Эта чёртова love (СИ) - Осадчая Виктория. Страница 23

Он лишь давал инструктаж как кого зовут, кто кому приходится родственником, а потом вдруг опомнился:

— Теория в этом случае бесполезна без практики. Познакомлю по ходу.

То ли от от волнения, или воображение идеально подобрало картинку, но половину из тех, кого Назар назвал, я узнала.

— Бабуля! Дед! — он поспешил сразу к близким родственникам. — Это Олеся, моя невеста!

Вот так, без прилюдий и намеков. Бах и я невеста! Я девушкой-то побыла всего пару дней. Однако резво этот гаденыш взялся за вожжи.

— Да? — округлила я глаза. В такой стрессовой ситуации я не смогла подыграть.

— Да? — уточнила его бабушка.

— Да! — совершенно искренне согласился Вершинин, обнимая меня за талию. Ещё и впился, как пиявка своими пальцами.

— Уф! — выдохнула женщина, — Ты как всегда, умеешь делать подарки! Добро пожаловать в семью, — заключили меня обалдевшую в объятья.

Какая нахрен семья? Какой подарок? Что вообще происходит?

— Может, сразу сделаем помолвку, чтобы не собирать всех десять раз? — задребезжал его дед.

— Ага! Хочешь от обязанностей отлынить? Ничерта подобного! Сегодня жених ты!

Высказаться по поводу своего нового статуса я не успела, потому что на Вершинина ураганом налетела какая-то женщина.

Высокая, статная. На каблуках она была даже выше его.

— Я тебя тоже рад видеть, мамуль, — расплылся он в улыбке, хотя чувствовалось, что ему немного неловко от проявоения эмоций родительницы. Следом за мамой, появился и папа. Щупленький, невысокий, с пижонскими усиками, где притаилась седина, и выразительными голубыми глазами, как у сына. Он лишь одарил отпрыска крепким рукопожатием и лёгкими объятиями.

— Ой, а это кто у нас? Такая хорошенькая! — внимание тут же переключилось на меня. — Олеся?

— Олеся! — согласилась я, выслушивая ответ длинные имена и отчества. Интересно, откуда они меня знают? Сын или бабушка настучали?

— А лучше называть их мама и папа, чтобы привыкнуть, — хихикнул Назар, за что получил тычок в бок.

И понеслась! За столик мы попали с родителями и в итоге я испытала настоящее эстетическое наслаждение от общения с ними. Они столько рассказывали, и не только о детстве своего сына, в котором были лишь набегами. Говорили о своей работе, говорили про приключения, страны и творчество.

— Так, я понимаю, что вы нашли свободные уши, но позвольте отдохнуть девушке, — первый раунд был за Назаром, который уволок меня танцевать.

Положил ладонь на поясницу, другой обхватил мои пальцы, прижал к себе теснее. Казалось, будто мы целую вечность не оставались наедине.

— Ты им понравилась, — заключил он, обдавая горячим дыханием ухо, щеку, шею.

— Это точно? Или они просто хорошо воспитаны?

— Точно! Мама у меня прямолинейная, поэтому давно бы уже сказала. Не люблю эту её черту. Иногда неловко становится. Но оправдываю тем, что она творческий человек.

— Ну, тогда я спокойна. Следующий вопрос: каким образом я стала твоей невестой?

— А тут все просто. Я сам в тот момент только решил. Жаль нет кольца, а то тут бы посреди зала припал на колено.

— Это абсурдно.

— Почему? Это данность момента. Я смотрю на дедушку с бабушкой, представляю себя на их месте через столько лет, и рядом с собой вижу только тебя.

— Логика железная, — чувствую, как меня пробивает ток. Мы ведь только месяц знакомы, а он уже про счастливую старость говорит. Однозначно не лучшее решение. Мне для этого нужно намного больше времени, а у этого человека все так просто.

— Это не логика, Лисичка! Это как бы признание.

— В чем? — туплю я на ровном месте.

— Ну, как по мне, так в любви.

— И тут ты решил отличиться, — смеюсь звонко. Понимаю, что он наверное ожидал не такого ответа, но я ведь тоже подобного не ждала.

— Странная ты девушка, Олеся, — задумчиво, с придыханием. Даже локон поправил, который нам вовсе не мешал. Смотрел так, словно рассматривал душу.

— Видимо, странность эта тебя и зацепила, — отшутилась. Не могла я сейчас серьезно говорить на эту тему. Пусть хоть режут, хоть бьют. Нет и нет! Встречаться — это одно, а вот о семье заговаривать, тут уж простите.

И тут даже не травма того, что у меня не было нормальной семьи. По сути, у Назара ее тоже не было, так, чтобы с мамой и папой. Дело в том, что я просто не была готова в свои двадцать один так кардинально менять жизнь. Извините, я только жить для себя начала, чтобы меня связали по рукам и ногам. И быт никто не отменял. Мы даже ни разу не ссорились. А ведь это тоже индикатор в дальнейших отношениях. Загнул Назарушка. Такое ощущение, будто витающие в воздухе амурчики наследии.

— Если ты через годик заговоришь на эту тему, то я не раздумывая соглашусь. А пока приструни свои хотелки, господин спортсмен, чтобы я окончательно не умерла от страха.

Рассмеялся. Фух! Вроде пронесло!

Глава 10(2)

Меня занесло. Признаю. Но ведь не от какого-то мимолётного душевного порыва.

Я просто в один миг осознал, что всё! Моё! Девушка, которая не только идеально вписывается в мою семью, но и в мою жизнь. Но, по ходу, таким рвением просто напугал Лисичку. Нет, она не говорила прямо, но я это почувствовал. Она зажалась. Спряталась в своей ракушке. Вроде все та же Леся, но в открытке, так, что невозможно угадать её настоящие эмоции. Да-да, соглашусь, что перегнул. Забыл совсем, что с Лисичкой надо осторожнее, аккуратнее. Тут любое движение — это движение по минному полю. И вот, кажется на одну из мин я наступил. Застыл. И теперь бы надо не двигаться, чтобы не рвануло.

Если до нашего первого танца её обрабатывала мама, то теперь за дело взялся отец. И если мама тораторила без умолку, то у моего папы была одна особенность. Он как тот удав Каа, завлекал гипнотическим взглядом и голосом. Он так умело управлял интонациями, что слушатель погружался в некую прострацию. На сколько я помню историю знакомства родителей, именно так папа и завоевал эту неприступную красивую девушку, когда сам не отличался особой внешностью.

— Так, па, хватит для первого раза, — откашлялся я, когда он перешёл к повествованию новой истории.

— Ревнуешь? Знаешь ли, в наше время редко можно встретить благодарного слушателя, — голос его изменился, повеселел.

— Знаю, поэтому потом дорассказываешь. Я вообще-то сам планировал провести время с Олесей.

— Ну, ты что, Назар? — улыбнулась она.

— Это борьба за твое внимание, — заключила мама.

— Не утрируй! Мы просто идём танцевать. Идём? — протягиваю ей ладонь.

И так весь вечер приходилось ее красть у кого-нибудь. Родители-то ладно. А вот навязчивому поклоннику, в лице внука бабушкиной подруги, хотелось это самое лицо начистить.

Мы никогда не дружили, хотя бабуля и считала его хорошим мальчиком. Сколько у нас была разница в возрасте? Наверное, пару лет. На эти пару лет я был младше. Но это не мешало Павлуше отхватывать. Учились мы в одной школе, и все знали, что человечек с гнильцой растет. Сделать кому-то гадость, намеренно толкнуть девчонку, обидеть младшего. Такое у нас не прощалось. Не скажу, что были мы в красных плащах, типа супергероев, но гнид всегда не любили и давили. Его голова ни раз оказывалась в унитазе, и это было не самое страшное, что случалось с ним. Да, не был я хорошим подростком. Да и сейчас все самое хорошее во мне вызывали только близкие люди.

Странно, что такие, как Павлуша, любят самореализовываться за счёт других. И я почему-то не удивился, когда он вдруг стал помощником главы администрации. А если он и в мэры будет балатироваться когда-нибудь, так это тоже не будет новостью.

К чему я веду? То ли из-за старых обид, то ли Лисичка ярким пятном запечатлелась в его больном мозгу, как и в моем, но Павлуша позарился на девицу Ушакову. И мое наличие рядом ни коем образом не помешало ему оказывать ей знаки внимания. А Отелло во мне закипал. Не просто закипал, а ложился на глаза красной пеленой.