Экипаж (СИ) - Борисов Олег Николаевич. Страница 28

— Какая тварь инструменты поперла? — долетает тоскливый вопль из бурелома металлических подпорок.

Старпом поправляет фуражку и вздыхает:

— Как всегда: доки что-то потеряют, а мы виноваты. Правда, Ша?

Торпедист согласен. Ему еще надо пристроить куда-то огромный ящик с разномастными интересными штуками. Потому что Бдык — он злопамятный и его придется неоднократно задабривать. А кто, где и чего потерял — так это сами виноваты.

— Влево десять! — командует сам себе Штырь, отрабатывая штурвалом. Затем через люк выбирается на палубу, цепляется за леера ограждения и недоуменно смотрит на рули. Рули стоят как влитые, даже не шелохнулись. — Не понял…

Проверив еще раз свое подозрение, рулевой берет кувалду и лезет поближе к проспринцованным тягам и подшипникам. Шарахнув пару раз по закаменевшей смазке, впадает в боевое безумие и начинает бегать за мастеровыми, мечтая их убить всех сразу и каждого по отдельности:

— Как я вам по ниточке лодку поведу, ублюдки криворукие! Вы мне все рулевое угробили, выкидыши кастрированные! Да я вас!..

Через час делегация провинившихся приносит бочонок с крайне вонючим содержимым и начинает отмачивать закостеневшее железо. На следующий день смазку заменяют, перебрав попутно всю механику и внутри, и снаружи. Все работает как надо. Теперь Штырь уже без воплей крутит штурвал одним пальцем и бухтит для порядка:

— Бракоделы… Поубивать их мало.

К концу месяца старпом бредет в бухгалтерию и выкладывает смету по ремонту и зарплатные карточки. Бухгалтерия собитает бумаги в кучу, улыбки испаряются и хором задают единственный вопрос:

— Откуда цифры взяты?! Какого дьявола вы тут начитали?!

— Это ваши расценки, по контрактам.

— Каким-таким контрактам?! — хоровое пение переходит на визг.

— Ну, экипаж списали на берег? Списали. Ремонт делать привлекли? Привлекли. Вот приказ адмирала. Контрактникам зарплату положено платить? Само собой. Вот ваш табель. Подписи свои наблюдаете?.. Так что, все строго по закону.

Бухгалтерия жует бумаги, заливаясь слезами. Старпом пододвигает поближе графин с затхлой водой, дает запить и участливо интересуется:

— Так проглотите или помощь нужна? Кстати, это была копия. Вторая у адмирала. Третья уже в банке, чтобы деньги готовили. А оригинал у меня. И я вам его не дам…

Через час собравшиеся вместе адмиралы разглядывают злополучные листочки и матерятся:

— Вот как так можно, а? Наши премиальные на зарплату экипажу ушли. Ужас, что делается… И ведь не отыграть назад уже, все по канцелярии проведено, утверждено и нами же согласовано и одобрено…

Еще через час всех скопом и каждого по отдельно призывают обратно на службу и объявляют о долге перед Родиной в целом и военно-морским подводным флотом в частности.

Старпом строит команду, выдает квиточки по начисленному и просит не разбегаться. Потому как дезертировать надо было раньше, до начала ремонта. А сейчас особо бежать и некуда. Как только в городе узнают, сколько каждый из матросов и старшин получил на руки, их объявят завидными женихами. И в живых никто не останется, распустят на лоскуты каждого.

Экипаж соглашается.

— Лодка к предпоходной проверке готова!

На пирсе свалена груда ящиков, мешков, корзин и просто непонятных деталей в вонючей смазке. Через три дня командование хотело выбраться на рыбалку, а на любимой “карманной” малышке потекли сальники. Поэтому объявили замену “активного игрока”, ремонт как таковой закончили, из доков выпихнули и теперь спешно готовят к учебному походу.

Не пытаясь даже сунуться в эти дебри, адмирал ловит старпома за пуговицу на мундире и ласково уточняет:

— Ты мне главное скажи, послезавтра сможешь проверку на борт принять?

— Если только в рабочей робе. Там внутри пока еще не везде даже краска просохла.

— И что, всем этим дышать?

— Так в надводном положении пойдем, люки откроем для вентиляции.

— А если волна высокая или шторм? Вроде погода портится.

— Тогда тоже пойдем. Но только туда, вертикально вниз, — коготь старпома показывает на пирс под ногами. — Накопители не просохли, у механика второй движок разобран. Поэтому внутренняя вентиляция отключена. Не тянем мы все сразу — и плыть, и дышать.

Адмирал хмурится, разглядывая темное небо над головой.

— Хотя, зачем в шторм рыбачить?.. Короче, неделя тебе на подготовку. Проверю.

— Три минимум, господин адмирал!

— Две. И все, не торгуйся. Или погоны на стол положишь.

Глядя в удаляющуюся спину, старпом грустно шипит себе под нос:

— А нужны ли мне эти погоны? С таким-то настроем…

С якоря сниматься

Весть притащили миноноски. Гоблины не вытерпели, заорали с мачт еще на входе в бухту:

— Эльфы решились и объявили нам ультиматум! Или мы строим им десять новых линкоров бесплатно, или границу на замок! У них там в штабе адмиралов новых тридцать рыл, а плавать не на чем! И письмо прислали про бал в воскресенье!

Письмо читали всем штабом. С изрядной долей изумления проговаривая вслух:

— Хрен вам, а не бал… Клыкастые дегенераты… Мусор безрукий… Пять-зачеркнуто-десять линкоров… Еще должны будете…

Убедившись, что ультиматум подлинный, со всеми необходимыми печатями и регалиями, командование задумалось. Попыталось уточнить у отловленного гоблина:

— Они там что, бормотухи обожрались? Вроде без проблем в прошлый раз гостили.

— Они-то? Они крейсер о скалу ударили. Видимо, с будунища, как с попойки возвращались. Теперь стоит железяка в порту, ждет ремонта. И все — на этом флот у эльфов закончился. Эсминцов горсть и миноносцев чуть-чуть осталось. А все остальное — утопло.

— А мы-то при чем здесь?!

— Ну, кобольды за попытку к сейнерам прикопаться сразу предупредили: у них связи правильные. И безумный капитан в любой момент поможет любую лоханку голыми кулаками запинать. Гномы посчитали расходы на полеты, потом полученную горсточку золота оценили и объявили, что эльфов возить будут с полной предоплатой. И движки больше в кредит не поставляют. С ними другие соседи согласны, накопилось… Вот у ушастых кукушку и сорвало. А кто виноват, что адмиралов толпа, а кораблей нет? Мы виноваты…

К вечеру над штабом протарахтел дирижабль. С него аккуратно на крыльцо сбросили бочку с дерьмом и проорали сверху:

— С вашей браги брюхо у клиентов пучило. Собрали, что на выходе получилось, и попросили доставить. На это даже деньги нашли… Так что — нюхайте.

— Сшибем? — предложил начальник арсенала. Но его боевой порыв не поддержали:

— Зачем? Баржу лучше своего отборного накопим и попросим вылить над столицей эльфов. Чтобы знали, как дурацкие шутки откалывать… Денег у них на линкоры нет, а жмотам бородатым отстегнули…

Но как бы ни было, на ультиматум надо было ответить. Нельзя такое оставлять без ответа, никак нельзя.

Правда, с хорошими идеями на тему “как дать прокашляться” оказалось сложно. Но, простимулировав хрустальность разума парой ящиков отборной “перцовки”, сообразили:

— Послушайте, а чего мы ерундой занимаемся? У эльфов ведь в армию кто идет? Вторые-третьи сыны, кого мама с папой теплое место в торговой конторе не смогли устроить. Это у нас, орков, воин звучит почетно. У них же сначала торгаши, потом банкиры и прочие спекулянты. В конце престижной очереди — вояки. И рулят они по остаточному принципу, на что денег в этом году хватило, в то и вложились. Большую часть флота хапнули за долги у соседей. Даже одно время хотели сокращать, очень уж накладно было содержать такую толпу.

— И что?

— Давайте их по карману ударим. Будем топить торговые корабли. И не раз в полгода, как раньше, а постоянно. Как прочувствуют и с извинениями прибегут — можно и расслабиться.

Мысль обжевали с разных сторон и поначалу забеспокоились столь радикального решения:

— Не простят такое. Когда за мошну трогаешь — это всегда “ой”.

— А бочку дерьма на крыльцо под нос тебе — простим? Утремся? Ну и не навсегда же мы тотальную войну объявим. На чуть-чуть.