Не верь зеркалам - Чиж Антон. Страница 5
На улице она включила смартфон.
Налетел шквал. Позвонил брат Борис и спросил: когда сестра-старушка собирается в Пенсионный фонд? Позвонила Марта и обиделась, что лучшая подруга скрывала от нее чудесное средство. Позвонила Ингрид и потребовала срочно налить пол-литровую банку эссенции. Друзья и знакомые слали сообщения всех видов: от глупых до идиотских. Варвара не подозревала, что столько народу смотрит дневной эфир. А ведь клянутся, что телик давно выключили и замок повесили. И вот правда вылезла наружу. Шутка в прямом эфире имела ошеломительный успех.
Отвечать Варвара не стала. Пусть веселятся.
Раздался звонок, который нельзя было игнорировать.
– Слушаю вас, – сухо сказала она.
– Здравствуйте, Варвара Георгиевна. Уже выкинули мой номер из списка контактов?
– Что вы, капитан. Не ожидала снова вас услышать.
– Ничего, я привык. Вы сейчас не заняты?
– Не занята. И даже не под подпиской о невыезде.
– Это не ваша заслуга, а наша недоработка… Не волнуйтесь, Варвара Георгиевна, у меня к вам исключительно дружеская просьба.
Варвара не помнила, чтобы с капитаном Следственного комитета Половцом у нее была дружба. Скорее наоборот. Неужели Половец смотрел эфир и хочет получить рецепт волшебного средства?
– Чем могу помочь?
– Как приятно с вами иметь дело, – сказал Половец. Варвара не могла ответить тем же. – Нужна ваша помощь как эксперта. Можете подъехать на Невский?
– Прямо сейчас?
– Чем скорее, тем лучше. Так я могу на вас рассчитывать?
Просьба капитана Половца была не из тех, которые можно игнорировать. Варвара обещала приехать.
4
Отель выходил на Невский проспект классическим фасадом. Заведение открыли при императоре Александре III, да так и не смогли закрыть. Отель выжил в революцию, уцелел при советской власти, а теперь обрел международный шик и пять звезд. Под широким кованым козырьком стояли двое мужчин в неприметных костюмах. Опытный глаз опознал в них сотрудников правоохранительных органов. Глядя в окно такси, Варвара подумала, что служба накладывает отпечаток. И как они в банды внедряются?
Капитан Половец был ей слишком хорошо знаком. А вот его напарник вызвал интерес. Молодой человек, Варвара дала ему меньше тридцати, отличался простой красотой, которая для мужчины в самый раз. Не больше и не меньше. Варваре показалось, что смущение он прячет за маской строгости. Как бывает у лейтенантов, начавших службу. Этим он схож с аспиранткой Ванзаровой, известной своей строгостью. И упрямством.
– А вот и она! – сообщил капитан Половец, протягивая руку.
Варвара легонько ее пожала.
– Лейтенант, знакомься, – продолжил Половец, обернувшись к напарнику. – Та самая Варвара Георгиевна, о которой я тебе говорил.
– Лейтенант Игнатьев, – ответил молодой человек и кивнул по-старинному, как офицер императорской гвардии. Строго и сдержанно. И откуда что берется? Это было так мило, что Варваре захотелось улыбнуться. Только ему. Но рядом торчал Половец. Она сдержалась.
– Очень приятно. Можно просто Варвара…
Половец многозначительно крякнул.
– Лейтенант, знаешь, из какой она семьи?
– Так точно, товарищ капитан.
– А если знаешь, то держи ее в строгости. Начнет шалить, а она начнет, сажай под подписку о невыезде. Или просто – сажай.
Возникла пауза. Игнатьев не знал, что сказать. Половец хмыкнул и шлепнул его по плечу.
– Молодец, лейтенант, держишь удар. А теперь серьезно: у этой барышни в крови сыскная жилка. Не давай ей воли. Понял?
– Так точно, товарищ капитан.
– Ну и хорошо, – Половец вздохнул с облегчением, будто упал тяжкий груз. – Оставляю Варвару на тебя. Береги ее. А мне еще надо успеть дела кое-какие доделать: сегодня наши с финнами играют, матч последней надежды…
Половец шепнул что-то Игнатьеву и растворился в толпе на Невском проспекте.
Молчание затягивалось. Никто не хотел начинать. Варваре лейтенант нравился все больше. В чем она искренно призналась самой себе. И никому больше.
– Простите, лейтенант, как вас…
– Павел Петрович… Можно просто Павел.
Варвара подбодрила оробевшего улыбкой. Просто улыбкой. Улыбкой без намека. Наверное, получилась.
– Капитан сказал, что я могу помочь, как эксперт.
Игнатьев прочистил горло.
– Да, так точно.
– Павел, я разбираюсь в очень абстрактных вопросах: театр и все такое…
Варвара поймала себя на том, что старается казаться лучше. Она кокетничает? Не может быть… Надо взять себя в руки.
– Консультация требуется из вашей сферы.
Игнатьев что-то недоговаривал. Варвара заметила, но не придала значения. Она выразительно огляделась.
– Консультацию проведем здесь?
– Варвара Георгиевна…
– Варвара.
– Просите, Варвара… Обязан спросить: как относитесь к трупам?
На миг она растерялась.
– Стараюсь встречать как можно реже.
– Я не о том, – Игнатьев запнулся. – Скажите, вы боитесь трупов?
Половец наверняка рассказал, как однажды Варвара нашла труп и чем это закончилось. Значит вопрос – проявление личной заботы об эксперте Ванзаровой. Как приятно. Нельзя об этом думать.
– Бояться надо живых, – ответила она чужой цитатой. – У вас труп в отеле?
Игнатьев вздохнул, будто изготовился к затяжному прыжку.
– Пройдемте, – сказал он официальным тоном, указывая на парадные двери и швейцара.
Варвара невольно подумала: хорошо, что не «пройдемте, гражданка».
5
Как-то раз, в детстве, Варвара полезла в библиотеку деда и нашла старинный том. На корешке золотыми буквами было написано «Гофман». Сказки Гофмана она читала. Том казался солидным, значит, сказок много.
Она вытащила тяжелую книгу, пахнущую пылью и коленкором. Открыв обложку, Варвара прочла название: «Судебная медицина, перевод с немецкого». Под типографскими буквами была чернильная надпись: «Моему другу Ванзарову, чтобы вымести ненаучную пыль из головы, от Аполлона Лебедева, 1886 год, июнь». И красивый росчерк. Варвара удивилась: раньше взрослые дарили друг другу сказки, ее прапрадед получил подарок. Она стала листать страницы.
И наткнулась на картинки… Такие… Такие… Такие, что… Не дойдя до середины, выронила книжку из рук. Варваре потом неделю снились кошмары.
Прошло много лет. Интернет и телевидение укрепляют нервы. Закалки оказалось недостаточно. Разглядывая Невский с высоты четвертого этажа, Варвара глубоко дышала, изображая, что приходит в себя. Куда больше она переживала, что опозорилась. Глупо и беспомощно…
…Солнце слепило в окна номера. В просторной гостиной горел весь свет. Ковром и мягкой мебелью занимались криминалисты. Игнатьев провел Варвару через спальню, занятую кроватью кингсайз, и остановился у двери, за которой могла оказаться ванная.
– Варвара, прошу приготовиться, – сказал он, как говорит инструктор парашютного спорта. – Если станет плохо, не стесняйтесь.
– Я не боюсь, – заявила она.
Игнатьев кивнул. И распахнул дверь. Ванная была ярко освещена. Стоял тяжелый сладковатый запах.
Холодная лапа сжала горло. Варвара вздрогнула, но виду не показала.
В розовато-белой жидкости лежала женщина. Лицо ее скрывал кусок черной пленки. Шея упиралась в бортик ванны, кисти рук скрывала жидкость. Тело женщины говорило, что ей далеко за пятьдесят. Грудь, плечи и кожа в пигментных пятнах, морщинках и складках. Пожилое тело кажется особенно стыдным. Будто подсматриваешь за тем, чего знать не полагается. Варвара отвернулась. Но успела заметить плавающие ягоды малины.
– Чем я могу помочь, Павел? – спросила она бодро, как могла.
– Давайте отойдем, – Игнатьев прикрыл дверь. – Капитан сказал, что с вами можно общаться не как с рядовым свидетелем. Ваша семья, ваш дед и брат…
– Мне не надо ничего объяснять, – перебила Варвара. Уж слишком нерешительный лейтенант. Такой милый.
– Очень хорошо. Этот номер оплачен банковской карточкой на имя Доброниной Таисии Федоровны.