Мифы и легенды V (СИ) - Карелин Сергей Витальевич. Страница 47

Тем временем я подошел к оставленной мною ранее компании. Мое появление было встречено одобрительными возгласами уже разгорячённых знакомых. Все те же и там же. Только вот я увидел новое действующее лицо. Рядом с Трубецкими стояла Ольга Демидова, причем ее наряд совершенно не изменился с того единственного раза, когда я ее видел. На ней снова были голубые джинсы и белая блузка. Все очень скромно, но одновременно весьма соблазнительно. С такой фигуркой ей бы подошло любое платье … Ну и, конечно же, изящные очки, дополнявшие облик этакой интеллигентной холодной красавицы. Но мне она улыбалась, и надо сказать, улыбка ей шла.

— Наконец-то! — Ко мне подскочила Трубецкая. — Мы уж заждались!

— Ага, — кивнула Пожарская, появившаяся рядом с ней вместе с Анной Голицыной.

— Сейчас начнутся танцы, — сообщила та. — Пока это старичье в карты играть пошло, можно повеселиться.

Я с изумлением уставился на девушку. Ничего себе! Пусть и произнесла она эти слова тихо, но прозвучало это весьма смело. Так же удивленно смотрели на нее стоявшие рядом девушки, услышавшие ее фразу. Но, приглядевшись, я понял, что девушка пьяна, хотя на ногах она держалась твердо и по внешнему виду, вроде, нельзя было сказать.

— Хм… переборщила, — проворчала подошедшая к нам Елизавета, внимательно оглядев свою сестру.

— Это кто переборщил? — прищурилась та, посмотрев в ответ на нее неприязненным взглядом. — Все нормально! Кстати, мы с тобой, сестренка, именинницы, и первый танец — мой. Я выбираю Веромира. Надеюсь, вы не откажете имениннице? — Она вопросительно посмотрела на меня.

— Не откажу, конечно, сударыня, — поклонился я, в душе уже решив, что лучше бы пошел учиться играть в карты.

Кстати, сразу заметил сочувствующие взгляды присутствующих и почему-то слегка раздраженный — Елизаветы Голицыной

В это время грянула музыка, и девушка шагнула ко мне. Только сейчас я заметил, что все-таки она не совсем уверенно стоит на ногах.

«Вот же!..» — выругался я про себя, но деваться было некуда. Заключив Анну в объятия, я закружился с нею в вальсе.

Несмотря на свое, так сказать, не совсем трезвое состояние, Анна оказалась искусным танцором. На ногу она мне наступила всего пару раз, что в подобной ситуации было серьезным достижением. Алкоголь, видимо, раскрепостил девушку, которая, как я помнил, до этого, как и ее сестра, была весьма скромной и тихой. Объятия во время танца были жаркими, а уж пару раз она пыталась прижаться ко мне своей весьма пышной грудью, которой явно было тесно в обтягивающем платье. Понятно, что от таких танцев я не мог оставаться безучастным, так что, когда все закончилось, невольно перевёл дух, сдав совсем разомлевшую Анну на руки подоспевшему брату, судя по всему, вызванному на помощь Елизаветой, который, одарив меня презрительным взглядом, тем не менее, увел сестру.

К моему удивлению, девушки, в том числе и Елизавета, не стали обсуждать состояние Анны, и танцы продолжились. Однако я взял перерыв, оставшись на короткое время в блаженном одиночестве. Можно было спокойно потягивать вино, лакомясь местными разносолами, да смотреть на танцующих. Увидел Исидо, танцующего с Пожарской…. Надо же! Я думал, что он не знает такие вот «гяурские» танцы, но, как оказалось, двигался японец очень даже неплохо. Кстати, танцующих пар было не так много, а все потому, что вообще мужчин в зале было намного меньше, чем женщин.

Это, насколько я понимаю, была проблема всех аристократических родов по всему миру. Дуэли, войны, конфликты — все это сокращало количество мужчин, и многожёнство, разрешенное повсеместно, появилось не на пустом месте. Отчасти я понимал желание дворянских родов влить свежую кровь, от которой с большой долей вероятности родится одаренный. Вы спросите, зачем. Первое — это традиции и сохранение генов, или, как это модно говорить, «голубой крови». Второе — это именно владение магией. Понятно, можно было возразить, что в больших войнах и массовых битвах владеющие силой ничего не решали, но когда была последняя война? Сколько лет назад?

Если раньше я считал, что роль всех этих магов в войнах небольшая, то, пообщавшись с Гвоздевым и Шемякиным и увидев в деле Стапанова, не говоря уж о наших беседах с Шуйским, изменил свое мнение. Во время локальных конфликтов и войн между родами одаренные играли куда более серьезную роль, чем я ранее предполагал. Традиции никто не отменял, и хотя в разных странах они были разными, но в них было какое-то неуловимое сходство. Понятно, что огнестрельное оружие служило хорошим аргументом в любой заварушке, но какой-нибудь продвинутый архимагистр — маг пятого ранга, например, огня, — мог выжечь несколько тысяч людей своими заклинаниями. Ну, а от пуль вполне защитил бы тот же самый «Огненный щит» или, например, мой «Щит тьмы» — понятно, что на определённом расстоянии и на какое-то время, но этого бы вполне хватило, чтобы нанести ответный удар.

И я еще больше стал понимать Императора, который ради нового мага пятого ранга готов был на многое. А если бы он знал, кто теперь мой учитель магии, живущий у меня дома… Хотя, может, он и знал.

От размышлений меня отвлекла Ольга Демидова. Девушка весело смотрела на меня, и, судя по ее немного учащенному дыханию, она уже станцевала не один танец.

— Можно тебя пригласить, Веромир? — лукаво осведомилась она. — А то, гляжу, ты стоишь, скучаешь…

«Ну, насчет скуки она, кончено, погорячилась!» — мысленно фыркнул я, а вслух произнёс:

— Почту за честь… — И, кивнув, не смог удержаться от вопроса: — А тебе одежда не слишком мешает в танце? Все-таки нестандартно.

Демидова с притворным изумлением оглядела свой наряд и вновь подняла на меня глаза.

— А тебя что-то не устраивает? Я плохо одета? — Голос её звучал дружелюбно, но я не обманывался: говорить в таких случаях женщинам правду смерти подобно.

— Ну так ты возьмёшь меня в вашу компанию? — спросила Ольга, когда мы несколько минут провальсировали в хорошем темпе. Надо сказать, что танцевала Демидова явно лучше Голицыной и Трубецких.

— Хм… — замялся я под ее вопросительным взглядом.

— Это да? — Глаза девушки смеялись.

— Это да, — согласился с этими словами. Можно подумать, у меня были варианты! Ладно, больше союзников — это хорошо.

Тем временем Ольга явно не скрывала своей радости, и я был награждён после танца дружеским поцелуем в щеку.

После этого я еще несколько раз танцевал: с Еленой Трубецкой, потом — с откуда-то появившейся Яной Дуровой, ну и, конечно, с Вероникой. Единственной из девушек, которая вообще не танцевала, была Наоми, но в таком платье это было невозможно. А напоследок меня пригласила на танец Аннет. Что ж, можно сказать, француженка была лучшей танцовщицей на балу, а ее гибкое тело, периодически прижимавшееся ко мне во время танца (вот и не поймёшь, специально это или нет), нехило так меня завело. Но мысль о Шуйском, который так и не оставил попыток соблазнить сестер, меня останавливала. Понятно, что обе сестры мне нравились (а кому из мужчин такие не понравятся?), но я решил не форсировать события, но и не слишком отталкивать: обижать девушку мне совсем не хотелось. По-моему, у меня получилось.

После этого танца все как-то начало заканчиваться. В отличие от бала у Дуровых ни у кого из присутствующих не было желания продолжать вечер где-нибудь вне стен особняка Голицыных. Никто даже таких идей х не подавал (наверно, просто не было заводилы), но я как-то не расстроился от этого факта. Настроение «продолжать банкет» у меня не было,

так что, тепло попрощавшись с начавшим разъезжаться народом, я в сопровождении появившегося словно по заказу Гвоздева и сразу же материализовавшегося рядом с нами Шемякина покинул особняк.

Спустя сорок минут мы уже были дома, где я все-таки еще раз поинтересовался у Гвоздева, о каком сюрпризе он говорил, но тот не раскололся.

— Мы завтра едем в наше строящееся имение. С ним связано? — попытался предположить я, но внятного ответа не добился. Зато меня заверили в том, что надо немного потерпеть и я, мол, все сам увижу!