Возвращение Прославленных (СИ) - Цы Си. Страница 20

— Это же дева Лилит! — воскликнула Мэд, — говорили, что она была первой в нашем роду. Но я думала, что всё это сказки и её не существует!

— Почему? — спросил её Тафари.

— Ну… — растерялась Мэдлин, — вы видели наш городок? Моя мать, бабушка, прабабушка…да все, кого я знаю из нашего рода, жили в этих краях. В легенде говорится о замках, большой любви, о волшебстве. Какое же в нашей округе может быть волшебство и замки?

— Волшебство и бывает там, где меньше всего его ждёшь, — покачал головой Тафари.

А Итиро спросил:

— Так что за легенда о деве Лилит? Расскажи.

— Родилась она от эльфа, — стала вспоминать Мэд, — умела делать чудеса, и поэтому её очень боялись. И мать — простая земная женщина, с детства прятала Лилит от людей. Девушка выросла настоящей красавицей, и однажды её случайно увидел богатый землевладелец. Он влюбился в Лилит, и на завтра же от него пришли сваты. На собственную свадьбу девушка украсила голову невиданными цветами лилелои с которых падали звёзды — это был подарок её отца-эльфа. Мать отговаривала дочь, но Лилит верила, что волшебные цветы защитят её брак. Она вплела их в волосы и пошла к венцу. Звёзды скатывались с её головы, оставляя шлейф на земле. Одни посчитали это богохульством — слишком Лилит напоминала Мадонну, другие просто испугались. А уж когда на свадьбу явились родственники девушки — эльфы, то люди решили отравить её, посчитав ведьмой. Лилит провела с мужем только одну ночь. И к утру она должна была умереть от подлитого в вино яда. В судьбе не исправишь предначертанного, но волшебством можно его изменить. И дева Лилит попросила эльфов подарить ей девять месяцев. Они создали для неё магические часы, которые останавливали время. Лилит умерла, как только родила сына. Муж похоронил её с почестями и до последних дней хранил ей верность… Вот такая сказка… А теперь я вижу перед собой Лилит. И понимаю, что она не была выдумкой.

Все посмотрели на девушку в гробу. Даже сейчас, через много веков, она была прекрасна.

В руках девы Лилит, скрещенных на поясе, были вложены необычные песочные часы: серебряные ладони держали меж собой два стеклянных шара, соединённых узким проходом. А внутри стекла, вместо песка, трепетала искрящаяся густая масса. Мэдлин склонилась над могилой и взяла часы. Она поставила их на ладонь, заворожено глядя внутрь. Там, за стеклом, в таинственном потоке, плескались переливающиеся перламутровые волны.

— Тут заперта минута, — прочла она на одной из серебряных ладоней. — И лишь скажи «Тинкидунт темпус», оно остановится, пока онотечёт, — медленно повторила Мэд то, что прочитал на плите Тафари.

Она подняла глаза и увидела, что остальные застыли так, как стояли. Только волосы развивались у Итиро, ветер чуть шевелил цветок в петлице костюма Тафари и покачивался топорик на поясе Стурлы.

Пока густая жидкость не перелилась из одной половинки в другую, а заняло это около минуты, визидары так и стояли застывшими. Но как только последняя искорка упала на дно часов, друзья ожили, и даже, кажется, не заметили того, что было.

Все смотрели на деву Лилит. Казалось, что вокруг неё поднялся ветер, прижимавший девушку ко дну саркофага.

Неожиданно она упала куда-то вниз. В саркофаге осталась зиять чёрная дыра. За ней открылось тайное помещение, в которое вели ступеньки.

— Надо туда спуститься. Там что-то есть, — сказал, вглядываясь в темноту, Тафари.

Заворожённая происходящим, Мэдлин на автомате сунула песочные часы в карман. Все визидары по очереди перелезли через стенки саркофага и спустились.

Они оказались в небольшой камере со спёртым воздухом. Тафари снова включил фонарик. Он слабо осветил пространство вокруг. Здесь было пусто — дева Лилит растворилась: лишь голые стены, дыра в потолке и пыльный кусок ткани, что-то прикрываший на полу. Тафари сдёрнул ткань, и визидары обнаружили под ней резную шкатулку.

— Ой, — воскликнула, увидев её Мэд, — это музыкальная шкатулка моей матери! Откуда она здесь?

Девушка присела перед ней, и взяла в руки.

— Она стояла в маминой комнате, и когда мама хотела нас с Тиной повеселить, то заводила её. Вот здесь должен быть рычажок для завода, — Мэдлин повернула шкатулку другой гранью.

И, действительно, там оказалась ручка, которую девушка стала крутить.

— Сейчас раздастся музыка, верхняя крышка откинется, и вы увидите пять танцующих балерин! — объяснила Мэд.

Остальные обступили её, чтобы посмотреть, что будет дальше.

Мэдлин завела музыкальную шкатулку и поставила её на пол. Случилось так, как она описывала. Стала играть мелодичная музыка, крышка медленно поднялась, и на блестящей пластинке внутри стали крутиться маленькие балерины. Но не успели они дотанцевать, как внезапно из середины шкатулки выросла огромная чёрная тень. Сначала визидары испугались, но это был не малум. Тень стояла неподвижно, чуть колыхаясь от лёгкого сквозняка.

Итиро хотел дотронуться до неё, но его рука прошла сквозь сгусток тёмной энергии, не встретив никакого препятствия. Кажется, это было просто чёрное густое облако, контурами напоминавшее крупную человеческую фигуру. На вытянутом лице выделялся большой хмурый лоб и широкий волевой подбородок. Тень казалась мёртвой, только маленькие, близко посаженные глазки с тёмной пергаментной кожей вокруг, выглядели живыми. Существо вперилось в визидаров и, не мигая, разглядывало их. Его череп был практически лыс, а те волосы, которые остались, свисали жидкими кудрявыми патлами.

Неожиданно тень стала двигаться. Она медленно и плавно отплыла к стене, неспешно развела руками и вдруг, резко повернувшись, молниеносно раскидала визидаров, ударив по ним волной страшной силы. Ремесленников подбросило. Они, словно пули, пробили телами потолок, мгновенно оказавшись высоко над склепом. Несколько секунд бултыхались, беспомощно болтая в воздухе конечностями. А потом так же стремительно упали обратно. И снова оказались в склепе под могилой девы Лилит, прижатые к стенам длинными полосами развивающихся одежд тёмного существа. А на упавшего Стурлу тень просто наступила ногой.

— Кто ты? — захрипел гном.

— Я Сэр Хьюго Вендиго Хармус, — загрохотала тень. — А вы — слабые визидары, оставшиеся без волшебства. Так кто вы такие? Скот. Неудачники. Я — бог, потому что из визидара создал себя и тёмную материю, которая мне подчинена.

— Что тебе нужно от нас, Хьюго Хармус? — спросил, прокашлявшись, стиснутый Итиро.

— Я запер свою тень здесь, чтобы остановить вас. Я — создатель малумов и их управитель. Я владею всем и я везде, и если вы не хотите умереть быстро, то должны мне подчиниться.

— Мы не будем никому подчиняться, — сказал Тафари, — у тебя нет на это никакого права. Правда на нашей стороне. Все: визидары ли, люди, должны быть свободными.

Тень метнулась к Тафари, вплотную приблизившись к его лицу.

— Правда — всегда мораль большинства. А сейчас большинство — это я. Так что твоя правда — всего лишь твоё никому ненужное мнение, — прошипел Хьюго.

— Ты всё равно нас всех не перебьёшь, — решительно сказал Стурла, вытирая со лба кровь.

Хьюго зашёлся в хохоте.

— Какие же вы глупые. Если бы мы хотели, то давно вас уничтожили. Стурла, кажется, ты держишь овец? Неужели ты их всех режешь за раз? Нет, самых жирных ты разводишь и употребляешь по мере надобности. Я — пастух. Вы — мои овцы. И овцы обязаны быть тупыми. Но приходится вас строить и наказывать. Возвращайтесь по домам. Не ищите других. Иначе…

Он сильнее надавил на Стурлу.

— Ты всего лишь бесполый дух… — прохрипел прижатый гном.

— Иначе я приду сам. И уничтожу вас. Раздавлю каждого. Как клопа. Вас, потом примусь за людей. Знаете, откуда я беру зло, чтобы делать малумов?

Он засмеялся.

— Как вы даёте нам кровь, так люди — дают зло для создания малумов. Мы собираем людскую ненависть по всей земле, и накапливается её все больше, поэтому малумы будут существовать всегда. Они непобедимы. Я создал вечный двигатель и вечный породитель зла. Я…