СССР-2061 (антология) (СИ) - Гвор Виктор. Страница 27

— Легкий? Интересное уточнение. А со спутника не видно, что там у них?

— Не видно. Они под грунт закопались. Ну что, поможете им?

— Не вопрос. Дайте только частоту, на которой с амерами поболтать можно. Никита, активируй Семёныча!

Безопасник, отключаясь, отчетливо фыркнул. Можно подумать, никто на базе не знал, что мы свой разведзонд любовно окрестили в честь шефа нашего проекта. Раз уж он сам полететь не смог, пусть хоть тезка его погуляет по окрестным горам, набирая в контейнеры красноватый марсианский грунт.

Негромко звякнул сигнал: робот ожил, и на боковом экране появился пустынный пейзаж — вид с передней камеры зонда. Картинка чуть дрогнула и сместилась — зонд начал движение.

— Станция «Титов» вызывает миссию «Диггер» в кратере 3410! Что у вас стряслось, джентльмены?

Я перешла на английский, в его деловой, американизированной форме. Мой собеседник на канале связи явно владел тем же диалектом.

— Приятно слышать ваш голос, мисс! Я здесь один, так что множественное число не обязательно. Айвен Крамер, геолог. У вас есть легкий зонд?

— Наш зонд уже в пути. Масса — чуть больше ста килограмм, устроит?

— Пожалуй. На нашем установлен бур и генератор, что дает почти тонну, а здесь такой тонкий перешеек, что, боюсь, он обрушится под весом «Диггера».

— «Здесь» это где? Мы не видим вас со спутника.

— В стене кратера на северо-северо-востоке есть отверстие. Здесь большая подземная каверна, ну, знаете, из тех, что когда-то убедили нас в существовании воды под поверхностью…

— И тонкий перешеек поверх? Занимательно. Предлагаете ее исследовать с помощью зонда?

— Дело в том, что он уже частично обрушен, — как-то неожиданно застенчиво произнес американец. — А я остался по другую сторону…

Никита так и подскочил в кресле. Картинка с передней камеры задергалась рывками — зонд, повинуясь его сигналу, ускорил движение.

— Крамер, вы идиот? — поинтересовалась я прежде, чем успела оценить свое высказывание с точки зрения международных отношений.

— Тогда мне это показалось весьма разумным решением, — вздохнул американец. — Даже в скафандре я вешу немного, всегда был субтильным парнем… Маме удавалось впихнуть в меня обед только под предлогом, что иначе меня не возьмут в космонавты.

— Я не об этом. Почему вы не послали сигнал «СОС» своим?

— Но сигнал «СОС» это как-то чересчур серьезно. Непременно зафиксируют в отчетности. Я же не в смертельной опасности пока что. А послание своим я отправил. Но наша станция довольно далеко, и все поисковые группы сейчас на западной границе…

— И только вы подобрались вплотную к восточной.

— Фактически, я мог немного залезть на вашу территорию. Исключительно из-за особенностей рельефа, понимаете, здесь по периметру пещеры проходит выступ, который…

— Можете не продолжать. У вас, должно быть, высокие полномочия, раз вы можете себе позволить самовольные вылазки в приграничные районы. Надеюсь, ваше начальство сделает выводы. Мне до вашей карьеры, как вы понимаете, никакого дела нет.

На экране показался пролом в стене кратера, явно проделанный буром. Похоже, геолог целенаправленно прорубался именно к этой каверне. Интересно…

— Я только что прилетел с Земли, — зачем-то сообщил Крамер. — Возможно, вам знаком энтузиазм новичка?

На пути робота беспомощной тушей застыл гигантский зонд геологов. Действительно, под этакой махиной скалы раскрошатся.

— Не знаком, — пробормотала я сквозь зубы. — У нас очень строгий психологический отбор. Отбирают только самых закоснелых зануд.

Мои лаборанты и геолог рассмеялись почти синхронно. Думают, я шучу, ага.

— Какую программу задать? — спросил Никита, притормаживая зонд на краю действительно масштабной каверны. На другую ее сторону вел клиновидный выступ, обрывавшийся всего в паре метров от противоположного края, где замерла белая фигурка в скафандре, ярко полыхнувшем серебряными отражателями в луче нашего фонаря.

— Какая тут может быть программа? Спасение людей в прошивке зонда не предусмотрено. Пусти-ка, — я согнала аспиранта с кресла и уселась сама, погрузив пальцы в сенсорное поле.

В конце концов, пусть потом на меня ляжет ответственность. Детям-то зачем такие строчки в характеристику.

Как бы так все-таки не уронить зонд в эту дырищу, чтоб никому эти строчки писать не пришлось?

Это ведь не может быть сложнее, чем разгрузка контейнеров, правда?

— Я могу попробовать перепрыгнуть, — любезно подсказал Крамер. — Но край немного крошится. Вот если бы вы могли подъехать и подстраховать?

— Раз крошится, лучше не рисковать. Оставайтесь на месте! — Я двинула рукой, посылая зонд по прямой, ровно по центру выступа.

— А если оно… — испуганно пробормотала Лена за спиной.

— Если бы да кабы… — зонд осторожно полз вперед, сначала пробуя дорогу. — Ничего, мы осторожно.

Чтобы управлять каким-никаким, а все ж коллективом, нужно быть для молодежи либо доброй мамочкой, либо командиром со стальными нервами. Из меня ни то, ни другое не вышло, но второе проще изображать в стрессовых ситуациях. Поэтому — никакой дрожи ни в руках, ни в голосе, пока за спиной напряженно сопят представители следующего поколения. Да и перед американцем слабину не дашь — только что ведь хвасталась психологической подготовкой, надо держать марку. Даже если камень под колесами робота начинает крошиться.

— Грунт довольно плотный, но надо счистить все, что может обвалиться. Потом попробуете перепрыгнуть, опираясь на наши манипуляторы.

— Здесь довольно узкая полоска для ваших «гусениц», включите боковой обзор…

— Вижу. Ничего, втиснемся.

В какой-то момент гусеницы едва не свешивались с края выступа, однако обошлось. Ухватившись за вытянутые манипуляторы, Крамер прыгнул «в объятия» нашего зонда.

— Фантастика! — выдохнул он, едва выбравшись из пещеры. — Милая леди, я обязан вам жизнью, а ведь так и не узнал ваше имя…

— Марина Клименко, координатор биологического сектора. Учтите, я обязана буду доложить своему начальству об этом инциденте.

— Понимаю. Если будут какие-то проблемы, я с удовольствием расскажу о ваших умелых и решительных действиях…

— Не думаю, что это понадобится. До связи!

Разговор я оборвала стандартной фразой, только после отключения сообразив, что дальнейших разговоров по данному каналу вообще-то не предполагается. Ну и черт с ним.

Никогда не умела принимать похвалы и комплименты. Ответить на выпады или критику — всегда пожалуйста, а вот что сказать в ответ на искреннюю благодарность, для меня загадка.

Зонд, теперь уже без спешки, возвращался на прежнюю позицию. Подумав, я направила его в соседний кратер — пусть заодно захватит местный грунт с повышенным содержанием железа. Да, железо как дополнительный катализатор процессов мы уже пробовали, ну да вдруг здесь попадется особенно удачное соотношение элементов?

Только после этого встала с кресла и поспешно спрятала руки в карманы, чтобы скрыть запоздалую дрожь.

— Кого они только на Марс отправляют, с ума сойти! Авантюрист и раздолбай, с первых секунд видно.

Лаборанты молчали, только смотрели почему-то с восхищением. Чтобы избежать очередного неловкого разговора, я вцепилась в свой терминал и поспешно развернула на экране страницу лабораторного журнала.

— Ладно, давайте разбираться. Что изменилось за прошедшие сутки? В чем разница между двумя экспериментами?

— Никакой! Всё абсолютно одинаково! — заверила меня Лена.

— Разница только в одном: в первом случае рост есть, в другом нет, — меланхолично заметил Никита. — И кстати, шлюз исправен. Я с инженерным отделом проконсультировался.

— Прямо-таки со всем отделом? Или все же с Юлей? — каюсь, не удержалась от подколки.

Аспирант сердито засопел, но все же нехотя ответил:

— С ее шефом.

— Значит, эту версию отбрасываем. Еще варианты будут?

Ну вот, уже и руки не дрожат. Хорошо, что прямо сейчас не нужно возиться с пробирками да микропипетками, а то непременно разбила бы что-нибудь.