Архимаг по-приколу (СИ) - Серенко Ярослав. Страница 8

Автор

[1] Представьте себе обычный белый гриб. Теперь увеличте его до полутора метров, приделайте ему ручки и ножки, больше похожие на переплетённые нити грибницы, добавьте два глаза-пуговицы под шляпкой и небольшой надрез-рот под глазами. Поздравляю, у вас получился гриболюд.

Глава 6

Бухать — вредно. Но прикольно. Очередное доказатьельство тому — нижеприведённая история, случившаяся с Александром.

Автор

В себя я приходил медленно и мучительно. Налицо сильнейшее похмелье. Почему же я вообще очнулся? Просто за окном комнаты, в которой я каким-то образом оказался, кто-то громко визжал. Слышали когда-нибудь, как недорезанная свинья по деревне мечется? Вот и тут так же: визг то приближается, то удаляется, но ни на секунду не прекращается. Нашёл на полу рядом с собой (это при том, что в другом углу комнаты стояла добротная кровать) глиняный кувшин с подписью "АНТИПОХМЕЛИН", очевидно, принесённый ректором в тот момент, когда я завалился спать. Содержимое кувшина оказалось первоклассным рассолом, и через полчаса я уже чувствовал себя гораздо лучше и смог сесть. Визг всё не прекращался. Собравшись с силами, я встал и выглянул в окно одной многочисленных башен Академии. Убей, а не помню, как я здесь оказался. А внизу тем временем разворачивалось интересное зрелище…

Так вот, если вы знакомы с лором игры "Сталкер", то вы наверняка знаете такую аномалию, как трамплин. Для тех, кто не знает: аномалия представляет собой небольшую, метров трёх-четырёх в диаметре, зону, где привычная гравитация давала сбой, и всё, что в неё попадало, сначала плевало на силу земного тяготения, а затем и на отца нашего Ньютона, эту силу открывшего, и улетало вертикально вверх с большой скоростью. Как только аномальная зона кончается, всё, что в неё попало, начинает лететь обратно вниз. Мне открылась следующая картина: во внутреннем дворе Академии оказалось штук двенадцать таких "трамплинов", и сейчас между ними пререшвыривало какого-то пухлого, низенького, и громко орущего мужичка, который и обеспечил мне пионерскую пробудку вместе с восходом солнца. На другом конце внутреннего двора находилась такая же башня, из которой за происходящим следил ректор. Усмехнувшись в усы, тот помахал мне рукой и изчез. Над всем этим безобразием летала огромная кастрюля, мерно стрекоча двигателями, или что у неё там вместо них.

Тут подал голос Виталий:

— Хочешь посмотреть, что вчера учудил?

Поморщившись, ответил:

— Валяй. Только быстро.

Витя только усмехнулся. Через несколько секунд перед глазами всё поплыло, затем сфокусировалось обратно и я увидел… себя. Точнее, не только и не столько себя. Перед глазами появился весь кабинет ректора, примерно в тот момент, как старик разливал бухло по стаканам. Ага, взгляд со стороны, так сказать. Ещё и под запись.

Вот я влил в себя это адское пойло. И тут же окосел. Старик усмехнулся, опрокинул свою тару (даже не поморщился!), громко крякнул и закусил вытянутым из воздуха малосольным огурцом. Затем ойкнул, быстро достал второй такой же и протянул мне. Я, сильно подтормаживая, трясущимися руками схватил овощ и откусил за раз сразу половину. Перемотка. Вот мы сидим, обставленные закусью, и распиваем уже третью аналогичную бутыль. Перемотка. Вот ректор, перекантовавшийся обратно в лича (как он позже объяснил, личи за счёт полного отсутствия метаболизма в мёртвой плоти очень быстро пьянеют и очень долго трезвеют. Были известны случаи, когда находили лыка не вязавших, насквозь проспиртованных личей, которые даже простейшего заклинания построить не могли) и так же окосевший, ночью вместе со мной выходит на крыльцо академии. Я начинаю творить какую-то волшобу, при этом отчаянно жестикулируя и что-то втолковывая ректору. Тот только кивает и захмелевшим блуждающим взглядом, знакомым мне с первого курса универа, ищет, где бы прилечь. По внутреннему двору появляется двенадцать синих окружностей. Ага, так вот откуда "трамплины" взялись. Тут лич активизировался и стал что-то рассказывать мне. Через несколько мнгновений я кивнул, чуть не упав при этом, благо ректор меня придержал, и круги сначала мигнули, а затем и вовсе исчезли. Весело посмеиваясь, мы пошли обратно. Перемотка. Вот я на кухне академии учу лича лепить пельмени. Пожалуйста, не спрашивайте, как так получилось, я не знаю! Так вот, нахмурившийся лич долго смотрел за разворачивающимся действом. Затем с громким "О!" вновь что-то начал мне объяснять. Я согласился, а ректор поднял руки, с которых сорвались клубы чёрного дыма, тут же впитавшиеся в фарш. Несколько секунд ничего не происходило, а затем фарш собрался в кучу и над ним появилась надпись:

Голем плоти, 328 уровень

После этого, под внимательным взглядом лича, фарш начал самопроизвольно рассыпаться на шарики и заворачиваться в тесто. Спустя минуту перед нами стояла полноценная формация пельменей, тридцать восемь шеренг по восемьдесят три ряда. Над каждым из них зависла подпись:

Боевой пельмень, 11 уровень

После этого я махнул рукой и вода в ближайшей кастрюле, литров на двести, закипела. Ректор свистнул и формация пошла вариться в кипятке. Семь минут спустя над вновь построившейся формацией лич вновь воздел руки и что-то проговорил. Как он объяснил позже, это было заклятие регенерации мёртвой плоти. То есть пельмени теперь ещё и размножаться начнут, делением надвое. Мечта холостяка, однако. Перемотка. Вот мы во главе боевой формации пельменей штурмуем чью-то дверь. Выломав оную, мы врываемся в жилище… гнома. Не, реально, обычного фентезийного гнома: густая рыжеватая борода, рост полтора метра в высоту и столько же в ширину, голубые глаза, нос картошкой, грубый голос. Так вот, этот самый гном, над которым висела надпись:

Гимелрон, Архимаг Артефакторики, 1654 уровень

сильно оскорбился таким обстоятельством, что бухают без него, прикатил бочонок литров на семьдесят, сообразил на троих, догнал и даже перегнал нас с личом в плане выпивки и только потом поинтересовался, зачем мы, собственно, пришли. Мы стали что-то наперебой ему объяснять, тот нас внимательно выслушал, и, шатаясь, прикатил из соседнего помещения… ту самую огромную кастрюлю с несколькими винтами, типа вертолётных. Над ней висела надпись:

Кастрюля самоходная, десантная. Артефакт.

Ректор вновь свистнул, и пельмени, под аккомпанемент ритмичных постукиваний по бочке (за неимением боевого барабана мы решили использовать её) загрузились в кастрюлю и, раскрутив винты, вылетели в окно. Перемотка. Вот я, дожёвывая не влезшие в кастрюлю пельмени, рассказываю личу и гному, с которым успел скорешиться, сказку про колобка. Недовольные окончанием сказки, мы втроём вломились в очередное жилище, хозяином которого оказался очередной Архимаг:

Фердинард Магелат, Архимаг Земли, 1787 уровень

Насильно споив того содержимым бочки гнома, с которой бородатый так и не расставался, описали проблему. Пухлый маг-землевик почесал лысину, притащил с кухни академии огромную кадку с крутым тестом, из которого мы вчетвером скатали двухметровый шар, тут же зажаренный совместными усилиями до золотистой корочки (как оказалось, каждый маг мог управлять любой стихией, просто какие-то слушались лучше, какие-то — хуже, иногда намного), затем Фердинард, которого я стал называть Федей (в принципе, тот не обиделся — сказал, что это самое оптимальное сокращение от его имени) что-то начертил на получившемся хлебушке, затем то же самое сделал гном, которого я стал называть не иначе, как Гимли (тот сначала напрягся, но когда узнал, кому пренадлежало это имя, разулыбался и рассказал легенду, по большей части повторяющюю сюжет "Властелина колец" — и ведь чего только в мире не бывает. Мне и раньше казалось, что Толкин данный рассказ откуда-то скопипастил, а теперь я получил прямое подтверждение). Затем они оба проговорили речетативом несколько фраз, и "колобок" ожил: открылись глаза, появился рот шириной в полтора метра, а затем получившийся шарик с надписью