Опасное замужество (СИ) - Верде Алва. Страница 10

Привычно подавил вспышку раздражения, тоже обратив взгляд к статуям, и тихо обронил:

— Это они.

— И сколько их здесь?

— Я не считал.

Ложь. Я знаю сколько их, кто они и где какая стоит. Напоминание о моей слабости. Моей «несовершенности». О временах, когда я ещё верил, что смогу всё исправить.

— Как. вы получили проклятие?

— Хватит, — жёстко прервал я жену и поднялся на ноги. — Если ты пытаешься утолить своё любопытство, то довольно. Эта информация не будет для тебя полезной.

Спустился с веранды и стремительно пошёл обратно к дому, чувствуя досаду и некоторое разочарование. Я не стал оглядываться или дожидаться супругу, уверен, она достаточно ориентируется на местности.

Стоит вернуться в кабинет. Мой перерыв сильно затянулся, а дела сами себя не сделают.

— Вот же длинноногий, — послышалось бормотание позади. — Ваше высочество, подождите! Я.

Остановился так внезапно, что Алисия едва не налетела на меня.

— Вы меня не поняли, — девушка заглянула мне в глаза, пользуясь непредвиденной близостью. — Я не собиралась вас обидеть. Очевидно, на чаепитии ваше проклятие будет самой бурно обсуждаемой темой, особенно, если меня раскроют, как вашу жену.

— То есть, ты готова любому спросившему это рассказать? — меня едва не перекосило от негодования.

— Вы за кого меня принимаете? — неожиданно вспылила Алисия; тёмные брови грозно сошлись на переносице.

— За воровку, — огрызнулся в ответ, едва не слыша, как трещит он натуги моё самообладание.

На скулах девушки расцвёл гневный румянец.

— Может я и воровка, но не надо меня в подлецы записывать. И вообще, я ведь вернулась! Ради вас! А ты... вы!..

Она всплеснула руками, заходила из стороны в сторону, сердито бормоча себе под нос, очевидно, чтобы не наговорить лишнего мне. И это, почему -то, успокоило меня.

«Маленький злой зверёк».

Волнистые волосы собраны в косу. На лбу, затылке и у висков выбились пряди. Я поймал себя на том, что моя рука тянется к её голове. Одёрнул себя, заметив, как замерла на месте Алисия, уставившись на меня со странным выражением лица.

«Может, я погорячился?»

— Когда-нибудь я расскажу тебе, — обронил я, повернувшись, и продолжив путь. — А сейчас стоит вернуться к делам.

Пожалуй, я веду себя несдержанно в последнее время. Стоит это обдумать. Но не успел я дойти до кабинета, как позади снова раздались знакомые торопливые шаги.

— Ты не дашь мне поработать, не так ли? — обернулся со вздохом как раз, когда девушка стремительно приблизилась ко мне.

— Однозначно нет, — серьёзно согласилась она, бесцеремонно открывая двери кабинета и заходя внутрь. — Мы не сможем продуктивно сотрудничать, пока у вас есть недопонимание обо мне и моих мотивах.

Алисия приглашающе указала на моё рабочее кресло.

— Прошу, ваше высочество, у нас будет долгий разговор.

Кто старое помянет...

АЛИСИЯ

Принц мне не доверял, что не казалось мне удивительным. Если бы я жила всю жизнь в таком клубке змей. О! Теперь я понимала, почему графиня сбежала. Я бы тоже удрала, бросив всё. Самый разумный выбор!

Я рискую всем, чтобы спасти Теобальта. Буквально всем, но мы должны хоть как -то идти друг другу навстречу, иначе нас переиграют, а не хочу быть вдовой! Мёртвой тоже. Сейчас я рискую собственной головой.

— Итак, ваше высочество, вы готовы выслушать историю одной воровки? — я, поправив юбки, села на мягкий стул. — Она не будет очень долгой.

Принц окинул меня внимательным взглядом сиреневых глаз и слегка прищурился. Молчание — знак согласия. Отлично, значит можно начинать.

Моя история мало отличалась от десятка, если не сотни других. Одним дождливым днём я родилась. Появилась Алисия, покровительница угнетённых. Почему -то моя драгоценная родительница решила, что это имя подходит мне больше. Мой отец отказался от такого счастья. Решил, что ему не по плечу такая честь. Мама же сдувала с меня пылинки, днями пропадая на самой тяжёлой работе. Когда мне исполнилось пять, мама меня покинула. Нет, не бросила, просто умерла. Так бывает с людьми, увы.

И я оказалась на улице. Тут уже пошла другая наука.

Перво-наперво я выучила, что до меня никому никогда нет никакого дела. Это открывало для меня совершенно новый мир, в котором главными всегда были... вещи.

Есть вещи, которые плохо лежат. Берёшь их и уходишь, тебе ничего не будет, только если за руку не поймают. Эту самую руку я благополучно берегла, холила и лелеяла.

Есть вещи, которые плохо лежат, но на них хорошо смотрят. И тут было всегда два варианта: случай и отвлечение. Случай надо было выгадывать. Удача такая дама, она не всегда улыбалась мне. Отвлечение же срабатывало на ура. Когда большеглазая девочка с круглыми доверчивыми глазами скромно улыбалась, то все умилялись. В это время мои коллеги по карманным делам прибирали все, что плохо и даже хорошо лежит.

Были вещи, которые лежали хорошо и которые взять было очень сложно, но в моих глазах они всегда были высшей наградой. Достать их — значит жить долгое время очень и очень хорошо. И тут точно нужна была помощь.

Найти такого же беднягу, что и я, на улице было легко. Другое дело, что я была точно поцелована удачей, но тащить какого-нибудь неудачника. Все мои «друзья» очень часто оказывались пойманными за руку, в то время как я печально за всем наблюдала со стороны. Мама мне дала не только ум, но и некоторые привычки, навыки.

Всё переменилось, когда я подросла. Тут уже отвлечение стало срабатывать не так. На миленькое личико мужчины летели как мухи на сладкое. Так и норовили урвать своё, а полотенца на всех у меня не хватало.

Родерика я встретила в канаве. Я тогда прихватила каравай с какой -то телеги и, чтобы меня никто не нашёл, то тут же ретировалась под мост. Там я спрятала половину каравая в мешок для добычи под юбкой, а вторую принялась с аппетитом уминать, сидя на дырявой бочке.

Грязный парнишка рылся в кустах, наверное, искал что -то, что можно закинуть в живот. Когда он посмотрел на меня жалобным и голодным взглядом светло-серых глаз, то я поперхнулась куском каравая и закашлялась. Пришлось делиться. Не только едой, но и кровом на чердаке заброшенного дома.

Мы придумали отличный план. Я, перепачканная и испуганная, бросалась на шею какому -нибудь толстосуму. Кричала и вопила, закатывала глазки и заламывала руки: меня преследует грабитель. В роли такового выступал храбрый Родерик. Ему часто прилетало и доставалось, а когда догоняли...

Моё миленькое личико, хрупкая фигура и подвешенный язык вместе с ловкими руками добывали нам кошельки, кольца, кулоны. Мы с Родериком зажили богато, если так можно сказать про жизнь удачливых воришек. Уже тогда я поняла, что моя память иногда чудно разыгрывает меня. Так я помнила всех, кого мы обворовали и дважды на одних и тех же не попадали. Деньги полились рекой! Кочуя из города в город, мы не знали, что на нас начали охоту.

Однажды Родерик тоже клюнул на уловку, дарованную мне природой. Я же видела в смышлёном парнишке своего друга и напарника, а не цель для слюнявых поцелуев. Родерик обиделся и ушёл. А я затянула пояс потуже, пересчитала деньги и решила идти в тихие места. Может, получилось бы найти нормальную работу. Воровство меня утомило.

Только вот Родерик решил нашу схему провернуть с какой -то другой девушкой. Попались оба. Если невинную овечку отпустили, то вот мой друг угодил по самое не балуй! Не вытащить его я не могла.

Знала бы, чем это кончится.

Теобальт допивал вторую чашку чая. На меня он смотрел немного исподлобья, на лице блуждала странная ухмылка. Было видно, что мне он не верит. Совсем.

Пожав плечами, я взяла пастилу и, как бы между прочим, продолжила:

— Ваше высочество, что вы знаете о братстве Чёрной Длани?