Власть книжного червя. Том 4 (ЛП) - Kazuki Miya. Страница 114

— Для этой игры мы должны выбрать относительно слабого фей зверя, — сказала я.

— Насколько именно слабого? — спросила Леонора, наклонив голову набок. Сила была настолько абстрактным понятием, что найти правильные слова оказалось очень непросто, но я все же попыталась описать это так точно, как только могла.

— Достаточно слабый, чтобы не представлять большой угрозы, которого можно будет связать лучами света из штаппе, но не настолько слабый, чтобы умереть, будучи ими связанным. Чем меньше по размеру, тем лучше.

— Но почему? Дункельфельгер легко убьет такого слабого фей зверя! — запротестовал Трауготт, но я отмахнулась от его возражений взмахом руки.

— Тут не о чем волноваться. Как только фей зверь будет связан и помещен в моего ездового зверя, нашему противнику будет крайне трудно не то что убить его, а даже ранить, — объяснила я.

Внутри моего ездового зверя было полно маны, и Фердинанд сказал, что я буду в безопасности, пока нахожусь внутри. Нападающие не могли нанести вред Лесси, не продавив мою ману своей собственной, а о таком исходе я не слишком переживала. Я сомневалась, что в Королевской академии было много рыцарей-учеников, которые могли бы продавить ману кандидата в эрцгерцоги, особенно такой степени сжатия, как у меня.

Рыцари-ученики удивленно расширили глаза, услышав мой план.

— Это просто… — Корнелиус замолчал.

— Разве это не трусость с нашей стороны, прятать фей зверя там, где они не смогут напасть на него? — спросил Трауготт.

— С чего бы это? — возразила я. — Профессор Рауффен сказал, что мы должны держать фей зверя в нашем кругу, но он ничего не сказал о том, что запрещено пользоваться ездовыми зверями.

— Конечно, они не запрещены! Схватка на ездовых зверях — это основа диттера! — заявил Трауготт. И именно по этой причине, сказал он, никто не сможет пожаловаться на то, что я прячу сокровище в своем собственном ездовом звере.

— Я просто буду находится в своем ездовом звере. Никаких проблем не будет, пока я остаюсь на нашей территории, верно? — спросила я, но мой вопрос был встречен лишь ошеломленными взглядами рыцарей-учеников. — В чем проблема с хорошей защитой сокровищ? Правила игры гласят только, что мы должны защищать фей зверя и поддерживать его жизнь. Более того, Дункельфельгер может использовать ту же стратегию и против нас.

— Ни в коем случае. Ни одному нормальному человеку не придет в голову использовать своего ездового зверя для содержания фей зверя внутри него, — парировал Корнелиус. В этом он был прав, особенно учитывая, что у рыцарей-учеников даже не было управляемых изнутри ездовых зверей.

— Вы все ведете себя так, будто укрытие его в моем ездовом звере сделает его неуязвимым, но это совершенно не так, — возразила я. — Есть способы, которыми Дункельфельгер все еще может добиться успеха. Мы просто полагаемся на то, что ситуация окажется настолько неожиданной, что они не успеют додуматься до способов, которыми они смогут это сделать.

Я посмотрела на рыцарей, которых я пыталась побудить мыслить самостоятельно, но они только продолжали непонимающе моргать. Они должны были догадаться, что им надо будет защищать моего ездового зверя и его слабые места, но судя по их виду, этой мысли было совсем непросто проникнуть в их излишне крепкие головы, поэтому я решила дать подсказку.

— Ангелика, ты помнишь условия нашей победы?

— Защищать нашего фей зверя, пока не истечет время, или убить фей зверя нашего противника. А было ли что-то еще…?

Корнелиус поднял голову, словно его внезапно озарило.

— Или украсть фей зверя нашего противника, — добавил он. — Вы предупреждаете нас, что они могут попытаться украсть вашего ездового зверя с сокровищем внутри?

— Вот именно. Вполне вероятно, что они поймают моего ездового зверя так же, как он был захвачен два года назад, хотя это достаточно необычный путь к победе, и я не уверена, что они сразу смогут увидеть его.

— Но как только они это сделают, вы сами окажетесь в опасности, — с болью в голосе сказал Корнелиус.

— Независимо от того, выиграем мы или проиграем, я буду в безопасности, пока остаюсь в своем ездовом звере. Даже во время похищения я, скорее всего, была бы в безопасности, если бы осталась внутри Лесси и не вылезала из нее.

— И все же, я не хочу подвергать вас такой опасности.

Я не смогла удержаться от вздоха, испытав на себе упрямство Корнелиуса:

— Лобовое столкновение без продуманной стратегии это несомненный проигрыш в самом начале игры. Дункельфельгер уже имеет преимущество в силе, так как они могли выбирать своих самых умелых рыцарей. Единственный способ для нас оказаться победителями — перехитрить их. Используйте абсолютно любую слабость, которую вы сможете у них найти, не нарушая правил, удивляйте их снова и снова, ставьте ловушки, в которые они могут попасть, и в конечном счете обеспечьте себе наилучший возможный результат. Вы никогда не станете таким же холодным и расчетливым, как Фердинанд, если только будете атаковать своих противников в лоб без всякой хитрости.

Именно в этот момент меня и саму озарило.

— Хм… Вообще-то, неважно. Мне просто пришло в голову, что нам совсем не надо еще больше холодных и расчетливых дворян, — сказала я, прерывая свою речь.

В глубине души я точно знала, что не стоит ожидать ничего хорошего от большего количества знакомых мне людей, действующих как Фердинанд.

Корнелиус усмехнулся:

— Судя по придуманной вами стратегии, вы переняли у лорда Фердинанда больше, чем кто-либо другой, — заметил он.

Окружающие рыцари-ученики согласно закивали.

Подождите-ка, что….? Неужели я теперь тоже злодейка?

— Подведем итог, леди Розмайн: вы хотите переместить сокровище в максимально безопасное место, пока мы сосредотачиваем все силы на обороне?

— Да, именно это мы возьмем за основы нашей стратегии.

Если мы сможем победить, даже не переходя в наступление, то это был бы однозначно лучший вариант. У рыцарей-учеников здесь также, похоже, не было никаких идей более сложных, чем атаковать всем вместе в лобовой атаке, чтобы победить чистой силой, так что это было бы хорошей оборонительной практикой для них.

— Вы так привыкли играть в скоростной диттер, что у вас нет большого опыта игры в обороне, верно? Рыцари стражи, которые умеют только атаковать бесполезны, — предупредила я. Мой взгляд остановился на Ангелике и Трауготте — они в наибольшей степени воплощали концепцию “нападение-лучшая защита".

— Судя по предыдущим играм в диттер, которые я изучила, Дункельфельгер преуспевает в использовании скоординированной командной работы, чтобы победить своих врагов быстрыми, целенаправленными ударами, — объяснила я. — Они, скорее всего, будут уделять большое внимание наступательным маневрам, особенно учитывая ограничение по времени. Мы победим, если наша оборона продержится необходимое время, поэтому они будут отчаянно пытаться прорваться любой ценой.

— Согласен, — сказал Корнелиус.

— Их атаки будут усиливаться с сокращением времени до конца игры. Именно тогда их оборона будет самой слабой, и именно тогда мы нападем. Вам нужно только продержаться до тех пор.

Большинство рыцарей-учеников согласно кивали… но только не Трауготт. Напротив, он окончательно потерял терпение.

— Сосредоточение внимания на обороне это не то, как должна вестись игра. Это не настоящий диттер. Я хочу атаковать во всю силу!

Похоже, Трауготт настолько привык играть в скоростной диттер, в котором нужно было как можно быстрее убивать фей зверей, что ему не хватало терпения находиться в обороне. Я не могла отрицать, что я действительно ставила его и остальных рыцарей-учеников в непривычное положение, поэтому я решила, что было бы разумно дать им возможность выпустить пар.

— Трауготт. Если ты сможешь сдержаться, я предоставлю тебе возможность провести атаку.

— Леди Розмайн, пожалуйста, дайте мне такую же возможность! Я тоже хочу сразиться с фей зверем! — воскликнула Ангелика, не дожидаясь ответа Трауготта. Ей так же не терпелось покрасоваться.