Сага о Кае Эрлингссоне. Трилогия (СИ) - Наталья Бутырская. Страница 21

Я недоуменно посмотрел на мать, уж не смеется ли она надо мной снова.

— Закинул Миринн сеть, и весь улов на подарки отложил: семь дней он коптил, жарил и пек рыбу. И с тремя возами угощений приехал к возлюбленной. Но отказала ему звездноокая Марра, сказала, что провонял он рыбой, и одежда на нем стара и плоха.

Три дня отмывался в море бог-рыбак, стер пять скал до основания, пока соскребал об них грязь со своего тела. Надел он новые одежды, вдел жемчужные серьги, а драгоценное ожерелье, что сам смастерил из добытых в морской пучине жемчужин, в подарок приготовил.

Но отказала ему рыжекосая Марра, сказала, что пропах он морем, и борода его лохмата и страшна.

Десять дней в горных водах отмывался Миринн, ароматными маслами умащивал бороду и усы, без счета перебил первородных тварей, а из их крови выпарил алые рубины и преподнес их возлюбленной.

И в третий раз отказала прекрасная Марра.

Разозлился на Марру бог-рыбак, схватил ее за длинные косы и дал оплеуху. Брызнули звезды из глаз великанши и замерли в небе созвездием Глаза влюбленной. Но Марра не растерялась и ответила обидчику тем же. Проделал он спиной дыру и в доме, снес ворота, полдня он летел, сшибая деревья и разбивая скалы, пока не застыл в огромной горе, прорубив там глубокую пещеру.

Вылетел он из пещеры, вернулся к дому Марры и принялся ее колотить, да и она себя в обиду не давала. Целую седьмицу сражались между собой Миринн и Марра, без устали избивали кулаками, а потом без сил упали наземь и поняли, что за это время полюбили друг друга. Пообещали всегда жить вместе и не расставаться до конца времен, а чтобы закрепить обещание перед богами и землей, надели они на руки парные браслеты. Так и появился брачный обет.

— И зачем ты мне это рассказала?

— Может, и впрямь не подходят тебе местные девушки. Но таких, как Дагна, подарками и украшениями не возьмешь. Им по нраву лишь сильные мужчины. Те, что сильнее их или хотя бы не слабее. Сможешь ли ты завоевать такую женщину себе?

Глава 11

Тролль — похожая на гориллу всеядная обезьяна,

очень крупная — на четвереньках ростом со среднего человека.

Достаточно разумен для использования примитивных орудий(дубина, камень).

Одиночки, территориальные, не будучи голодными

животных игнорируют, на людей нападают почти всегда.

Конечно, я не собирался жениться вот прямо сейчас. Да и вообще не собирался. Но если выбирать между теми клушами, что жили в Сторбаше и Дагной, то я бы предпочел Дагну. Но мать правильно говорит, такие уважают только силу. Поэтому я пошел к отцу и предложил сходить на охоту. Я хотел получить вторую руну. Может, отец прав, и мне нужны сражения на грани смерти? На гадании Эмануэля мне выпало две руны: сила и смерть, а это можно растолковать и так: хочешь силы, дерись насмерть. Хотя такой вариант был мне совсем не по душе.

— После того, как в местных лесах порезвился червь, все зверье разбежалось. Коли Хунор благоволит нам, в следующем году с добычей будет попроще, — ответил Эрлинг.

— А возле селения Олова кабаны бегают будь здоров, — сказал я с намеком.

— Ты все про хуорку, — помрачнел отец. — Думаешь, я не тревожусь? Да только кто захочет связываться с бесполезной морской животиной? Я забросил весточку. Мало ли, может, кто и откликнется. Благо сейчас есть чем отплатить.

— Ты про сердце червя?

— Да. Хотел бы, конечно, приберечь его до твоей десятой руны, но ты до нее еще нескоро доберешься. Вся польза уже выйдет. Так что лучше я его променяю на что-то толковое. А ты пока набирайся сил, ходи к Хакану. Помирись с парнями. А то вокруг тебя одна мелкотня вечно носится.

После того, как я сломал близнецам носы, а Дагу — челюсть, вся злость на них прошла. Я показал их место и не вспоминал больше об этих слизняках. А вот с Хаканом лучше ладить, уж больно хорошо он дерется, и его опыт мне бы пригодился.

Пока я шел на учебную площадку, чувствовал себя великаном посреди людей: вокруг меня собрались мальчишки от пяти до двенадцати зим от роду, вся безрунная мелюзга, что уже научилась немного соображать.

— Кай Эрлингссон! — старательно проговорил один из них. Имен я их не запоминал, да и зачем мне это? — А ты снова бросишь вызов? А скольким на этот раз?

— Зачем мне бросать вызов?

— Говорят, что Даг, который сын Кнута, выздоровел.

— Брешешь? — остановился я.

— И я тоже слышал!

— И я!

— А я видел, как он выходил из дому, — гордо заявил рыжий мальчуган, чье лицо невозможно было разглядеть за сплошной россыпью крупных ярких веснушек.

— Говорят, Кнут купил рабов. И Даг стал двурунным. И все раны сразу излечились! — сказал первый мальчик.

— Как тебя звать?

— Якоб, сын Стига.

— Хорошее имя, Якоб, очень боевое, — осклабился я. — И много рабов купил Кнут?

— Не знаю. Если нужно, мы можем следить за Дагом. И за Кнутом.

Я даже призадумался, а потом отказался. Зачем мне это? Разве я их боюсь?

На площадке стоял треск и шум. Настоящие мечи и топорики яростно врезались в настоящие окованные железом щиты. Хакан учил сражаться пара на пару, и близнецы выглядели самыми сильными среди всех. Ненне стоял насмерть, прикрывая брата, а Ленне из-за его плеча наносил быстрые неуловимые удары. Они могли бы стать отличным пополнением для любой ватаги. Слухи насчет Дага оказались верны. Его челюсть выглядела вполне здоровой, судя по тому, как он ее выпячивал, отмахиваясь в одиночку сразу от двоих парней. Он и прежде был неслабым противником, а теперь, будучи на второй руне, мог бы и троих победить. Вот только вид у него был слишком мрачным.

— А, Эрлингссон, — сказал Хакан, — бери щит, вставай к остальным.

Троллев старик! Я так и хотел сделать, пока ты не сказал.

— Мне и тут неплохо.

— Пожалуй, хватит уже с детишками играть. Пора бы с равными по силе поучиться бою.

— А кто тут равный мне? — вскипел я. Вот же безносый урод! У самого смелости меньше, чем у двухдневного зайчонка, а туда же, поучать меня вздумал!

— Если перворунные тебе неинтересны, тут и двурунные воины есть.

Что правда, то правда. Только они на два-три года постарше будут. И поопытнее. Но не отступать же мне теперь?

— Я готов, старик.

— Даг, встань в пару с Каем.

— Я не буду с ним драться, — неожиданно для всех ответил Даг. Мелюзга, облепившая невысокую изгородь, только что не пищала от восторга.

— Это почему? Неужто боишься? — нахмурился наставник.

— Не боюсь. Но драться не буду, — с этими словами Даг развернулся, аккуратно повесил щит на стойку и ушел с площадки.

— Хорошо. Кто не трусит? — Хакан обвел глазами учеников. Я спокойно ждал. Из старших выступил один, с длинной выгоревшей на солнце челкой и выбритым затылком.

— Да никто не трусит. Это ж перворунный. Пусть возьмет кого в пару, иначе неинтересно будет.

— Кай, у нас есть правило. Двурунный сражается с двумя перворунными. Трехрунный — с тремя перворунными. Кого возьмешь к себе в напарники?

Я задумчиво осмотрел парней.

— Есть одна девчонка, Ингрид, шести зим от роду. Вот ее я бы взял в пару. А эти только мешаться будут.

Хакан развел руками:

— Инго, слабейший может отказаться от помощи, если захочет. Тут нет урона тебе или твоей храбрости.

— Да мне плевать.

Инго вытащил из-за пояса топорик, не глядя, схватил щит и вышел в центр. Я сделал то же и последовал за ним.

— Тренировочный бой. До первой крови.

Я глянул на малышню, увидел там Якоба и подмигнул ему, ухмыляясь краем рта, хотя не был уверен в своей победе. Я не знал, насколько двурунный будет сильнее.

— Бой!

Инго не спешил, обошел вокруг меня, небрежно помахивая топором. Он был выше меня на голову, длинные руки, более длинное топорище. У него было преимущество в расстоянии удара. Значит, мне нужно выждать и атаковать тогда, когда ударит он. Вот только он явно не собирался бить первым. Гнилой тролль, и он мог так делать, так как он сильнее. А вот если я затяну начало боя, то все подумают, что я боюсь нападать.