Плен (ЛП) - Мерседес Сильвия. Страница 18
И та фигура в плаще с капюшоном, идущая по гальке пляжа… Как одиннадцать дней могли изменить ее мнение о нем? Об этом сломленном, опасном, наглом, снисходительном, поразительном мужчине со шрамами.
Она дошла до конца тропы и ступила на камни пляжа, все еще далеко за Сильвери. Он подошел к утесу, виверны окружили его. Они щебетали и пели, некоторые тянули за его одежду. Одна сбила его капюшон, и его длинные светлые волосы подхватил ветер. Он повернулся, и Нилла заметила его профиль и улыбку, он смеялся над боевой виверной.
Ее сердце билось в горле. Это было странно. Невозможно. Но было.
Когда он так улыбался, она не видела шрамы.
Он был слишком далеко, чтобы Нилла слышала его голос за ветром и волнами. Она смотрела, как он протянул руку. Маленькая виверна опустилась на его предплечье, как сокол, ее крылья летучей мыши хлопали, пока она искала равновесие. Сильвери нежно погладил ее подбородок, провел пальцем в нилариуме по ее горлу.
Нилла села за булыжником, была почти скрыта, пока наблюдала, кутаясь в плащ, за Сильвери. Ее ладони сводило, голова болела, и она не давала себе думать о папе, Гаспаре. Кловене, Сэме или других частях жизни, которая была в другом мире.
Она просто сидела и смотрела, как маг гладит виверн, проверяет их крылья, когти и гребни, чешую. Она смотрела на его краткие и яркие улыбки, каждый раз сама тайно улыбалась в ответ.
Он опустился на колени перед одной особо большой виверной — высокой и красной, гребень ниспадал завитками на ее спину, размах крыльев был в восемь футов. Виверна покачивала головой, как делала синяя, но как-то умудрялась выглядеть благородно.
Сильвери вытащил из мантии свиток с черной нитью. Он снять нить и развернул лист пергамента. Даже издалека Нилла видела, каким хрупким и старым он был, мог рассыпаться, как осенний лист. Она смотрела, как Сильвери протянул пергамент к виверне, та понюхала его, грудь три раза поднялась и опала в общении без слов.
А потом Нилла охнула, виверна вдруг схватила пергамент и проглотила. За миг.
Виверна откинула голову и завопила. Другие виверны щебетали и пели, взлетели вихрем к облакам. Большая виверна раскрыла огромные крылья и, оттолкнувшись лапами, взмыла в воздух, устремилась вверх в центре стаи, все еще крича.
Нилла вытянула шею, смотрела на красную виверну, пока ее хвост не пропал в облаках. Только ее голос было все еще слышно.
А потом и он пропал.
Другие виверны летали над волнами, сели на скалах. Их вопли уже не были слаженной песней.
Сильвери сидел на коленях на пляже, расправив плечи, подняв голову, глядя на облака, куда улетела виверна. Он был бледнее обычного, от этого шрамы казались темнее. Выделялись сильнее. Ветер бросил волосы на его лицо, отчасти скрывая, но Нилла все еще могла прочесть его выражение лица. Печаль. Раскаяние. Смирение.
Сильвери встряхнулся и встал. Он посмотрел на пляж, скользнул взглядом по вивернам в их гнездах на скалах. А потом повернулся и пошел обратно. К Нилле.
Нилла охнула и скрылась за булыжником, сердце колотилось. Она не знала, почему не хотела, чтобы он видел ее тут. Она не боялась его. Уже нет. Может, одиннадцать дней были слишком коротким периодом, чтобы судить о характере, но она не могла заставить себя бояться. Она доверяла Сорану Сильвери. Она знала худшие его грехи, знала, какое зло он сотворил с мирами. И она все равно доверяла ему. Больше, чем кому-либо, кого встречала.
«Это лишь доказывает, что тебе попадались плохие люди».
Она скривилась, сжимаясь в укрытии, слушая шаги мага, пока он проходил мимо. Если он знал о ее присутствии, он не подал виду, прошел без пауз. Она выглянула из-за камня и смотрела, как он поднимался по тропе к маяку. Только когда он пропал из виду, она встала и села на камень, спрятав руки в плаще.
— Что с тобой такое, девица? — прошептала она.
Она покачала головой и посмотрела на волны с белой пеной, набегающие на пляж. На туманный горизонт, где был Вимборн. Она искала верхушку Эвеншиля, но не видела ее. Ее старый мир — ее настоящий мир — будто и не существовал.
Если бы у нее было время. Настоящее, а не подобие времени в этом мире. Если бы у нее впереди были месяцы, годы. Годы на Роузварде, чтобы изучить новую силу, о которой она у себя и не подозревала. Если бы она могла сосредоточиться на учебе, оттачивать новые навыки с помощью Сильвери.
Если бы она могла остаться.
С ним.
Ощущая жжение на лице, она подняла ладонь, чтобы смахнуть горячую слезу. Зло рыча, Нилла стряхнула слезу и сжала пальцы в кулак.
— Что с тобой? Ты лучше этого, умнее этого. У тебя задание. Ты знаешь, что нужно сделать. Ты не забыла об этом. Ты не глупая. Ты не будешь рисковать жизнью папы. Или своей.
Она не собиралась ни при каких обстоятельствах влюбляться в мага со шрамами из Роузварда.
Нилла встала, чуть пошатнулась на неровных камнях. Решив обогнать свои мысли, она пошла по тихому пляжу подальше от тропы, маяка и Сильвери. Виверны не проявили к ней интереса, и она шла какое-то время, не видя и не слыша живых существ.
А потом уловила звук. Далекий. Не совсем знакомый…
Или нет?
Убрав волосы с лица, Нилла посмотрела на небо. Стая темных существ кружила сверху, такая плотная, что было сложно увидеть отдельные силуэты. Это были виверны? Она уже видела их такой стаей. Но что-то было иное в движениях, в энергии этой стаи. Ей не хватало грации и слаженности. Это был хаос, а не танец.
Звук снова донесся до нее — хор пронзительных криков.
Глаза Ниллы расширились.
— Кошмар, — выдохнула она.
Сердце билось в горле. Кольцо! С ней еще было кольцо, которое дал ей Сильвери? Она не думала о нем днями, даже не проверяла, было ли на месте заклинание. Но теперь она обратилась к нему, и золотое кольцо из нитей магии оказалось на ее большом пальце. Что маг говорил об активации? Потянуть за нить три раза?
Подняв руку, Нилла приготовилась тянуть. Но она при этом посмотрела на облако крыльев вверху. Они двигались в воздухе странной массой, будто единым существом, поменяли курс, улетая от пляжа. Она посмотрела на скалы, искала добычу этой стаи.
И увидела наверху Сильвери.
10
Соран смотрел, как красная виверна пропала из виду в небе.
Он ощущал какое-то время, как то заклинание медленно рассыпалось. Оно не могло держаться дольше, и если он позволит ему развалиться…
Он поежился от мысли, как его красивая виверна рассеется вместе с заклинанием на бумаге. Чудесное создание служило ему верно годами, всегда проявляло верность, хоть Соран знал, что виверне было плохо в оковах его чар.
Освободить виверну можно было, только отдав ей ее заклинание, сделав ее своим хозяином. Как только работа была завершена, не важно было, что стало со страницей с заклинанием. Виверна могла жить своей жизнью, долгой или короткой.