Король Вемфалии (СИ) - Изотов Дмитрий. Страница 51

— Обманщики! — граф показал защитникам замка кулак. — Так не честно!

Развернув коня, он злорадно посмотрел на пока бездействующие онагры и требушеты.

— Сейчас они пожалеют, что родились на свет! — усмехнулся Райдог и отдал команду гомункулам: — Готовьте орудия! Превратим Своршильд в труху!

После бегства от иллюзорного дракона гомункулы недвижимо стояли в ожидании новых распоряжений графа. Его приказ заставил их вновь засуетиться подобно муравьям. Они выкатили вперёд катапульты и онагры. Над ними нависли рычаги требушетов. У каждого орудия выросла гора каменных снарядов.

— Если их создали несколько дней назад, — Квартон наблюдал за врагами в подзорную трубу. — Когда они успели научиться столь сложным делам?

— Это всё совмещение пыльцы азалии и листьев драцены, — объяснил Лоберсент. — Они отвечают за боевые навыки.

— Нам бы тоже не помешало что-то подобное, — заявила Марланда. — У вас же есть ещё что-то магическое в запасе?

— Найдётся, — Квартон убрал трубу. — Жаль, что у меня нет Жезлов стихий. Но попробую без них.

— Главное, не убейте здесь никого, — герцогиня опасливо глянула в сторону неприятеля.

Гомункулы закончили подготовку. Зазвенела тетива катапульт. Первые снаряды полетели на Своршильд. К ним присоединились камни, пущенные из ковшей онагров.

Петролапис! — Квартон опустил руки, затем поднял.

Вылетевшие из пальцев рыжие искры окружили снаряды. Согнув руки в локтях, Квартон резко их распрямил. Снаряды на мгновение зависли в воздухе. Затем устремились обратно и упали в стане врагов, с треском ломая онагры и катапульты.

— Больше снарядов! — Райдог, продолжая сидеть на коне, подгонял гомункулов. — Чтобы они выбились из сил!

Флорис с ужасом заметил, что рычаги требушетов опустились. Вскоре о землю ударились противовесы, свистнули в воздухе пращи, и на Своршильд полетели новые снаряды. С большей высотой полёта. Квартону на помощь пришли Гладобар и Улиус, но до пущенных требушетами камней их магия не доставала. Один снаряд с грохотом ударился о центральную башню, другой сбил со стены двух воинов.

— Отлично, — радостно оскалился Райдог. — Наступаем!

Гомункулы вновь побежали к замку. Среди зеленокожей массы виднелись тараны, а над ними возвышались штурмовые башни. Сидевшие на них гомункулы запустили в защитников Своршильда копья. Несколько воинов с криком упали, истекая кровью.

— Хельга, займись раненными! — крикнула Марланда.

Женщины во главе с экономкой принялись перетаскивать раненных в палатку, разбитую под стеной для оказания помощи пострадавшим.

— Пришло время пустить в бой моих малышей, — Улиус с улыбкой достал четыре золотистых аркана.

— Это то, что я думаю? — спросил Гладобар, уворачиваясь от очередного копья.

— Немного поколдовал над конохранительными уздечками, — пояснил Улиус. — Теперь они хранят не только коней.

— Тогда кого же? — спросил Квартон.

— Неважно кого, — Марланда сжала зубы, видя как ещё один снаряд ударился в стену замка, рядом с комнатой дочери. — Если это нам поможет, то действуйте.

Придерживая бороду, Улиус замахнулся арканами как пращами. Во всех четырёх петлях зажглись золотистые шары. При выпаде Улиуса они понеслись навстречу вражеской армии, увеличиваясь на лету и принимая животные очертания. У первого шара выросли три головы: львиная, козлиная и змеиная, постепенно он полностью превратился в химеру. Из всех пастей чудовища зазвучал вой. Рядом рыкнула мантикора, изгибая скорпионий хвост, росший из тигриного тела. Хлопая петушиными крыльями, василиск отскочил от выросшей туши бегемота, который широко зевнул огромной пастью.

— Эрми, — Улиус посмотрел на сидящую на плече пикси. — Направь их на осадные орудия, и пусть по дорогу разорвут парочку гомункулов.

Ответив свистом, Эрми взмахнула крыльями и понеслась к четырём чудовищам. Зависнув у каждого над ухом, пикси передала им на своём свистящем языке приказ преподавателя монстроведения. С оглушительным рёвом бегемот тут же опрокинул штурмовую башню, раздавив находившихся в ней гомункулов. Другая башня загорелась от струи пламени, выпущенной змеиной головой химеры. Зеленокожие воины двинулись на новых врагов. Но им навстречу прыгнула мантикора, разрывая их тела когтями и саблевидными клыками. А над полем битвы взлетел василиск, стреляя из клюва ядовитой слюной.

— Почему вы не пустили их в бой раньше? — спросил удивлённый и восторженный Харт.

— Их опасно использовать слишком близко, — объяснил Улиус. — Я сам не имею над ними полного контроля.

— Главное, чтобы они не развернулись в нашу сторону, — Марланда сжала кулаки. — А так, мне всё равно, какими средствами защищается мой дом и моя дочь.

Орудуя огромными челюстями, бегемот поглощал гомункулов вместо с оружием и доспехами, и даже откусил кусок от тарана. Скорпионий хвост мантикоры прокалывал врагов одного за другим. От него не отставали козлиные рога и львиные клыки мантикоры. А змеиная голова чудовища не переставала изрыгать огонь. Он уже испепелил все катапульты и половину онагров. Не способный к высоким и продолжительным полётам василиск упал в тыл вражеской армии и атаковал гомункулов клювом и шпорами, а ядовитая слюна оставляла на зеленокожих телах дымящиеся ожоги. Райдог с ужасом отступал к лесу. Химера добралась до требушетов и окатила пламенем треть из них. Другая треть пришла в негодность из-за того, что яд василиска разъел их канаты. Остальные осадные орудия хрустнули под тяжёлыми лапами бегемота. Град камней, обрушенный на Своршильд, прекратился.

— Но они по-прежнему восстанавливаются! — крикнул Гладобар, внимательно следя за полем битвы.

Зелёная масса, оставшаяся от гомункулов после атаки чудовищ Улиуса, словно под руками невидимых скульпторов принимала обратно человеческие очертания. Вскоре вражеская армия, хоть и утратившая вооружение, вернулась к изначальной численности. Почуяв неприятеля с тыла, мантикора обернулась и, согнув тигриные лапы, с рычанием прыгнул на гомункулов. Вслед за ней двинулся бегемот. Но огромное чудовище застыло, издав жалобный вой. Упав на спину, он принялось беспомощно теребить в воздухе лапами.

— О, нет, — простонал Улиус. — Они выходят наружу.

— В смысле? — не поняла Марланда.

Но вскоре герцогиня получила объяснение. Живот бегемота в нескольких местах разорвался. И на свет появились облепленные слизью гомункулы, восстановленные в животе поглотившего их чудовища. Бегемот несколько раз судорожно дёрнулся и замер.

— Им не устоять, — заявил Гладобар. — Нужно верное средство.

Остальные три чудовища продолжили атаку. Хотя они и были сильнее, враг превосходил количеством, которое никак не снижалось, благодаря постоянному восстановлению. Уставшая мантикора ещё орудовала когтями, но незнающие усталости зеленокожие воины облепили её со всех сторон. Грозное рычание сменилось на жалобное мяуканье. Вскоре и оно замолкло, когда не знающие жалости гомункулы придушили тигроподобное создание.

— Мои малыши! — Улиус чуть не плакал, видя как убивают его питомцев.

Прекратив извергать огонь, химера принялась отбиваться рогами и клыками. Сражённые гомункулы падали, но быстро поднимались и возобновляли атаку. Шеи под змеиной и львиной головой уже были свёрнуты. Козья ещё сопротивлялась, но и она в конце концов замертво повисла, а вслед за ней на поляну рухнуло безжизненное тело.

— Нужно обезвредить их полководца, — наконец решил Гладобар. — Вот только он трусливо держится в отдалении. Стрелы его не возьмут.

— У нас есть средство! — воскликнул Флорис. — Я сбегаю за ним.

Кастелян соскочил со стены и направился в оружейную. Там на стене висел арбалет, купленный Гельгаротом во время предпоследнего визита в столицу. Своршильдским охотникам он пришёлся не по вкусу из-за долгого и неудобного процесса перезарядки. Но у него было преимущество перед луком в дальности стрельбы. На это и надеялся Флорис, когда схватил арбалет и чехол с болтами.

— Должно сработать, — прошептал он, взбегая обратно на стену.