Порочные чувства (СИ) - Гауф Юлия. Страница 38

Но грустит. А в понедельник завтрак мне подала, и глаза при этом припухшие были от слез.

Закончил работу, и поехал по привычному адресу.

— Привет, — Алика прильнула ко мне на пороге, потянулась за поцелуем, и довольно улыбнулась, получив его. — Я вещи уже собрала, и в квартире прибралась. Готова ехать.

Осмотрел чемоданы и сумки, сразу же взялся за один, а Алика — за второй.

— Поставь. Сам вынесу.

— Может, кого-нибудь из охраны позовешь хоть? Ты же после ранения.

— На мне как на собаке все заживает. Оставайся в квартире, сейчас быстро все перетаскаю.

Справился я за десять минут. Когда закинул в машину последние сумки, достал сигарету, закурил, и усмехнулся. Терпеть не могу бедность. Наверное, так у всех происходит, кто из нее вырвался. Но вот, Алику я забираю, и понимаю, что буду скучать по этой квартире. Идиотская сентиментальность, но здесь хорошо было, несмотря на раздражающие бытовые мелочи вроде пожелтевшей маленькой ванны, низких потолков, кривоватых стен. В этой квартире абсолютно всё для меня неудобно, но… буду скучать.

Докурил, и поднялся за Аликой.

— Сейчас поужинаем, или уже у тебя? Я приготовила, вот, в пакет запаковала ужин.

— Не у меня, а у нас. Привыкай. Лучше дома поужинаем.

— Дома, — повторила Алика, с улыбкой.

А я залип на ней, как обычно. Это даже раздражает, ну что ж меня так штырит на ней? Улыбка, глаза, вся она — смотрел бы, и смотрел. А как дотронусь — пропадаю, стоит прикоснуться к нежной коже, вдохнуть запах. Родинки её на позвоночнике с ума сводят, и тонкие пальцы — таких я ни у кого не видел, она даже кольца почти не носит, так как спадают.

— Идем, — Алика сама потянула меня из квартиры, сам бы стоял, пялился на нее, а потом бы в кровать потащил, и так бы мы и остались здесь на ночь. — Мне Руслан звонил, кстати, — добавила она с легкими нотками недовольства. — Девушке своей просил помочь. Завтра с ней по магазинам съездим, ты же не против?

— Не против. Только не завтра, а послезавтра. Завтра отдохнешь, осмотришь квартиру, составишь список, что бы тебе хотелось изменить. А вечером у моего друга празднование открытия нового филиала компании, сходим в ресторан, развлечемся.

— Хорошо. И ты не против будешь, если я кое-что в твоей квартире поменяю?

— В нашей. Не против, если это будет не кровать с балдахином розового цвета.

— Ладно, — Алика потерла руки, тоже предвкушение чувствует.

Наконец-то оттаяла. Приятно видеть её беззаботной, радостной. Потому с ребенком мы точно подождем, хочется продлить всё это, чтобы Алика сама пожила. Для себя. Для нас. А появится младенец, и такого точно не будет.

Вечер мы провели вдвоем, Алика разложила лишь часть вещей, мы поужинали, и включили документалку про животных. Алика любит всё это, да и мне оказалось интересно. Днем на работе было сосредоточиться сложно, никогда мне никакая женщина не мешала делать бизнес, но в последнее время почти все мысли о том, что неплохо бы делегировать свои полномочия, а самому быть целыми днями рядом с Аликой. Приходится грубо себя тормозить — я не умею не работать.

— Вот подарок для Смольянинова, — передала мне секретарь запакованный презент.

Забрал бутылку коллекционного коньяка, фанатом которого является приятель, и поехал домой. Через час нам нужно быть в ресторане.

Глава 38

Обязательно нужен ковер, его катастрофически не хватает.

Интересно, а Марат разрешит его купить? И нужно ли вообще о таком спрашивать?

— Хм, ну я же не деревенщина, и ковер не на стену, — сказала я своему отражению. — А вот у кровати отлично будет смотреться ковер. Пушистый, нежно-сиренево-лиловый. Приглушенный оттенок. Да.

Я огладила себя по бокам. Платье, как всегда, черное. Хотела новое надеть, но вдруг решила напомнить и себе и Марату о нашей первой встрече, и облачилась в то самое коктейльное платье, в котором додумалась прийти на собеседование. Хотя вряд ли Марат так внимателен к женским нарядам, но я-то помню.

Помню, как шла в этом платье расстроенная донельзя разговором с врачом. И как на собеседование пришла. Как сидела перед Маратом, волнуясь. И как он снял с меня это платье.

Улыбнулась, потянулась за блеском для губ, и начала наносить его. Марат скоро приедет.

Как же мне его переубедить насчет ребенка? Как? И, Боже, как было бы замечательно, если бы я уже была беременна. Жаль, что это не так. Ненавижу свой организм!

— Так, не думать об этом. Не сегодня, — дала себе установку, и сделала шаг назад от зеркала, оценивая себя.

Серьги нужны маленькие, подойдут маленькие жемчуженки-гвоздики, а на шею нужно что-нибудь момассивнее. Этим я и занялась. Крутилась у зеркала, пока не услышала, как хлопнула входная дверь — Марат пришел.

— Я еще не готова, прости, — вышла ему навстречу, поймав на лестнице, и потянулась за поцелуем. — Занималась, о времени забыла. Мне еще минут десять нужно.

— Я как раз освежусь и переоденусь, — Марат провел по моему позвоночнику ладонью, глубоко вдохнул, и я отстранилась. Немного изучила его, и знаю этот взгляд — если не отойду, то ни в какой ресторан мы не поедем.

Марат пошел в душ, я поправляла брови и укладку, и закончила ровно к тому моменту, как Марат облачился в костюм, и еще раз прошелся полотенцем по влажным волосам.

— Готова?

— Готова. Чтоб тебя, — фыркнула, — я часа полтора готовилась, а тебе десяти минут хватило. Где справедливость?!

— Ты бы тоже могла не тратить столько времени.

— И пришла бы на вечеринку огородным пугалом.

— Алика, — Марат бросил на меня насмешливый взгляд, — я каждое утро вижу тебя без макияжа, и с криками ужаса не убегаю.

— Просто ты стойкий. А вот другие могут не оценить, — улыбнулась я, и мы вышли из дома. — А вообще, мог бы сказать, что я неплохо выгляжу, и что это платье мне идет.

— Ты охренительно выглядишь, — шепнул он, притянув меня за талию. — И платье тебе идет. Новое?

— Почти.

Ну вот. Не узнал. Мужчины, блин! В чем-то внимательные, а в чем-то… фи.

До ресторана мы доехали за десять минут.

— «Батлер»? — прочитала я название. — Ты же здесь меня ждал, когда я не пришла. Помнишь?

— Вроде здесь.

— Ты какой-то рассеянный. Устал?

— Да как обычно всё, не бери в голову.

Наверное, Марат думает что я дурочка. Да я и сама так думаю, когда включаю логику. Платье это надела, ностальгируя по первой встрече. И ресторану умилилась, хотя в прошлый раз так сюда и не доехала.

— Марат, — нажала пальцами на его локоть, — я тебя очень прошу, не игнорируй меня этим вечером, ладно? Когда мы на публике, ты всегда отстраняешься — и в Красноярске, и у твоих приятелей, и когда ты меня с семьей познакомил. Вел себя как чужак. И каждый раз после мы ссорились. Я не прошу болтать со мной весь вечер, разговор я умею поддерживать, и в обществе себя вести, но, пожалуйста, больше не игнорируй меня как раньше.

— Марат! — весело крикнул какой-то полный мужчина с крыльца ресторана, но он даже не взглянул туда.

Ко мне повернулся.

— Тебя это обижало?

— Мне было не по себе. Вроде все нормально, а потом ты как чужак. И такое происходит только когда мы на людях. Иногда кажется, что ты меня… что ты стыдишься меня, — я отвела от Марата взгляд. — Знаю, наверное это не так, иначе бы ты меня не приглашал по таким местам, но… просто не игнорируй больше.

— Не буду. Обещаю.

Улыбнулась ему, мы отошли от машины, и направились к ресторану.

Марату я не лгала, я знаю, как держать себя в обществе. И какими бы ни были отношения с родителями, у нас была традиция — каждые две недели мы с мамой и папой ходили в ресторан, а затем в театр. Потом мамы не стало, появился Миша, но традиция никуда не делась.

Я привычно держала осанку, улыбалась мужчинам в строгих костюмах, и женщинам в дорогих платьях. Знакомилась, кивала на их имена, понимая что точно не запомню, да и вряд ли они мне пригодятся.

— Шампанское, — Марат взял два бокала с подноса официанта, и один отдал мне, а затем уточнил: — Тебе ведь можно?