Хартблид: Цепи разума (СИ) - "Эйрел Пыльный". Страница 25

Хартблид чувствовал что объелся. Поэтому когда увидел кружку чая из домашней мяты и ягодный пирог, издал полный муки стон, и всё же покачал головой. Он прекрасно помнил свой кошмар, и не хотел его повторения ни под каким видом.

— Оставайся у нас! — предложил Фило. — Рез только с виду хамло, он как смог лопату поднять, помогать мне стал. И о сестре заботится. И тебя защитит, если кто обидеть вздумает.

"Квест "судьба расколотых костей" завершен"

"Защитит, ага. Он обделается если увидит мою маленькую великую армию мёртвых", усмехнулся про себя Хартблид.

— А мы тебя к делу пристроим, ты и грамоте обучен, и в алхимии соображаешь… Такие люди нам нужны! — Фило широко улыбнулся.

Хартблид покачал головой, прочистил горло и произнес хриплым полушепотом:

— Мне бы ресов для алхимии каких…

— Так ты говоришь!..

— Немножко. Трудно.

— Понимаю. Болезнь, да? А ресов — чем богаты, всего отсыплю. Только просьба у меня к тебе есть. Сейчас судилище соберём, и я на нём хочу прижать Гиба и Хаба, это жрец наш, преподобный РеХаб. Как дочка и хотела, жаль не стал связываться… Ты мне очень поможешь, если засвидетельствуешь… ну, всё это дело.

"предложен квест: тёмное правосудие"

"да я два слова с трудом связать могу…" безнадежно подумал Хартблид, уже зная что согласится. Ему это казалось правильным. И Дайкатана смогла бы упокоиться с миром.

— Хорошо, — с трудом выдавил он.

Заречье, как оказалось при более близком знакомстве, в прежние времена занимали заготовщики ресурсов — дровосеки, травники, пасечники, фермеры, рыбаки и прочие. После Катастрофы туда же хлынули беженцы из других областей Нубятника, и после начального хаоса, плача и разборок, установилось некое подобие порядка. Всем миром построили новые дома для уцелевших, выбрали старостой пожилого уже рыбака Фенека (потому что прежде чем коротать остаток своих дней за рыбалкой, он был писарем у бургомистра), и первым делом тот скинул с себя обязанность. разбирать склоки меж селянами на общество, введя всенародный суд. Отсутствие стражи первое время сказывалось, процветало крысятничество и мелкие дрязги, которые некому было разбирать ввиду отсутствия времени и желания собирать судилище по каждому мелкому поводу. Потом всё более-менее устаканилось, хотя морды друг другу били часто, и всё же — основную часть коренных жителей заречья составляли крепкие, работящие мужики, которые затрещинами да зуботычинами вбили в изнеженных горожан местные обычаи коллективизма и взаимовыручки, хотя и оставались те, кто не идя на конфликт, всё же гнул свою линию. Например, Гиб.

Судилище находилось на площади перед домом старосты, у крыльца которого висел колокол и находился помост, с которого Фенек открыл заседание. Само собой, было очень людно — пара сотен человек точно набралось. Мужики покуривали трубки, о чём-то переговаривались, женщин и детей на сие собрание не допускалось, что позволяло прикинуть численность населения как троекратно превышающую собравшихся. Ну или около того, Хартблид не знал сколько из присутствующих имели семьи.

— Граждане! — надтреснутым голосом провозгласил староста Фенек. — Мы собрались сегодня, чтобы разобрать ужасающее по своей подлости злодеяние, совершенное пять лет назад. Дайкатана, о триндцати лет, дочь присутствующего здесь Фило, вдовоца, как мы все знаем, тогда пропала без вести, и вот не дале как сегоодня, её останки были доставлены безутешному отцу… э… странником.

По толпе прокатился гомон удивления.

— … Странник показал, в письменном виде, — чуть повысив голос продолжил староста. "это хорошо что я всё это записал, может и выступать не придется", подумал Хартблид. — Что пропавшая девушка, а точнее её останки, кстати вот они, — кивок в сторону мешка, что Фило положил рядом. — была обнаружена в логове демона, расположенного… — староста скривился. — В подвале дома нашего уважаемого преподобного РеХаба.

Хартблид сразу опознал жреца, поскольку именно на него уставились взгляды всех присутствующих. Выражение лица у него было как у подавившейся жабы.

— При ней были обнаружены личные вещи, позволившие с уверенностью опознать останки, — староста перевел дух, глотнул из большой фляги, висящей у него на поясе, и продолжил протокольным тоном. — Странник показал, что перед столкновением с демоном, ему явился призрак девушки, предупредивший его об опасности, что лишило демона эффекта неожиданности и позволило подготовиться к битве надлежащим образом…

— Каким? — выкрикнул кто-то.

— Надлежащим образом, — староста ещё разок приложился к фляге. — В итоге столкновения демон был повержен странником, который, получив от призрака сведенья, представляющие интерес для нашего судилища, доставил останки отцу. Эти сведенья включают в себя обвинение в адрес уважаемого РеХаба и уважаемого РазГибателя… — теперь окуглил глаза уже Хартблид, услышав знакомое имя. Имя поджигателя и убийцы. Толпа зашумела. — … в демонопоклонничестве и заговоре с целью убийства путем принесения в жертву жителей нашего…

Шум стал оглушительным, люди повскакивали с мест, кто-то жестикулируя обозначал своё возмущение, кто-то пытался доораться до соседа, кто-то пытался задать вопрос старосте, который протянул руку к колоколу и потянул за веревочку. БАМ-М-М!!!

— … Я попрошу не перебивать, — сказал он, обведя строгим взглядом собравшихся. — Итак… на чём я остановился… Ах да!….Обвинения в адрес ранеепоименованных в демонопоклонничестве и заговоре с целью убийства путем принесения в жертву жителей нашего поселения. Таким образом эти двое становятся ответчиками по делу… — староста снова ударил в колокол, призывая гомонящих селян к тишине. — … по данному делу. Им будет дано слово, после оглашения обвинения. Истец утверждает, что убитая проводила изыскания с целью выяснить источник происхождения продуктов питания, а именно курицы, — множество недоуменных возгласов. — … которыми ответчик РазГибатель пытался расплатиться за предоставление истцом Фило его дочери, несовершеннолетней ДайКатаны, в пользование в роли сожительницы. Частное расследование, проведенное Дайкатаной установило, что курицу РазГибатель получил от преподобного РеХаба, который взял её в собственном подвале, по её словм, "забитом продуктами под завязку".

— Ах ты крыса! — заорал кто-то в толпе и в преподобного полетело что-то тяжелое, как оказалось, башмак. Деревянный.

Звон колокола.

— Странник засвидетельствовал, в письменном виде, что на продукты питания было наложено заклинание, вызывающее у подвергнутого ему муки голода, что в конечном счете позволяло заговорщикам попросту сказать жертве, где находится много еды — и она попадала прямиком к демону, который подвергнув оную истязаниям, зверски умерщвлял и оставлял без погребения. Обвинительная часть закончена, слово предоставляется ответчикам по делу, пропустите их сюда, пожалуйста, — староста, произнесший остаток речи на одном дыхании, с шумом вздохнул и снова приложился к бутылке, отойдя чуть в сторону.

Толпа выпихнула к помосту раздувшегося от гнева жреца и тощего как крыса Гиба.

— Это всё ложь! — заявил жрец. — Кто-нибудь ходил к моему дому чтобы проверить, так ли это? Это всё — лишь слова, где доказательства? Я отвергаю эти гнусные обвинения, и буду молиться, чтобы боги вразумили без сомнения тронувшегося рассудком моего доброго прихожанина Фило…

— А то, что, когда все худели, ты толстел, а ведь с голоду пухнут не так — это что? — послышался голос из толпы.

— Я молился, и боги сниспослали мне пищу…

— А почему нам не послали? — раздался чей-то выкрик.

— … Потому что каждый из вас проявляя гостеприимство, присущее добрым людям, жертвовал мне на пропитание. Это каждый подтвердит.

— Верно!.. Точно!.. Правда… — загомонили в толпе.

— А почему это падре начал резко худеть, когда дела пошли на лад? — резко спросил Фило.

— Да! Почему? Мы тоже заметили…