясь из стороны в сторону. Хотелось поговорить с ней. Не знаю правда о чем. Все равно. Услышать хоть пару фраз, путь злых и колючих, но адресованных только мне. Хотелось, чтобы она, наконец, на меня посмотрела.

Но и тут пролет.

Кабинет они покинули вместе и, продолжая обсуждать детали, прошли мимо меня, а я как дурак стоял и смотрел вслед. И только благодаря этому заметил, как у Яны из сумки выпало что-то блестящее. И как это что-то воровато подобрал пацан из пятого класса.

Спустя минуту малолетний сопляк уже стоял среди своих одноклассников и хвастался добычей.

— Сюда дай. Живо, — я протянул руку ладонью вверх, и сделал весьма однозначное движение пальцами.

— Не дам, — он нагло выпятил грудь, как воробей, налетающий на кота, но при этом трусливыми глазками на друзей своих стрелял, ища поддержки. Очередной говнюк подрастает, любитель покричать из толпы.

Ну я и наехал. Правда не сильно: один взгляд, пару слов, но и этого хватило чтобы пацан чуть не обделался. Отдал мне безделушку, проблеял, что больше так не будет и убежал, трусливо поджав хвост.

Молодец, я. Навешал люлей пятиклашкам. Просто герой, мать вашу.

Настроение скатилось ниже плинтуса. Стало тошно от самого себя, от этой школы, от людей, от Яны, черт ее подери.

Я уже совсем запутался в своих эмоциях, в своей реакции на все происходящее. Вроде сделал все, как хотел и должен радоваться, а теперь давлюсь ощущением что вовсе не пятиклашкам должен на орехи раздавать.

Чем дальше, тем больше мне хотелось вмешаться, но я продолжал стоять в стороне, не в силах справиться с тем раздраем, что кипел внутри. То убеждал себя в том, что все делаю правильно и так ей и надо, то был готов сломать стул о хребет того же Меньшова, когда от отпускал плоские шуточки про Яну.

В общем, какая-то жесть творилась. Поэтому я с превеликой радостью ухватился за предложение тренера на неделю отправиться в спортивный лагерь.

То, что надо — бегай по полю, мяч пинай и ни о чем не думай.

Глава 11

POV Янка

Что бы хоть как-то выжить в этой эмоциональной мясорубке, я решила расставить приоритеты, сконцентрироваться на главном, а все остальное — по мере поступления.

Шаг первый — добиться участия в конференции. Я всю голову сломала, думая о том, как уговорить Ирину Станиславовну «выпустить меня в люди», вплоть до того, что была готова просто придти к ней в кабинет, лечь на пол и не вставать, пока она не скажет «да».

К счастью, до такой крайности не дошло. Место освободилось само. Левина, сучка, до последнего тянула, а потом выдала банальное «я бы рада, но компьютер сломался». Угу. Как же, сломался. Это дружба наша силиконовая сломалась.