Герцог (СИ) - Останин Виталий Сергеевич. Страница 23

Но даже, если кто-то из новоявленных гладиаторов не успел зажмуриться, зверолюдом пришлось куда хуже. Разбросанные ударной магической волной, ослепленные ярким светом, те из них, кто устоял на ногах, сейчас трясли своими звериными головами и пытались прийти в себя.

Самое время для атаки.

— Фениксы! — в очередной раз крикнул я. — В бой!

И сам выскочил из-за укрепления, расправляя за спиной "плащ полководца".

Из множества наскоро сделанных укрытий, разбросанных ближе к стенам, с криком выбежали люди. Много людей, вдвое больше, чем зверолюдов — половина терции Феникса. Но в атаку они не пошли. Встали кольцом, окружив все еще прибывающих врагов.

Это был самый тонкий момент в моем плане. Если монстры обладают человеческими мозгами, если среди них есть хотя бы несколько достаточно умных особей, то они предпочтут удар по стоящим у дальней стены войскам, чем гонку за маленькими разрозненными войсками.

Однако, когда через пару секунд над ордой взлетел дикий рев, я понял, что переоценил творения китайского доктора Моро. Ими правили инстинкты, и они решили напасть на тех врагов, что были ближе.

Поломав строй, действуя каждый за себя, зооморфы кинулись на, как они считали, добычу. Которая довольно быстро сумела их удивить.

Загонщики каждой двадцатки выбрали себе цели, и сами побежали им навстречу. Некоторых чудовищ это даже удивило — они привыкли, что людишки бегут от них, а не к ним. Но замешательство их долго не длилось, вскоре они уже, угрожающе ревя, попытались расправиться в наглецами.

Те, однако, совсем уж в контакт не полезли, кинули — кто в ноги, кто на головы — сети, и тут же отступили. Не все. Кое-кому все же не хватило проворства. Неподалеку от меня, щуплый и проворный, как обезьянка-капуцин, солдат, оказался схвачен могучей ручищей человека-ящера. Миг — и бездыханное его тело со сломанной шеей упало на землю. С запозданием на секунду, я отрубил ящеру его чертову культяпку "крылом" по самое плечо, но бойцу уже было все равно.

Зато это заметили другие мои воины. И видя, что Стратег сражается с ними, стали драться с куда большим воодушевлением. Хотя, надо сказать, тут и я одной из своих техник помог.

О том, чтобы командовать разрозненными отрядиками и речи быть не могло. Может быть, если бы я раньше озаботился их подготовкой, у меня бы и получилось. Но кто ж знал, что придется? До сегодняшнего дня я был уверен, что война в Поднебесной решается сражениями на полях, захватом крепостей, дорог и объектов инфраструктуры, вроде рудников и ферм.

Поэтому, не имея иной возможности повлиять на результат боя в крепости, я сам полез в драку. Превратил края "плаща" в тонкие лезвия и пошел ими махать, как взбесившийся вертолет.

Горячка боя захлестнула меня быстро. Счет времени, положение войск, общий тактический рисунок — все это отступило на задний план, а вперед выступили враги, до которых я мог дотянуться. Человек-ястреб, который орудовал тонкой пикой, и которому я снес голову с плеч. Змееголовый монстр, упавший под ноги с разрубленной грудной клеткой. Носорог, налетевший откуда-то сбоку и ударивший своим лбом в едва сформированную защиту.

Сила его толчка была так высока, что меня буквально подбросило в воздух. К счастью, до тела энергия удара не дошла, так что на землю я упал не переломанной куклой, а лишь неуклюжим мешком с рисом.

Джагернаут же, явно пренебрегавший любым оружием, кроме того, коим его одарило божество, снова попер в атаку. И умер, когда невидимые лезвия "плаща" сперва пробили ему колени, а когда он рухнул на землю, и загривок.

Сам же я, на время отступив, вспомнил о своих основных обязанностях, и на пару секунд "взлетел" над полем боя. Да и отдохнуть было нужно — "плащ полководца", позволявший мне ненадолго превращаться в очень эффективного бойца, жрал ци, как не в себя. Минута, а резервуар уже наполовину пуст!

Увиденное меня не слишком порадовало. Кое-где тактика малых групп принесла результаты, я увидел, как не менее сотни тварей уже повергли наземь и теперь добивали. Но в остальном же — монстры доминировали. Они были сильнее, быстрее, менее чувствительны к боли, и напрочь лишены страха.

Чего нельзя было сказать о моих людях. Сражались они довольно умело, но воодушевление теряли слишком быстро. Моя ошибка — я отправил солдат, умевших биться в строю, плечом к плечу со своими братьями, выполнять функцию какого-то древнего спецназа!

Пока дела шли хорошо, например, когда группе удавалось завалить своего зверолюда, они укреплялись духом. Но стоило какой-нибудь твари на глазах товарищей надвое разорвать одного из них, как половина двадцатки впадала в панику и бежала к стенам. Преследуемая врагом и убиваемая им.

А в это время, как я успел увидеть во время использования "небесного взора", солдаты Гэ пошли в наступление.

— Черт. — на русском сказал я. — Как же меня задолбали эти боги.

Позволив унынию лишь на секунду схватиться своими тонкими, но цепкими лапками за мой разум, я чуть было не впал в отчаяние. Но вовремя вспомнил, что ценой ему будет полное поражение. Гибель и плен всех, кто находится в этой крепости. Всех этих людей, так в меня верящих.

И Юльки.

— Черт. — еще раз повторил я, но уже без отчаяния, а с некой тоской, поскольку уже знал, что сейчас сделаю.

Стратег — это не тот человек, который красиво скачет на коне во главе войска. Не тот, кто сидит в штабе и зорко наблюдает за происходящим. Стратег — человек, который принимает решения. Непростые решения. Жесткие и кровавые. Например, пожертвовать малым, чтобы спасти большее.

— Стрелки! — мой голос поднялся над крепостью. — Внимание!

Глава 100. Следующий шаг

Может быть, подсознательно я и знал, что до такого дойдет, но до конца не верил. И вот теперь смотрел, как под огнем стрелков гибли зверолюды и мои воины, принесенные в жертву.

Этого не получилось бы сделать, не свяжи фениксы зверолюдов боем. Быстрые, сильные, живучие — эти твари меньше чем за минуту преодолели бы расстояние между стеной, через которую проникли в крепость, и той, у которой стояли в защитном построении мои войска. И начали бы резню.

Можно было поступить иначе. Загнать воинов на стены и попытаться предотвратить проникновение зооморфов в крепость. Или встретить их четырьмя полными «ежами» прямо у стен. Но первый вариант не привел бы ни к чему хорошему — Фу оказались бы наверху быстрее, чем арбалетчики смогли положить на ложе второй болт. А второй — лишь растянул бы агонию.

Отправив фактически на смерть половину терции, я спас остальное войско от поражения. Нет, это не был мой план с самого начала. Это я себя так оправдывал, отдавая приказ арбалетчикам стрелять по продолжающим сражаться фениксам и их противникам.

Арбалетчики били уже не залпами, а сразу же, как перезаряжались. Все, кто успел забраться на стену и изготовится к стрельбе. Все, у кого хватало дальности оружия, чтобы достать до врага. Одни били навесом, не особенно заботясь о том, куда ляжет стрела — в своего или чужого. Другие старались стрелять прицельно, выбирая, куда отправить болт.

Ни первое, ни второе не имело значение для тех из моих воинов, кто сдержал первый атакующий порыв детей Фу Си. Либо их убивали стрелы товарищей, либо укладывали на землю чудовища.

Последние, к слову, оказались не такими уж тупыми. Сообразив, что оказались в ловушке, и растеряв свой первоначальный напор, некоторые решили сбежать. На одном из участков, совсем рядом с проломом, который создал человек-носорог, около десятка разновидовых чудищ собрались в кулак и попытались выйти из боя.

Сначала казалось, что у них получится. Они быстро перебили висящих у них на загривках фениксов и со всех ног бросились к пролому. Но тут ведущему их зверолюду прямо в тигриный затылок вонзился тяжелый болт, и он рухнул, увлекая за собой еще двоих. Другой снаряд пробил ахиллесово сухожилие буйвологоловому мутанту, а вскоре и остальные полегли, так и не добравшись до прорехи в оборонительных укреплениях. Последний издох буквально в шаге от стены.