ПАЛАЧи (СИ) - Механик Олег. Страница 1

ПАЛАЧи

— Тс-с-с…это что ещё такое? Вера, а ну-ка убавь звук! Сколько раз тебе говорить, что для этих целей существуют наушники?

Корявый длинный палец, медленно ходит из стороны в сторону, подобно стрелке хронометра. Восседающий на кресле-качалке старик хмурит густые белые брови, изображая гнев, но его выдаёт загнутый вверх уголок плотно сжатых тонких губ.

— Дедушка, но мы же дома! Здесь никого нет кроме нас с тобой. За эти толстенные стены не проникнет ни один звук. — Плотная девчушка, с торчащими в обе стороны забранными в два пучка чёрными волосами воинственно подбоченилась, широко расставив ноги. Возмущённая тем, что дед прерывает прослушивание её любимой композиции на самом интересном месте, она мечет искры из чёрных зрачков, её пухлые щёки пылают красным. Прослушивание музыки в наушниках не доставляет ей никакого удовольствия. Если песня тебе нравится, хочется делиться ей со всем миром. Хочется, чтобы её слышало как можно больше людей. Тогда создаётся иллюзия, что эту песню исполняешь ты, ведь, устройство из которого она изливается, находится в твоих руках.

— А почему ты считаешь, что дома можно делать то, что запрещено на людях? Дом, семья, это такое же маленькое государство, где нужно жить по законам. И потом — привычка делать запрещённые вещи дома, рано или поздно даст о себе знать за его пределами.

— В нашем государстве нет такого закона, чтобы не кричать, не шуметь, не слушать музыку и даже не смеяться, чтобы тебя слышали. Этот глупый закон есть только в этом городе. Наверное, поэтому папа с мамой и не захотели здесь жить! — Отвечает девчонка, как будто нарочно возвышая громкость голоса.

«Моя…моя внучка… — внутренне ухмыляется дед — эта будет идти до конца, пока не добьётся желаемого. Эта не смирится. Может это и хорошо, что они живут за тысячу вёрст отсюда и приезжают погостить только на лето».

— Благодаря этому закону, который ты называешь глупым, наш город одно из самых известнейших мест не только этой страны, но даже мира. Благодаря этому закону, сюда ежегодно стекаются миллионы туристов из всех точек мира. Только благодаря этому закону все жители этого города могут жить безбедно, кто за счёт продажи сувениров и сдачи домов в наём, кто за счёт открытия кафе и ресторанов, а кто просто за счёт пособия, которое ежемесячно выделяется каждому жителю. Благодаря этому закону в городе отсутствует преступность, и он по праву называется самой спокойной точкой на земле.

Старик мог бы рассказывать больше о пользе этого закона. О том, что дотации положенные жителям города, позволяют жить безбедно не только им самим, но ещё и содержать своих близких и дальних родственников, что они — его внуки, учатся в престижной частной школе и регулярно выезжают за границу благодаря этим самым дотациям. Он мог бы сейчас сказать внучке то, что постоянно твердит её неблагодарным родителям, которые, посмеиваясь над глупостью покорных жителей городка, фактически живут за их счёт.

Конечно же, он не станет попрекать любимую внучку куском хлеба, только лишь попытается донести до неё историю происхождения этого самого куска.

— Дедушка, и всё-таки я не понимаю, кому может нравиться эта мёртвая тишина? — Не унимается Вера. Выключив музыку, она бросает телефон на диван, и придвигается к деду. Теперь, когда неугомонная девочка набрела на так давно исподволь мучающий её вопрос, она уже не отступится.

— Ты ещё много чего не понимаешь внучка, в этом и ответ на твой вопрос. Возможно, громкие звуки нравятся растущим организмам. Возможно, они находят особую прелесть в визге, криках, раздающихся из магнитолы пульсирующих звуках, громком рокоте двигателей мотоциклов и прочем шуме. Но поверь мне, милая деточка, что есть так же немало людей, кого такие звуки не просто раздражают, но даже мешают им жить и работать. Это мыслители, это учёные, это писатели, это шахматисты, это, наконец, музыканты, те люди, уши которых настолько изнежены, что любой грубый звук может безвозвратно разрушить их тонкую конструкцию. Прибежищем таких людей и стал наш город. Если раньше, он не мог похвастаться ни одним, не то, что проживающем в нём, но хотя бы уж, родившемся, дарованием, то теперь их здесь множество. Всех этих людей привлекает здесь одно — тишина. Когда ты станешь чуть постарше, то поймёшь, что лучшие на свете звуки, это пение птиц, шелест листьев, перебор капель дождя по жести крыши, ты поймёшь, как это прекрасно просыпаться от крика петуха.

— Пока что я понимаю только одно: все жители этого городка немного ку-ку. — Вера крутит пальцем у виска, не опасаясь того, что дед может задать ей трёпку за эти слова. Ведь он тоже житель этого городка. Но дед ничего не сделает, он даже не обидится. Ему нравится прямота напор и пытливость внучки. Дед только широко улыбнётся, так, что кожа на впалых высохших щеках соберётся в гармошку. Вообще он редко улыбается, но когда уж делает это, кажется Вере похожим на ощерившегося волка. Здоровые белые не по годам клыки сверкают ножами, так же как у хищника.

— Ку-ку…хе-хе-хе. Ну да, все они «ку-ку». - он повторяет жест внучки. — Только это самое «ку-ку», не только приносит им эстетическое удовольствие, но и делает обеспеченными. Вот ты хочешь стать врачом, твой брат — лётчиком…

— Уже не врачом. Теперь я хочу стать адвокатом. — Недовольно фыркает Вера, словно пристыжая деда, за то, что тот не знает, кем на сегодняшний день хочет стать его любимая внучка.

— О-о, даже адвокатом. — Дед одобрительно качает головой… — кстати, у тебя должно неплохо получиться…специальность эта многогранная, глубокая и очень интересная. Опять же для тех немногих у кого к этому по-настоящему лежит душа. Но сейчас я не об этом. Для того, чтобы стать адвокатом, тебе придётся долго учиться, потом защищать диплом, потом практиковаться, так что только через много-много лет ты сможешь заработать первые деньги. А жители этого города уже с рождения получают сумму равную зарплате среднестатистического адвоката. Я верю, что ты не будешь средней, ты будешь одной из первых, но всё же, согласись, что некоторые «ку-ку», которые даже младше по возрасту на данный момент тебя обставляют.

— Ну не понимаю я, за что платят такие деньги… — Вера в сердцах топает ногой. В этом возрасте ей кажется, что она уже знает и понимает всё на свете, а тут — ерунда какая-то.

— За редкость, за необычность. — разводит руками дед. — Сейчас ценится всё необычное. Современный город, в котором тише, чем в глухой чащобе леса, явление неординарное, выпадающее из рамок устоявшихся стереотипов. Эта необычность и притягивает зевак со всего света. Если выражаться вашим современным языком — этот город — удачный бизнес-проект.

— Если это бизнес-проект, то его кто-то придумал. Этот человек должен получать много денег. Больше, чем все жители этого города вместе взятые….- вслух размышляет Вера, теребя и кусая пучок жёстких волос.

— В чём-то ты права, внучка. Этот проект состоялся благодаря одному человеку. Только вот имя этого человека никогда и ни кем не будет упомянуто. Денег и славы он не получит, тем более, что и в живых-то его уже нет.

— Почему? — пожимает плечами Вера.

— Потому что это преступник. Хладнокровный и жестокий убийца.

Возникает пауза, во время которой Вера удивлённо хлопает огромными в пол-лица глазами.

— Как? Ты хочешь сказать, что жители этого города стали счастливыми благодаря какому-то убийце? — Вера разводит ладони в стороны, отображая этим жестом одновременно и удивление и возмущение.

— Наверное, можно сказать и так… — Дед наклоняет голову на бок, будто ещё раздумывая так это, или всё-таки не так. — Ты ещё очень маленькая и в твоей голове всё поделено на белое и чёрное. Белое это всё что хорошо, чёрное — очень плохое. Но в реальной жизни нет идеально белых, или иссиня чёрных цветов. Наверное, она больше напоминает меняющийся окрас хамелеона. Иногда, что-то очень хорошее берёт начало из чего-то плохого и наоборот. Поверь — такое случается и довольно часто.