Сладкий грех. Искупление (СИ) - Mur Lina. Страница 72

У каждого злодея есть начало. Слэйн не родился злодеем, его сделали таким близкие люди. Всё имеет своё начало. И всё должно иметь свой конец.

Мы входим в старую квартиру, с которой всё началось. Оглядываю гостиную, и так горько становится внутри, ведь здесь были лишь игра, фарс и совершалась месть друг другу. Мы были врагами, но именно в этом месте я осознала, что мой конец наступил раньше. Моя роль злодея началась внезапно, а закончилась быстро. Я даже не поняла, как так случилось, что мой мир полностью сжался до взгляда Слэйна.

— Обними меня, — шепчу я.

Слэйн удивлённо откладывает нож, которым молча нарезал помидоры.

— Просто обними меня, и всё. Мне это нужно прямо сейчас, — прошу я, приближаясь к нему. Он распахивает руки, и я падаю в его объятья, прижимаясь щекой к его плечу. Он крепко обнимает меня, целуя в макушку.

— Расскажешь, что с тобой происходит, Энрика? — спрашивает Слэйн.

— Всё в порядке. Я всего лишь хотела объятий здесь. В этом месте, — натягиваю улыбку и возвращаюсь на свой стул.

— Я хочу знать, почему ты врёшь мне? — Слэйн опирается руками о стол, пристально глядя на меня.

Тяжело вздохнув, провожу ладонью по волосам и пожимаю плечами.

— Потому что это глупо, вот и всё. Я должна радоваться тому, что ты со мной. Ты тоже выбрал меня, но я постоянно жду боли, — шёпотом признаюсь ему.

— От меня? Ты боишься, что я снова причиню тебе боль, обману или убью тебя? — хмурясь, спрашивает он.

— Я боюсь, что не справлюсь с таким давлением. У меня сдают нервы. Они постоянно напряжены. Опасаюсь того, что за каждым углом кто-то поджидает меня, чтобы уничтожить за то, что я выбрала и люблю тебя. Мне кажется, что весь мир восстал против меня и тычет меня носом в то, что я совершила ошибку. Я боюсь выглядеть дурой, — отвечаю ему.

— Я понял, что доверие между нами нельзя построить за пару дней. Я тоже боюсь предательства, Энрика. Боюсь, что ты плюнешь на меня и мои проблемы, развернёшься и уйдёшь. Тебе надоест, ведь ты, права и свободна, а я нет. Всё было бы куда проще, если бы я женился на той, на ком планировал.

Его слова ранят меня, но он прав.

— Ты выбрал себе женщину? — подавленно спрашиваю я.

— Да, выбрал, ещё до встречи с тобой я знал на ком женюсь. У нас была договорённость. Устная, а в будущем должна была стать письменной. В которой говорилось бы о том, что она является моей женой и не претендует на моё время, а также не заинтересована в моих чувствах. Она просто есть, как и полагается. Свадьба, фальшивые улыбки, и никаких проблем. Я бы смог так жить. Без чувств смог бы жить, ведь я жил так очень долго. Но мне пришлось разрушить эту договорённость из-за тебя, — Слэйн делает паузу, и теперь я чувствую себя ещё хуже.

— Ты не хочешь этого, да? Свадьбы? Детей? Семьи? — с горечью в голосе спрашиваю, глядя ему в глаза.

— Не знаю. Правда, Энрика, я не знаю. Я понимаю то, что делаю. Осознаю каждый свой шаг и считаю, что всё делаю правильно. Но иногда мне хочется всё бросить. Уйти ото всех. Скрыться под чужим именем и жить одному, хотя я знаю, что не смогу этого сделать, потому что у меня есть несколько программ в голове, и они не закончены. Твою я закончу, когда женюсь на тебе. Я не знаю, Энрика. Не знаю. Я стараюсь быть человеком, а не монстром, каким все видят меня. И порой… знаешь, у меня внутри так всё зудит от желания унизить тебя, втоптать в грязь, елозить ей по твоему лицу. Эти мысли пугают меня, потому что когда я несколько раз моргаю, то картинки исчезают. Я пытаюсь, но так хреново в груди. Не понимаю, что это такое. Тяжёлое чувство гнетёт меня после таких мыслей, и не хочется смотреть тебе в глаза, — его признание снова оставляет борозду на моём сердце.

— А что за тяжёлое чувство? Ты можешь его описать?

— Вчера, когда ты была рядом со мной и убеждала меня в том, что мы справимся, хотя абсолютно не верила в свои же слова, меня словно ударили по затылку. Я видел только твои глаза, и в горле появился ком, ведь я лишь сутки назад гладил пальцами твои фотографии и ощущал вкус твоей крови на своём языке. Когда они смотрели на тебя, я представлял тебя, и мне хотелось убить каждого и закрыть тебя собой. А потом я пытался абстрагироваться от этого, но ты пропала. Моё сердце забилось чаще. Оно неслось куда-то, и я запаниковал. Я был в панике, когда не увидел тебя среди гостей. Я вдруг чётко увидел, что ты мертва. Я видел это в своей голове и обезумел от боли внутри. Она стала такой сильной, что я разбил бокал в своей руке. Я раздавил его, никто не видел.

— Когда с нами что-то случается, или на пути встаёт какая-то преграда, то человек начинает паниковать, пугаться и делать ошибки. Это нормально, — вставляю я.

— Да, наверное, но я не совершаю ошибок. Я перепрыгиваю через преграды и никогда не паникую. Я всегда держу всё под контролем, а вчера не мог. Я не стал животным, а был мужчиной, который словно умер внутри на несколько секунд. Пустота, отчаяние и страх. Я помню эти чувства, когда отец только забрал меня. Я хотел спасти волка, который скулил рядом со мной. Хотел защитить его. Я не собирался быть жестоким и возненавидел жестокость. И эти воспоминания вернулись ко мне вместе с чувствами. Я нашёл тебя в спальне, и что-то было не так. Я это чувствовал. Было какое-то ощущение отчаяния, одиночества и боли, пока я смотрел на тебя спящую. Как будто ты отвернулась от меня, и тебя нет рядом, хотя я дотрагивался до тебя. Меня затошнило. Боль стала сильнее, и я ушёл, чтобы прийти в себя. Мне хотелось растормошить тебя и орать, почему ты меня бросила? Я так плох? Я до сих пор недостоин тебя? Я ужасен? Я жесток? Я злодей? Было столько разных мыслей в голове, и мне пришлось бежать по лесной зоне, чтобы каким-то образом успокоиться. Мысли не оставили меня, они до сих пор в моей голове. И я знаю, что если ты выйдешь за меня замуж, то я разрушу твою жизнь, но при этом ты будешь дышать. А я хочу другого, Энрика. Я хочу другого будущего, — Слэйн обходит барную стойку и останавливается напротив меня.

— Я никогда не думал о детях. Знаешь, я знал, что они будут, и собирался обучить их стать такими же, как и я. То есть сделать то же самое, что сделал со мной отец. Для меня это было правильно. Но я представил наших детей и не могу так с ними поступить. Они же такие, как ты. Я ненавижу, когда ты смотришь на меня с печалью. Не хочу, чтобы ты меня ненавидела за то, кто я есть. И не хочу, чтобы они смотрели на меня так же, как я смотрел на своего отца. Не хочу причинять им боль, ведь я тоже её не заслуживал. Я никому ничего плохого не сделал. Я был ребёнком, а меня не предупредили, что мне будет так больно в будущем. Никто не подсказал, что я не обязан быть плохим. Поэтому не знаю, хочу ли я для тебя такой жизни со мной, Энрика. Хочу ли я жениться на тебе. Я не знаю, — Слэйн замолкает.

Моё сердце хоть и болит, но слышит ноты любви в его словах. Это то самое признание, ради которого я живу. Слэйн любит меня, но не может сказать этого. Он любит меня сейчас, в эту минуту, этими глазами и сердцем. Он любит меня так же сильно, как и я его. Просто наше отличие в том, что я знаю эти чувства, а он нет. И он будет до последнего отвергать их, причиняя боль нам обоим, пока не осознаёт всё внутри себя. Это моя новая цель. Я должна добиться того, чтобы он поверил себе, своим чувствам и в то, что только благодаря любви мы получим искупление от всех грехов. Любовь и есть исцеление от всех болезней и затягивание ран.

Обнимаю Слэйна за шею и тяну его к себе, мягко касаясь его губами.

— Я люблю тебя за то, что это ты, а не кто-то другой. Люблю тебя за всё, Слэйн. Я не помню с тобой плохого, а только хорошее. Я никогда не уйду от тебя, пока ты не откажешься от меня, — шепчу ему.

— Не откажусь, я не смогу отпустить тебя. Я причиню тебе боль.

— Да, причинишь нам обоим. Да, я знаю. Знаю, слышишь? Я вытерплю эту боль ради нас. Я хочу выйти за тебя замуж. Хочу детей. И я буду учить тебя каждый день, каждую минуту и каждую секунду. Ты будешь чувствовать себя любимым. Я покажу тебе как. Я поведу тебя, и ты не останешься один.