Первая половина хаоса (СИ) - Шустовский Иван. Страница 6

Если бы Барма захотел, он бы мог жить и в “Обители”, но ему не нравилась эта монструозная скульптура молнии на вершине здании, которая ещё и светилась отвратительным, неестественным синим неоном. Единственный раз, когда эта молния нормально освещалась, был в ночь открытия “Квартета”. Тогда сам Перун приложил к ней руку. Открытие с размахом. На небоскрёбе, в котором жил Барма, тоже есть скульптура: несколько фигур, стоящих на одном колене, окружают огромный трон. Он то и светится ночью более мягким золотистым цветом. На двух других высотках тоже есть скульптуры, но не они сейчас занимают мысли Бармы, а предвкушение реакции его жены на сюрприз.

Лифт слишком долго поднимается. Или Барме кажется всё замедленным, или его действительно стараются задержать. Как бы то ни было, Барма старается удержать вернувшееся настроение, но до сих пор его что-нибудь да выбивало из колеи: внизу он никак не мог найти место для парковки, потом консьерж задержал его у лифта, теперь вот лифт поднимается вверх медленнее улитки. Тренькнул звонок и лифт остановился. Двери лифта медленно разъехались в стороны. Как только они полностью раскрылись, Барма чуть не побежал по коридору. Но вовремя одумался. Не хватало, чтобы Таруса его топот услышала.

Барма спокойно подошёл к двери в свою квартиру, вставил ключ в замок и, провернув его пару раз, тихо открыл дверь. Сперва Барме показалось, что его жены нет дома. Он не предупреждал её, чтобы не вызвать подозрений. Но тишина квартиры была обманчива. За закрытыми дверями их спальни в конце коридора Барма услышал тихие стоны. “Что это там?” — подумал он. В глубине души он уже знал ответ.

Барма медленно, стараясь не шуметь, двинулся в сторону спальни. С каждым его шагом стоны становились громче. В метре от двери он, наконец, осознал, что голос принадлежит его жене. Но Барма всё ещё не мог поверить, всё ещё сомневался, и поэтому старался подавить поднимающийся в нём гнев.

Не в силах больше терпеть, лучший страховой агент города, самый добрый и сострадательный представитель своей профессии, одним махом оказался около двери и толкнул её вперёд. То, что он увидел, дало волю гневу. Минуту, которой хватило, чтобы Таруса и её любовник заметили его, Барма ещё сдерживал накатывающие волны гнева. Любовничек мгновенно вскочил с кровати и трусливо прижался к стене. Ему, видимо, было так страшно, что он забыл прикрыться. Таруса же, не стеснительная от природы, просто не видела необходимости прикрыться, тем более, что она по-прежнему сидела на кровати, и одеяло прикрывало большую часть её тела. Лишь её грудь качалась в такт жестам и движениям. Таруса пыталась что-то объяснить Барме, успокоить его, но было поздно. Пелена гнева затуманила его разум. Доброго и сострадательного Бармы больше не было в этой комнате.

Проигнорировав Тарусу, Барма первым делом направился к парню, трахавшего его любимую жену. Таруса тут же поднялась и прыгнула на плечо мужа, стараясь задержать его.

— Беги, идиот! — выкрикнула она Чуриле.

Но старания её были тщетны. Барма стряхнул её, как надоедливую букашку, и с размаха ударил её тыльной стороной ладони по лицу. Под тяжестью удара голова Тарусы неестественно повернулась. Тело, повинуясь инерции и силе удара, приподнялось и пролетело над кроватью, задержавшись на самом краю. Голова Тарусы повисла над полом, а сама она потеряла сознание.

Буквально полминуты спустя Таруса пришла в себя. Она не знала, сколько пролежала так, но судя по гудению головы и лепету Чурилы, поняла, что недолго. С трудом подняв голову, она увидела, что Барма уже схватил Чурилу и тащит его к окну.

— Стой-стой-стой! Давай успокоимся и не будем рубить с плеча. Ведь можно просто поговорить, — скороговоркой тараторил горе-любовник. Опыт адвоката помогал подбирать слова, и всё же голос его выдавал панику. — Мы ведь можем обсудить ситуацию. Всё можно решить мирно.

Таруса с ужасом поняла, что уже поздно. Ещё она поняла, что собирается сделать её муж. А ещё она, наконец, осознала, какие чувства испытывала к тому мужчине, которого сейчас собираются выкинуть из окна. Момент просветления. Не ей одной предстоит его сегодня испытать. Какая жалость, что для них он наступил слишком поздно.

Барма поднял Чурилу вверх, замахнулся им, и в тот момент, когда он отпустил руки, Таруса крикнула что было сил:

— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!

Своим голосом она заглушила звук бьющегося стекла. Ещё мгновение Чурилу было видно, и вот его не стало. Поддался силе притяжения.

Барма не стал дожидаться приземления любовника жены. Он повернулся к ней. От выражения его лица Таруса затряслась всем телом.

— Теперь твоя очередь, дорогая, — прошептал Барма и улыбнулся.

7

Первое, что почувствовал Чурило, когда муж его возлюбленной отпустил его, это стекло, впившееся в его голое тело. Следующим был ветер, много ветра. Чурило падал быстро (притяжение знало свою работу), так быстро, что ему уши закладывало. Но он успел услышать вопль Тарусы, полный боли и отчаяния. А потом к нему пришёл его момент просветления.

Чурило мгновенно осознал, что это конец. В этой ситуации его божественное происхождение ему не поможет. Да и мало таких богов в Панте-Оне, способных выдержать падение с 30 этажа. Но Чурило не поддался страху, не стал считать последние секунды жизни, даже не пытался за что-нибудь ухватиться. Паника, которой он поддался, когда Барма вошёл в спальню, отступила.

“Вот оно! — думал Чурило, стремительно приближаясь к земле. — Тот выход, что я искал! Никаких сомнений, никаких переживаний. Лишь бескрайнее спокойствие”.

Наверняка, придя к этой мысли при иных обстоятельствах, Чурило отбросил бы её. Посчитал бы самоубийство трусостью. Сам бы он никогда не решился. Но ведь сейчас его убивали. Ему не дали выбора. Сделали выбор за него. И Чурило принял его. Он расставил руки и ноги в стороны, позволил ветру обволакивать его и смотрел на голубое небо вверху. Он не хотел смотреть вниз, не хотел тратить последние секунды на страх. Чурило летел навстречу смерти и был безмятежнее, чем когда-либо в жизни.

Чурило упал на припаркованную у тротуара тойоту. Силы, с которой он упал, хватило, чтобы полностью смять салон. Всё стекла мгновенно посыпались на асфальт маленькими осколками. У машины сработала сигнализация, которая сопровождалась миганием фар. Стоящие рядом люди бросились врассыпную, кто-то вскрикнул, завизжали тормоза.

При приземлении Чурило сломал все конечности, одна нога извернулась и торчала стопой вверх, практически все рёбра были сломаны, они к тому же пробили оба лёгких, начавших мгновенно заполняться кровью. Крови также было много снаружи, она уже начала затекать в салон машины. Голова Чурилы каким-то чудом уцелела. Но сам он боли не чувствовал. Он ничего не чувствовал.

Чурило умер мгновенно. Хоть в этом ему, в отличие от Тарусы, повезло.

В нескольких метрах от места падения Чурилы, на противоположной стороне улицы стоит чёрный кадиллак. В нём сидит человек на месте водителя. Он полностью видел падение адвоката, смотрел на него, не отрываясь, и даже не вздрогнул, не шелохнулся, когда тот приземлился. И лишь довольная ухмылка появилась на бесстрастном лице.

02 Явление неизвестной легенды

1

На экране старенького небольшого телевизора несколько русалок пытались выполнить своё очередное задание — очаровать и заманить представителя мужского пола. На итоговую оценку влияли возраст и сила очарованных, в общем, насколько они будут полезны в подводном мире.

Камера переключалась между десятью русалками, каждая из которых действовала по-разному. Единственное, что их объединяло, так это их одежда, а точнее практически полное её отсутствие. На человеческой половине тела были одеты лишь лифчики. Вопреки всеобщему мнению, они не выглядели, как две ракушки, связанные верёвочкой. Хотя у одной русалки был именно такой лифчик. Видимо, она делала ставку на классику.