Нас невозможно убить (СИ) - Осадчая Виктория. Страница 7

С этими противоречивыми мыслями я засыпала, не слыша, как Олег и папа вернулись домой. Мне снилось что-то из моего далекого прошлого, где я милая девочка с косичками пыталась перебороть свои страхи и комплексы, которых у меня было вагон и маленькая тележка и выдать из себя все, что только можно, чтобы меня заметил парень, который мне нравился. И чем ближе я подходила к нему, тем он становился прозрачнее. А когда хотела коснуться рукой, он растворился воздухе, словно был какой-то дымкой. Я физически ощутила эту боль, которую испытала в тот момент. А чья-то незнакомая мужская рука схватила меня за запястье и потащила назад. Я пыталась вырваться, сопротивляться, но мне становилось только больнее. А Андрей вдруг оказался всего в двух шагах от меня. Он наблюдал, как незнакомец меня тащит, но ничего не предпринял. Лицо его было непроницаемым, словно ему вообще все равно. Наверное, на тот момент, это было самое страшное, что со мной могло произойти — безразличие.

Весь день я прокручивал в голове этот дурацкий сон который все никак не хотел покидать меня, лапая своими липкими противными пальцами, не давая о себе забыть. А когда я в очередной раз засыпала после утомительной тренировки, я боялась, что он повториться. Ведь сны мне снились всегда яркие, и до такой степени реальные, что в последний год я даже боялась потеряться в их реалистичности. Это было страшно.

Три дня я не видела Андрея. Я все время смотрела на дверь, в ожидании, что он вот-вот зайдет. Чтобы не думать о нем, днём я занимала себя тем, что проводила время с племянниками. А их, слава Богу, у меня здесь было аж трое. Это раньше я боялась к ним подходить, понимая, что дети — это не мое. А теперь я отдыхала душой.

— Смотрю, ты неплохо справляешься, — улыбнулась Аринка, войдя в дом. Первым делом она стянула с себя туфли на шпильке и блаженно вздохнула, дав себе две секунды форы, пока этим маленькие бандиты не налетели на неё.

— Знаешь, а я подумала и решила, что я готова к детям, — вдруг заявила я.

— Ух, ты! Созрела все же, — едва вставляла она свои реплики между щебетанием Барышат, каждый из которых пытался перетянуть материнское внимание на себя, рассказывая о проведенном послеобеденном времени.

— Теперь осталось дело за малым, — хмыкнула я, нет, даже горько ухмыльнулась, — найти моим детям отца.

— А что тот Вячеслав? — уточнила Арина.

— Молчал три дня, вот сегодня утром объявился. И знаешь что сделал? Подписался на меня в Инстаграме, а в обед решился отправить сообщение, — вспомнила я о сегодняшнем «большом событии».

— А как же наш спор?

— Я не против отвечать за свои слова, только вот он что-то не особо горит. Я предложила, не могу же я тащить его под венец насильно.

— Начинается! — рассмеялась она. — И что же написал?

— Что, к великому сожалению, не решается попросить мой номер у отца, а все эти дни был занят, — рассказала я в двух словах длинную извинительную речь. — А ещё он завтра уезжает.

— Так это повод дать ему номерок.

— У меня тренировка, — парировала я.

— А она важнее данного тобой слова?

— Нет, но…

— Вот и все аргументы исчерпаны. Пусть взглянет на тебя с другой стороны. Мужикам нравится, когда девушка следит за собой.

— Ага, только если она не выползает из зала, где тренируются только мужики, — подхихикнула я.

Ну, раз обещала, значит нужно выполнять, пусть и с не особым желанием. Набираю номер, который он мне оставил в следующем сообщении уже по дороге в зал.

— Слушаю, — раздается голос на том конце, пока я пытаюсь вспомнить его полное имя.

— Добрый вечер, Вячеслав! А я думала, Вы обо мне забыли.

— Божена? Очень рад тебя слышать. Я тут вспомнил, что ты мне обещала ужин.

— Я тоже об этом помню, только ничего, если он будет поздним, потому что у меня планы на вечер, в которые я Вас не включала? — продолжила я упорно ему «Выкать». Мне казалось, что таким образом я отгораживаю себя от него. Создаю барьер, так сказать.

— Виноват, понимаю. Приму любые условия.

О них мы договорились буквально за пару секунд, пока Сергей вез меня до областного центра. А там…там снова нет Разумовского, будь он неладен. И почему у меня возникало ощущение, что если он крутится где-то неподалеку, заниматься мне намного легче. Нет, не так. Просто когда он в зале, мне нужно стараться, чтобы показать, что я не зря занимаю здесь чье-то место. Тем более Петрович так и не взял у меня денег, как бы я ему их не предлагала. А ещё хотелось объяснить, что я не сумасшедшая. Да, не от мира сего, всё ещё не понявшая реальность в которой оказалась. Да, блин, самая моя большая проблема между смертью мамы, которую я уже смутно помню и разводом была лишь двойка по литературе за то, что я не успела дочитать «Тихий Дон». И при чем была это не моя вина, а Олега, который спрятал книгу. Не знаю почему, но для меня это было важно, хотя давно научилась плевать на мнения окружающих. И закаляла себя не я сама, а люди. В городке, где каждый на слуху, не удивительно, что тебе перемоют косточки с такой-то фамилией, а ещё покачают головой в знак неодобрения и поцокают языком, мол, ай-яй-яй, так делать нельзя, бессовестная. А я и не делала, зато популярность у меня была здесь не хуже, чем у любой звёзды эстрады и кино. Именно поэтому у меня просто выработался иммунитет. А вот теперь я до изнеможения хотела объясниться с совершенно чужим мне человеком.

Через два часа усиленной физической терапии, я приняла душ и там же, в раздевалке начала готовиться к свиданию, воспользовавшись феном Петровича, которым, как мне признался старый хрыч, он сушил носки. Благо волосы от природы вились и мне не понадобились плойки или куча навороченных щеток и насадок. Труднее было трясущимися после нагрузки руками сделать себе стрелки. Но после двух неудачных попыток, я осталась все же довольна третьим вариантом. Лёгкий блеск для губ, чёрное платье, которое облегчало мою щупленькую фигуру, и имея прямой покрой, как у футболки, идеально сочеталось с белыми кроссовками. Да, я все ещё отказывала себе в удовольствии носить каблуки. Мышцы уже привыкали, но всё же им приходилось не легко от такого стресса.

Сергея я отпустила сразу, предупредив, что поеду на ужин с Самойленко, чем вызвала недовольство водителя. Да, его мнение меня интересовало, но я все же решила сложить свое, подведя итоги сегодняшнего вечера.

— Отлично выглядишь! — Вячеслав вылез из машины, едва я показалась на выходе. Оглядел меня достаточно скептически, но дежурный комплимент все же отвесил.

— Спасибо! — я натянуто улыбнулась, понимая, что мое внимание переключается с мужчины на дорогу, откуда выруливал знакомый байк, а на нем восседал, как король мира, Разумовский в своей косухе, которая совсем недавно была на мне. Сердце радостно подпрыгнуло в груди, и уже было не важно, что говорил Вячеслав, открывая передо мной дверцу автомобиля. Мой взгляд был прикован именно к тому месту, где Андрей оставил своего железного коня, снял шлем, оставшись в солнцезащитных очках, хотя на город уже опускались лёгкие сумерки.

— Слава, Вы дадите мне минуточку? — хотя больше это прозвучало как утверждение, а не просьба. И разрешения я не дождалась, направившись к Андрею. Я не знала с чего начну, но ноги меня несли сами, следуя моей воле, видимо.

— Эээ, Андрей…

— Привет, госпожа Барышникова! — он обернулся на звук моего голоса, тогда как до этого запихивал шлем в багажник, напоминающий ящик, которого в прошлый раз вроде не было. Из чего я сделала вывод, что был Разумовский в поездке и что этот самый багажник можно убирать, если захочется.

— Почему госпожа? — удивилась я.

— Мне так хочется. А ты что хотела?

— Не знаю, просто сказать, что я не сумасшедшая, — выдала я, а точнее моё волнение.

— Новость, конечно, хорошая, только я не пойму по какому случаю.

— Я про мост. Понимаю, что выглядело это двусмысленно, — с трудом подбирала я слова.

— Забей. Я и думать забыл. А тебя, кажется, ждут, — он лёгким кивком указал в сторону Славы, который заинтересованно разглядывал нас.