Генералиссимус. Книга 1 - Карпов Владимир Васильевич. Страница 13

Летом 1918 года чехословацкие офицеры и солдаты подняли мятеж при проезде через Сибирь и захватили ряд важнейших городов. Возвращаясь на запад, они овладели городами Урала и Среднего Поволжья, заняли Самару и Сызрань.

Все это могло произойти (так было и рассчитано) в Мурманске — недалеко от Петербурга, благодаря “помощи” Троцкого.

6 июля 1918 года эсером Блюмкиным был убит германский посол Мирбах (чтобы спровоцировать возобновление боевых действий с Германией). Это убийство стало началом мятежа левых эсеров. Они арестовали председателя ВЧК Дзержинского и готовились ворваться в Большой театр, где заседал V Всероссийский съезд Советов.

Однако Ленин опередил их и приказал арестовать всех левых эсеров, находившихся в Большом театре.

Заговор провалился. ВЧК арестовало многих. Но надо отметить некоторые детали: готовил мятеж Савинков на деньги Локкарта и Рейли, французского посла Нуланса, чешского националиста Масарика.

Любопытно мнение Троцкого о том, кто убил Мирбаха и начал тем самым крупную контрреволюционную акцию: “...он состоял членом моего секретариата и был лично связан со мной... Он был членом левоэсеровской оппозиции и участвовал в восстании против большевиков. Это он убил немецкого посла Мирбаха... Всегда, когда я нуждался в храбром человеке, Блюмкин был в моем распоряжении”.

Но и это был не тот заговор, о котором, как пишет Локкарт, он “мечтал с Троцким”.

Впоследствии эта затея получила название “Заговор послов”, его готовили Локкарт и Рейли. Кстати, Рейли (Розен-блюм) — одессит, сын ирландского моряка и одесской еврейки. Он был резидентом англичан, опытным разведчиком, владел семью языками. Именно Рейли разработал “план грандиозного путча”.

План был дерзок и реален, он предусматривал: 28 августа 1918 года, во время чрезвычайного заседания ЦК большевиков в Большом театре (откуда была известна точная дата? Это же решалось на Политбюро!), начальник охраны Кремля, подкупленный Рейли за два миллиона рублей, расставит латышских стрелков (соответственно проинструктированных) во всех дверях. По определенному сигналу эта “охрана” закроет все двери и направит оружие на участников заседания. Предполагалось: особый отряд во главе с Рейли врывается на сцену, арестовывает руководителей партии и убивает здесь же Ленина. Одновременно в городе начинают действовать подготовленные к этому 60 тысяч офицеров, а союзные войска и армия Юденича делают бросок на Петербург.

План был хорошо продуман, тщательно подготовлен. Учтен опыт неудачного мятежа эсеров в июне.

На этот раз Рейли, Локкарт и другие разведчики поработали усердно. У Рейли имелось удостоверение на имя сотрудника ВЧК. Он был вхож всюду. Его агенты работали в Кремле, в штабе Красной Армии, он имел полную необходимую информацию.

Но мятеж сорвался. Дзержинский перехитрил английских заговорщиков, они были арестованы. Состоялся суд, Локкарт и другие английские разведчики попали за решетку. Позднее их обменяли на большевиков, находившихся под арестом в Англии (в их числе был М. Литвинов — будущий советский нарком иностранных дел).

Локкарт очень обиделся на Троцкого. Вот его окончательная оценка Троцкого после провала заговорщических планов — все в той же книге “Английский агент”: “Троцкий был так же не способен равняться с Лениным, как блоха со слоном”.

Нужны ли к вышесказанному какие-то особые комментарии?

Не будем пока навешивать на Льва Давидовича и обидный ярлык предателя. Составим окончательное мнение о нем на основании самых надежных аргументов — по делам.

А многие дела в его бурной и многогранной политической деятельности, прямо скажем, не украшают. Взять хотя бы историю с Брестским миром.

В тяжелейшей для Советской России обстановке Ленин видел только один выход: чтобы спасти ее, надо заключить мир с Германией. Вопрос о мире обсуждался в ЦК неоднократно. Точку зрения Ленина тогда твердо поддерживали Зиновьев, Сокольников, Сталин, Артем (Сергеев). За революционную борьбу были Троцкий, Бухарин, Урицкий, апелли-руя при этом к мировой революции. Сталин, обосновывая необходимость подписания сепаратного мира, заявил, что “революционного движения на Западе нет, нет фактов, а есть только потенция, а с потенцией мы не можем считаться”. Он оказался прав, хотя Ленин от второй части его высказывания отмежевался.

Советская делегация во главе с Троцким выехала в Брест-Литовск, где находилась ставка германской армии генерала Гофмана. Троцкий имел указание ЦК и Ленина — подписать мир во что бы то ни стало. Но он не только отказался подписать перемирие, а стал демагогически пугать немцев и призывать пролетариат Европы к революции против своих правительств! Подписание мира Троцкий считал предательством мировой революции. Он выдвинул лозунг: “Ни мира, ни войны!”, объявил о демобилизации армии, чем открыл дорогу германской армии в глубь России, к Петрограду и на Украину.

Ленин назвал поступок “Иудушки Троцкого” безумием. Его вероломство обернулось стране огромными потерями: немцы перешли в наступление от Балтийского до Черного моря.

Ленин выехал в Брест-Литовск во главе делегации и был вынужден подписать унизительный Брестский мир, по которому немцам передавались Польша, Украина, Финляндия, Кавказ, огромные контрибуции золотом, нефтью, углем, хлебом и прочими природными богатствами.

А что же с Лейбой Бронштейном? Назовем его здесь подлинным именем, потому что в этом предательстве он открывается в своем подлинном обличий — как исполнитель указаний и единомышленник тех, кто скрывается под понятным местоимением “Они”.

Почему же Ленин, ЦК, партия не привлекли Троцкого к ответственности? Ленин, может быть в силу своей интеллигентности, не хотел проявить себя как мститель за многолетние оскорбления Троцкого до его вступления в партию.

Был у Троцкого еще один надежный спасательный круг — это кровное родство со многими единомышленниками, они дружно стали выступать в защиту Троцкого, опять-таки разглагольствуя о мировой революции. Сообщник по оппозиции Бухарин даже заявил: “В интересах мировой революции мы считаем целесообразным идти на возможные утраты Советской власти, становящейся теперь чисто формальной”.

Троцкого все же сняли с поста наркома иностранных дел. Он публично признал свою вину и обещал Ленину безоговорочное сотрудничество. В общем, выкрутился. Время было горячее, надо было остановить наступление немцев. И вроде бы для исправления ошибки Троцкого назначили наркомом по военным делам, председателем Революционного Совета.

Заслуги Троцкого как военного деятеля сильно преувеличены. Об этом очень заботились “Они”. Троцкого знал весь мир, он был персоной номер один в зарубежной прессе. Его именовали не иначе как “Красный Наполеон”. Только Троцкому приписывались победы, одержанные в боях Егоровым, Фрунзе, Ворошиловым, Буденным и другими красными полководцами.

Но объективности ради надо сказать — Лев Давидович был абсолютно штатский человек. Как он сам признавался: “Писатели, журналисты, художники всегда представляли для меня мир более привлекательный, мир, доступный только избранным”. Если бы не революция, наверное, он прожил бы жизнь в этом притягательном мире и добился бы немалых успехов, благодаря своей несомненной одаренности.

Но... Что предшествовало этому “но”, я коротко изложил. А дальше сменил Лева штатский костюм на длиннополую шинель, зеркально начищенные сапоги, повесил на ремень “маузер” и стал повелевать армиями. Сел в комфортабельный бронепоезд, окружил себя многочисленной охраной из “мальчиков в кожанках”, “сынков часовых дел мастеров из Одессы”. О стратегии, тактике и прочих военных атрибутах он не имел ни малейшего представления.

О победах Троцкого на фронтах гражданской войны трубили во всех странах и на всех континентах все те же родственники по крови, у которых уже тогда была в руках вся пресса.

Архивные документы говорят об ином. Рассмотрим, очень коротко, главные военные кампании гражданской войны.

Летом 1919 года, когда Колчак двигался к Волге, Троцкий заявил, что Колчак не опасен и надо с Востока перебросить часть сил против Деникина. ЦК партии, Ленин не согласились с председателем РВС, его план отклонили и заявили, что это открывает Колчаку дорогу от Волги на Москву. Троцкий был отстранен от руководства боевыми операциями на Восточном фронте. Широко известно — не стану углубляться в подробности — о том, как Сталин выправлял положение под Царицыном.