Пустыня (СИ) - Щепетнёв Василий. Страница 5

На первой странице был указан адрес и телефон автора.

Я пододвинул аппарат к себе и заказал срочный разговор с Москвой.

Девочки смотрели на меня внимательно и с легким недоумением: эк разобрало-то!

Да, разобрало.

Я успел прочитать пять страниц, как межгород связал меня с Казанцевым.

— Александр Петрович?

— Да, это я, — голос стариковский, но бодрый.

— С вами говорит Первый Читатель журнала «Поиск», редактор-консультант Чижик.

— Михаил Чижик?

— Да, Михаил.

— Тот самый Михаил?

— Тот самый.

— И что вы хотите мне сказать, Михаил Чижик? — очевидно, волнуется. Очень волнуется.

— Только то, что рукопись вашего романа мы получили сегодня, и я приступил к чтению. Как только прочитаю, отвечу по существу. А сейчас просто хочу поблагодарить за то, что обратились в наш журнал.

Мы обменялись парой церемонных фраз, на чем разговор и завершился.

— Ну, Чижик, признавайся, в чём подвох? — спросила Лиса.

— Никакого подвоха. Во-первых, Александр Петрович — живой классик, и у него много поклонников. Фильм «Планета Бурь» смотрели?

«Планета Бурь»

А книга ещё лучше. Во-вторых, ему в этом году исполняется семьдесят лет, и это нужно обязательно отметить. Человек он заслуженный, инженер, изобретатель, воевал с фашистами. В-третьих, насколько я могу судить по началу романа, пишет он вполне добротно. Главное, понятно. Вот тут — наши, а там — не наши. Ну, и в четвертых…

— Давай, не тяни!

— Я был как-то у Галины в гостях. У Галины Брежневой. С маменькой, с маменькой, — добавил я поспешно. — На дне рождения. То, сё, трали-вали, а я подошел к полке с книгами. И там заметил серый толстый том. «Гости из Космоса». Сборник Казанцева. «Лунная дорога», «Планета Бурь», рассказы всякие. Гипотеза о тунгусском метеорите, будто это марсианский космолёт, и прочее. Полярные рассказы интересные. У меня такая же была, книга. Взял, открыл, а там надпись. «Дочке от папы — читай хорошие книги!». И подпись. Так что… Леонид Ильич наш журнал и прежде читал, а уж с Казанцевым — и подавно читать будет.

— Поняли, поняли, — хором сказали девочки. — Ты, Чижик, не птица, ты жук!

Авторское отступление: о деньгах «Поиска» и других

Полтора процента редакционных расходов в составе общих расходов на журнал озвучило в конце восьмидесятых одно популярное издание, то ли «Уральский Следопыт», то ли «Искатель», за давностью лет точно не помню. Это редакционные расходы советского казенного журнала. Они не зависят от прибыли. Журнал может вовсе не давать прибыли, какой-нибудь «Вестник заполярного кроликовода» с тиражом в триста экземпляров, которые частью идут в библиотеки, а частью в «Союзпечать», откуда в макулатуру. но зарплату редакция будет получать полностью и в срок. Сейчас такие журналы тоже есть, на бюджете области, например.

Типографские, транспортные, складские и проч. — это уже производственные расходы. Другое.

В «Поиске» внедрен хозрасчет, часть прибыли — именно прибыли — можно тратить как на материальное поощрение сотрудников, так и на гонорары авторов. Мечта, конечно.

И сотрудников на постоянную ставку и фиксированный оклад в «Поиске» человек шесть, не больее. Остальные на сдельной работе по договору.

Наташа работает на кафедре в рамках Студенческого Научного Общества. Выполняя функции препаратора, лаборанта и собственно исследователя, денег за это она не получает ни копейки. Научный энтузиазм и, как морковка, смутные надежды на аспирантуру.

Деньги на поездки школьников должны были находить на местах. Как правило, находили — я сам не раз и не два ездил на шахматные соревнования из района в областной центр. Мне нравилось.

Глава 3

3

9 марта 1976 года, вторник

Вдали от Родины

Лоун Пайн — совсем не Лас-Вегас. Хоть почти рядом. Три градуса долготы разницы. Местечко тихое, малолюдное, хотя и сюда заглядывают туристы. В Америке вообще много туристов. Усаживается семья в автомобиль, и едет за двести, триста, пятьсот миль посмотреть на каньон, на водопад, на пустыню, на исторический форт. Или вот на Одинокую Сосну. Сосновку, если по-русски. Та сосна давно истлела, но насадили новых, и немало. А название осталось.

Здесь часто снимают вестерны, отсюда прекрасный вид на горы Сьерра-Невада, и в Лоун Пайне ежегодно проводят шахматный турнир мирового класса. Вот и сейчас на турнире играют два чемпиона мира, Смыслов и Петросян. И я, Михаил Чижик, в придачу. Нет, не буду скромничать, по особому приглашению.

Турнир проходит по швейцарской системе, в семь туров. Неделя на всё. Никаких дней отдыха. Отдыхать от игры? Нонсенс! Играй! Или проваливай, это Америка.

Климат здесь пустынный, как и в Лас-Вегасе. Только сейчас март, а не сентябрь. Высота — километр над уровнем моря, чуть больше. Потому утром и вечером прохладно. Да и днем не знойно ничуть.

Мотель, в котором мы живем, скромный. Ни разу не «Дюны», никаких казино, никаких ресторанов, никаких апартаментов, никаких роялей в номере. Их вообще нет, роялей. И названия у мотеля нет. Просто — мотель. Вроде турбазы среднего пошиба. Только на турбазах жили бы по четверо в номере, а тут поодиночке. Они же чемпионы, Смыслов и Петросян. Невместно им тесниться.

Ну, и я тоже — должен соответствовать.

Пожалуй, я бы снял себе что-нибудь получше — ан нет. Нет ничего получше. В этом городке населения всего-то полторы тысячи человек. Никаких развлечений. Ни цирка, ни филармонии. Разве что забегаловка, придорожное кафе. Но чемпионы не жалуются, и мне жаловаться не к лицу.

Играем в спортзале местной школы, тоже маленькой. Столики стоят тесно, но никто не обижается. Играем, играем, играем. Помимо наших великих чемпионов, собралось немало сильных мастеров и гроссмейстеров, начиная с Найдорфа. Присутствуют Панно, Браун, Бенко — все знаменитости. Но не чемпионы. И потому Петросян и Смыслов чувствуют себя особенными. Они и есть особенные, конечно.

Почему такие крупные шахматисты собрались в этом захудалом местечке? Потому что шахматный меценат Льюис Стейтем не жалеет денег на призы. Из года в год он проводит здесь, в городке своего детства, турнир своего имени. Он может, он мультимиллионер. Состояние он нажил благодаря патентам на свои изобретения, а изобрел он многое. Его интересы космическая отрасль, нефтедобыча, и — медицина. В американских фильмах тяжёлые пациенты окружены всякими приборами, отслеживающими пульс, дыхание, давление — это его инструменты. Катетеризация сердца — его инструменты. И многое другое. У нас бы ему премию дали, государственную. Ну, не одному ему, а на весь коллектив. А лично — орден Трудового Красного знамени. Здесь же от капиталистов ордена не дождёшься, здесь он простой мультимиллионер. Сам играет слабо, но любит смотреть на игру великих. И действует по пословице: любишь смотреть — люби и платить. Отчего бы и не заплатить, отчего не организовать турнир, при его доходах-то!

О доходах и о прочем нам сообщили на инструктаже. Чтобы не поддавались на провокации.

Мы пообещали, что не поддадимся.

И твердо решили обещание выполнить. Тем более, что нас никто и не провоцировал. Ехидных вопросов о Карпове не задавали, денег за секретные сведения не предлагали, американского гражданства не сулили. И бузотеров из JDL тоже не было, за что отдельное спасибо. Потому что я здесь один, без девочек. Не стал тащить их через полмира ради недельного турнира. Оно, конечно, грустно без них, и кто за меня заступится в случае чего, но нельзя же думать только о себе. У них учёба, у них «Поиск»…

А добираться сюда непросто. Ладно, трансатлантический маршрут, летали, знаем, но вот дальше… Никто за мной персонально «Лир» не посылал, добирались внутренним рейсом. То есть это так говорится — внутренним, летели через всю Америку до Фресно, а оттуда уже маленьким самолётиком до Лоун Пайн. Почти два дня добирались. Добрались — и бегом-бегом на жеребьевку. И на следующий день игра. Профессиональный спорт в США это бизнес, суровый и беспощадный. За каждый призовой доллар нужно бороться.