Время Воронов (СИ) - Светлана Алимова. Страница 41

— Ею зачитывается вся молодежь города, передавая из рук в руки. Не читать «Полумрак» считается постыдным признаком отсталости и страха перед родителями. Это история о прекрасном Вороне, влюбленном в юную деву. Она готова отдать ему все, от своего сердца до невинности, он же разрывается между порочной страстью, вороньим голодом и чистой, искренней любовью к ней. А знаете, как зовут главного героя?

— Как?

— Сольвейн.

— Что? — тот подскочил и забрал у Шарлотты книгу. — А кто автор? Джейн Норридж? О, нет, Джейн!

Он схватился за голову и рухнул в кресло.

— Там ведь нет эротических сцен, правда? — безнадежно спросил он.

— Есть, — глаза Шарлотты шаловливо блеснули, — хотите, я прочитаю вам пару глав вслух?

Рейвен равнодушно пожал плечами. Льюис покачал головой.

— Я не поклонник любовных романов. А почему у главного героя твое имя, Сольвейн?

— Потому что Джейн — моя бывшая девушка! — застонал тот. — Но мы же расстались по-хорошему, я был честен и все сделал, чтобы она на меня не обижалась! За что?

— По-моему она тобой восхищается и нежно любит, — заметила Шарлотта, — ты описан в книге таким идеальным, что кажешься выдуманным. Но я все-таки прочту одну главу вслух, повелитель. Просто чтобы вы знали, что именно сделало нас такими привлекательными в глазах городской молодежи.

— Ладно, читай.

Сольвейн закрыл лицо руками.

Фантазии Джейн Норридж вызвали у Льюиса чувство неловкости, зато Рейвен хохотал как безумный на описаниях великолепного владения Сольвейном клинком и магией. Когда же книжный Сольвейн пронзил сердце злого Прекрасного Принца, спасая свою возлюбленную Мэри от его похотливых посягательств, Рейвен завыл и замолотил кулаками по подлокотникам кресла.

— Она что, приезжая? — едва выдохнул он сквозь хохот. — Не знает, что Прекрасного Принца может убить только Великий Ворон и всего одним способом? Что за бред?

— Джейн — дочь известного поэта и переехала в наш город пару лет назад, уже после того, как Льюис запретил нападать на людей, — мрачно ответил Сольвейн, — для нее Вороны — ожившая сказка. Я давал ей погладить свои крылья, когти и, конечно же, убеждал, что Вороны неопасны для горожан. Но я не думал, что у меня получится настолько хорошо.

— У тебя все получается хорошо, — хихикнула Шарлотта, — судя по постельным сценам, ты — первый любовник нашего города. Скажи, то, что тут написано, правда?

Сольвейн пробежал глазами по тексту и густо покраснел.

— Нет! То есть, да, кое-что правда, но в основном, она все преувеличила!

Шарлотта заулыбалась.

— Сольвейн, милый, а что ты делаешь сегодня вечером?

— Лечу ругаться с Джейн, — буркнул тот, — как она могла меня так подставить? Говорила, что я — ее вдохновитель, лучший мужчина в жизни, что я достоин остаться в истории как главный герой… подожди-ка.

Его лицо озарилось внезапной догадкой.

— Она обещала увековечить мое имя, чтобы все узнали о моем великолепии!

— И ты ей это разрешил? — уточнил Льюис.

— Да! Но я думал, что она просто так признается мне в любви! Я тоже обещал носить ее на руках до конца времен, но не буквально же!

— Меньше надо было языком трепать, — ухмыльнулся Рейвен.

Шарлотта покосилась на книгу и мечтательно вздохнула.

— А почему вы расстались? Судя по книге, она очень хорошо к тебе относится.

— Да как-то так получилось, — Сольвейн смутился, — вначале я был занят, помогая Льюису, потом Джейн постоянно писала книгу и устраивала литературные встречи. Мы редко виделись. Однажды я встретил в парке Марту, и меня как громом поразило! С того мига мое сердце принадлежало ей. Пришлось признаться Джейн и расстаться с ней. Она расстроилась, конечно, но потом махнула рукой и сказала: «Мужчины преходящи, искусство — вечно. Давай останемся друзьями». Мы и остались.

Он тяжело вздохнул.

— Думаете, я сам во всем виноват?

— Нет, — утешил его Льюис, — ты не мог такого предположить. Но если эта книга действительно обелила репутацию Воронов, то она очень полезна, несмотря на свое сомнительное содержание. Не переживай, рано или поздно о ней забудут.

— А я слышала, что выйдет вторая часть, — заметила Шарлотта, — женщины в убежище только об этом и говорят.

Сольвейн побледнел.

— Главное, чтобы это не дошло до мамы. Остальное я переживу.

***

За три года Льюис озаботился не только благополучием потенциальных Воронов, но и одного конкретного, чье стремление к неприятностям его сильно беспокоило. Рейвен, к его облегчению, держал слово и больше не приближался к Нилу Янгу. Это явно требовало от него серьезных усилий, и Льюис старался помочь, взяв в союзницы Шарлотту. Вместе они чутко приглядывали за Рейвеном, занимали делами и развлекали. По мнению Льюиса, счастливый человек, живущий полной жизнью, мстить никому не станет. Но вдобавок к этому он все-таки взялся поработать над моральным обликом верного соратника и подобрал тому несколько подходящих книг, попросив прочитать для дальнейшего обсуждения. Рейвен отнесся к идее без восторга и за месяц не осилил и нескольких страниц.

— Повелитель, мне обязательно это читать?

— Слишком скучно? Хорошо, я подыщу что-нибудь поинтереснее. Как насчет сборника притч и сказаний?

— Я не ребенок. Мне не нужно читать сказки.

— Сказки и сказания — разные вещи. Попробуй их.

— И кому мне это читать? В убежище нет детей.

— Хотя бы Шарлотте, если тебе хочется делать это вслух.

Но и здесь дело не пошло на лад. В результате именно Шарлотта выдала «страшную тайну», которую Льюис в упор не замечал.

Рейвен не умел читать.

Льюис был обескуражен.

— Почему ты мне сразу не сказал? И как так получилось, ведь в городе очень много образованных людей? Здесь даже детей бедняков учат, подкармливая, чтобы точно приходили на занятия!

— Я умею читать! Просто это тяжело и бессмысленно! — огрызнулся Рейвен. Он напоминал нахохлившегося воробья под дождем. По просьбе Льюиса он прочел вслух несколько строк: мучительно медленно, по слогам, спотыкаясь на длинных словах и неверно расставляя ударения. — Я ходил в церковную школу, где меня научили читать и писать, а потом я двадцать лет этим не пользовался! Только счет и пригодился! Зачем вообще ты заставляешь меня это делать? Если тебе нужно, чтобы кто-то читал, то прикажи Сольвейну и Шарлотте, они умеют лучше. А если это наказание, то за что? Я же ничего не сделал, чтобы такое заслужить!

Льюис онемел. Некоторое время они с Рейвеном молча смотрели друг на друга, пока Шарлотта, тихо хихикающая в ладонь, не рассмеялась в голос.

— Повелитель, читать любят не все. Простым горожанам чтение нужно только для дела: вести учет товаров, проверять разрешения от гильдий и так далее. Рейвен, ненаглядный мой, для повелителя чтение сродни полету. Он обожает его и хочет открыть тебе новое удовольствие, чтобы ты им насладился и был счастлив.

Рейвен недоверчиво нахмурился.

— Ты не шутишь? Повелитель, ты серьезно меня этим порадовать хотел?

— Примерно так, — кашлянул Льюис.

— Тогда у тебя не вышло. Но я рад уже тому, что все закончилось. Давай лучше вместе над городом полетаем. Это понравится нам обоим. Шарлотта, полетишь с нами?

— Полечу. Переоденусь только в штаны.

В воздухе Шарлотта постоянно дразнила Рейвена, носилась вокруг него кругами и дергала то за кончики крыльев, то за косу. Рейвен притворно ворчал, но в глазах его разгорались веселые огоньки. Во время очередного «нападения» он сам схватил Шарлотту и раскрутил в воздухе, под ее звонкий визг. Вскоре они уже гонялись друг за другом, хохоча, обнимаясь и целуясь, когда ловили. О Льюисе оба явно позабыли.

Определенно у Шарлотты прекрасно получалось делать Рейвена счастливым. Он больше не выглядел пугающим головорезом: страшный взгляд исчез, серые глаза стали ясными и спокойными, а худое лицо перестало выглядеть изможденным. Мирная жизнь и озорная любовница понемногу забирали его печали, смягчали жесткий характер.