Ребекка (СИ) - Гуйда Елена Владимировна. Страница 12

Высоко поднять подбородок. Главное – не споткнуться, не сбиться с шага.

Я чувствовала на себе полные немого недоумения взгляды гостей замка, но смотрела только в синие, полные недоверия и непонимания глаза мужа. Едва я приблизилась к месту хозяев дома, он молча поднялся, все еще не понимая, чего от меня ожидать.

- Мой лорд, муж, господин, – заговорила я громко, чеканя каждое слово и молясь только о том, чтобы голос меня не подвел. – В присутствии твоих людей и беря богов в свидетели, я клянусь быть тебе верной женой, заботливой хозяйкой и покорной служанкой, как того требуют наши боги и заветы предков, – и в доказательство наполнила кубок своего мужа красным вином, как оказалось, и поклонилась, как и подобает прислуге.

По залу прокатился шепоток. Таких клятв этот дом явно еще не слышал. Признаться, я и сама не ожидала, что придется повторить свою свадебную клятву, но поступок рыжей девицы спутал мне все карты.

Но больше меня все же волновало, как теперь поступит мой муж. Он даже не спрашивал обо мне весь этот день, словно я перестала существовать, переступив порог его дома. И не удивлюсь, если сейчас он просто высмеет меня.

Шершавые жесткие пальцы коснулись моего подбородка, заставив немного вздрогнуть, но поднять взгляд. Страшно смотреть в глаза неизвестности, просто потому, что не понимаешь к чему готовиться. Но супруг мой не выглядел ни злым, ни сердитым или разочарованным. Задумчивым и… заинтересованным – да. А в глазах, мне показалось, мелькнуло нечто похожее на уважение и, пожалуй… тепло?

- Миледи, – чуть хриплый голос прокатился по залу, заглушив излишне эмоциональные шепотки. – Я принимаю вашу клятву. В ответ клянусь оберегать вас, почитать и уважать как жену свою, мать моих детей, как того требуют боги и заветы предков.

У меня от этих слов на короткое мгновение все перевернулось внутри, захотелось отвернуться, но лорд не позволил даже взгляд отвести. Наши взгляды сплелись в тугой канат, который не могли разорвать ни полные недоумения возгласы, ни неловкость ситуации. В Ньеркеле он так и не изволил меня поцеловать. Обошелся только церемониальными словами. Неужели сейчас…

Повинуясь его молчаливому приказу, я поднялась. Сердце выпрыгивало из груди, уже угадав, что сейчас должно случиться. Стало так тихо, и мне показалось, что в этот момент перестало существовать все – зал, чужие мне люди, рыжая девица, Хильда… был только он. Его глаза. Его губы.

Он не спешил, словно ждал моей реакции. Но в этот раз я уж точно сбегать не собиралась, и, собрав всю храбрость в кулак, сама подалась к нему навстречу.

Это было подобно удару молнии. Я всегда смеялась, когда Шарли, вздыхая, раз за разом зачитывала вслух сцены поцелуев из своих книг о большой любви. Но это было именно так. До головокружения, до сбившегося дыхания, до огня, пробегающего по венам. Я ловила его губы своими губами, словно умоляла не отпускать, открывалась ему навстречу. И когда он разорвал поцелуй, стало как-то грустно и пусто, словно меня бросили.

Возможно, это было всего лишь легкое помутнение, но глупо отрицать – оно пришлось мне по душе.

Зал взорвался криками, поздравлениями, смехом, а я начала понемногу осознавать, что именно только что произошло, и щеки медленно заливал румянец. Совершенно неожиданно на глаза попалась та самая лира Вьерна – и она, сверля меня взглядом, даже не пыталась скрыть охвативший ее гнев. На что я позволила себе кривую, чуть насмешливую улыбку – и кивнула в знак признательности. Сама того не желая, она сыграла мне на руку. И определенно – ее это мало радовало. Так кто же ты, лира Вьерна?

- За мою жену, леди Ребекку Амора! – поднял тост мой супруг, сделал глоток из кубка и передал его мне.

Очень удачно, потому как у меня пересохло во рту и отчаянно путались мысли. Но основную я не упустила – леди Северного предела он меня так и не назвал. И это стало той горчинкой, что испортила всю сладость первого триумфа.

Глава 11

Вечер показался мне слишком долгим. Уже сидя в комнате перед зеркалом и готовясь ко сну, я вновь переживала его в наиболее запомнившихся моментах и деталях.

Громкие здравицы, радостные выкрики и поздравления, хмель, музыка и песни. Я улыбаясь вглядывалась в лица гостей и пыталась угадать, кто из них кривил душой, радуясь за своего лорда, в чьих глазах полыхала неприязнь, несмотря на улыбку. И все отчетливей понимала, что хотя эти люди и совершенно не такие, как те, к которым я привыкла, однако их цели, мысли, желания – все это очень схоже с прежним моим окружением, если присмотреться.

Чаще всего они так же жаждут побольше богатства, власти, влияния. И многие из этих лиров, поедающих нас глазами, если откинуть привычные образы землевладельцев Ньеркела, хотели того же, что и любые другие люди.

Я скользила взглядом по лицам и понимала – знакомых здесь нет. Даже Альберта не было в общем зале. И это меня тревожило. Смогла ли уговорить его Рози? И как он себя чувствовал? Тревога за единственного в этом замке друга стягивалась тугим обручем вокруг головы, уводя мысли от громких, ничего не значащих застольных разговоров.

- Нашему Черному волку снова повезло выхватить прекрасную женщину со стальным характером. Видимо, боги отдают ему лучшее. Хотелось бы мне хоть когда-нибудь побывать на его месте, – сверкая белозубой улыбкой, поднял кубок высокий могучий лир с заплетенными в мелкие косички рыжими волосами. В его движениях уже появилась хмельная неловкость, но взгляд оставался все таким же ясным.

Начинается. Я-то успела понадеяться, что сегодня обойдется без воспоминаний о Сирене. Но мне не могло так посчастливиться.

Рыжий лир прошивал меня внимательным взглядом, явно пытаясь угадать – сообразила ли новая жена, к чему он клонит. Сообразила, но показывать это не собиралась. Потому просто улыбнулась и отсалютовала ему кубком. Пусть думает, что я глуповата. Лучше, когда тебя недооценивают.

А вот лорд Амора так мастерски эмоции прятать, как оказалось, не умел. По крайней мере, когда разговор касался покойной Сирены. Одного взгляда на Нейта хватило, чтобы осознать, насколько изменилось его настроение. Напоминание о погибшей жене задевало его за живое. И почему-то меня это злило. Не берусь сказать, что именно – попытка задеть Амору или его злость. Похоже, и то и другое.

- Лучшее достается лучшим, лир Кречет, – спокойно проговорил Амора, взяв себя в руки и подняв кубок в ответ.

- Если бы ты еще умел это беречь, – угрюмо проговорил седовласый, сильно подвыпивший мужчина в дальнем конце стола.

Он даже взгляд не поднял, чтобы оценить реакцию лорда, просто упрекнул. И Нейт не ответил ему, как лиру Кречету. Смолчал. Интересно… Кем был тот пожилой воин, что ему так просто сошло такое пренебрежение?

Но скоро еще кто-то высказался, поздравляя молодоженов, громыхнула музыка, и о странном старике все забыли. Кроме меня и, кажется, моего супруга.

Вечер для молодой жены закончился неожиданно, когда хмеля стало слишком много, а языки мужчин все развязней. Неудивительно. Немногие женщины, присутствовавшие на этом пиру, уже давно покинули общий зал, потому я спокойно пожелала всем хорошего отдыха и отправилась в комнаты.

Распутав волосы, я положила на столик щетку, задержав взгляд на своем отражении. Замужество не очень меня красило. Я похудела, даже чуть впали щеки, а скулы стали острее. От природы пухлые губы все же обветрились и потрескались в дороге. А в огромных синих глазах отчетливо читалась усталость. Сейчас я была похожа на мать, как никогда. Не на леди, блиставшую при королевском дворе, а на усталую женщину, которую съедала ее тайна на болотах Ньеркела. Да. Из зеркала смотрела именно мама. Только волосы у меня были не золотые, а каштановые. Золото досталось Шарли.