Глазами пришельца (СИ) - Влизко Виктор Борисович. Страница 81

— Не всем же с высшим образованием быть! — дочка не собиралась сдаваться.

— Конечно! Кому-то надо и на почте посылки принимать!

— Ты сейчас всех соседей разбудишь! — Людмила Ивановна решительно подхватила мужа и повела в спальню.

Матвей Романович насупился, но подчинился. Уже лёжа в постели, тихо спросил:

— Не сильно на неё накричал?

— Разве ты слабо умеешь? — улыбнулась в ответ Людмила Ивановна.

— Хотел по-отцовски поговорить, — вздохнул муж. — Да разве с ней поговоришь, всё в штыки воспринимает.

— Твой характер.

— Получилось, я её обидел?

— Не переживай, она всё понимает. Уже не маленькая.

— Как лучше же хочу. Не нравится мне этот ветрогон Рудик. Несерьёзный какой-то. Разве так с девушками себя ведут?

— А что ты хотел? Они же с детства друг друга знают.

— Вот будет парочка, гусь да гагарочка, — вновь вздохнул Матвей Романович. — Она — почтовый работник, он — шофёр.

— Это временно. Выучится Любочка, вот увидишь.

— Увижу, куда денусь. Только Рудик уже выучился, а баранку крутит. Звал ведь его на завод! На хорошую зарплату!

— Зарплатой не козыряй, — тихо засмеялась Людмила Ивановна. — Он ненамного меньше тебя получает, а продукты покупает у себя на работе дешевле.

— Несправедливо это, — начал было Матвей Романович.

— Всё, политинформацию отложим на завтра! — строго оборвала жена. — Давай спать. Всем рано вставать.

Любовь и расчёт

Родион, перепрыгивая через три ступеньки, поднялся на восьмой этаж, успокоил дыхание и позвонил. Открыла Люба.

— Привет! — радостно улыбнулся Родион.

— Привет. Тебе чего?

— Поговорить бы надо.

— Говори, — Люба выглядела отнюдь не дружелюбно.

— Что, прямо здесь? Дело важное, между прочим.

— Любаша, кто там? — донёсся голос мамы из кухни.

— Это ко мне! — ответила Люба и, пожав плечами, жестом пригласила парня войти.

Они прошли в комнатку девушки, всё убранство которой составляли аккуратно заправленная кровать, стол у окна, платяной шкаф напротив двери и книжная полка в углу. На самой двери висело большое круглое зеркало.

— Садись, — усаживаясь за стол, предложила Люба. — Если пришёл извиняться, то я тебя уже простила и жду сегодня в семь вечера на день рождения.

— Подарок уже купил, — Родион проявлял непонятное нетерпение.

— Какой? — оживилась Люба.

— Секрет, — Родион пододвинул стул поближе к девушке.

— Не хочешь, не говори, — Люба равнодушно пожала плечами и присела на стул, поджав под себя ноги и придерживая одной рукой подол короткого красного платья.

— Вот что, Любаша, — Родион взял свободную руку девушки. — Нам надо срочно жениться!

— Долго думал? — только и смогла выговорить Люба в изумлении.

— Я об этом всегда думал.

— Знаешь, Рудик, я тоже сегодня всю ночь думала, девушка устремила на парня задумчивый взгляд. — Мне кажется, что между нами не любовь.

— А что же тогда?

— Не знаю. С твоей стороны, возможно, животная страсть.

— Ну, Любаша, прости. Вчера затмение нашло.

— Затмение? — Люба отдёрнула руку. — Ты же не остановился, даже когда я начала сопротивляться! Если бы не закричала, то изнасиловал бы прямо на лестничной площадке!

— Больше не буду, — Родион с опаской оглянулся на дверь.

— Добрался до всего своими наглыми ручками! — Люба покраснела. — И потом ещё оправдывался, что тебе надо. Это что же получается? Гуляешь со мной, а разряжаться ходишь к другим девкам?

— Кто такое сказал?!

— Ты! Вчера.

— Я не говорил!

— Подразумевал!

— Как ты любишь перевёртывать слова.

— Я вижу тебя насквозь!

— Любаша, ну, прости…

— Сказала же, что простила! Но о женитьбе пока не может быть и речи. Хочу до конца разобраться в своих чувствах. Да и тебе не мешает это сделать.

— Квартира не будет ждать, пока наши чувства будут проходить проверку! — сердито выпалил Родион.

— Какая квартира? — удивлённо вскинула брови Люба.

— Ты же не даёшь слова сказать! Всё упрёки! — Родион вновь завладел рукой девушки. — Понимаешь, такое дело, у нас служебная квартира освободилась. В самом центре города! Мой дядя походатайствовал. Но одному мне её не дадут. Она трёхкомнатная. Надо срочно жениться!

— Брак по расчёту? — Люба внимательно посмотрела на парня.

— Ну, какой расчёт!? — воскликнул Родион. — Я же тебя люблю! Конечно, может быть, без фантазий, по-простому.

— Мне сегодня исполняется восемнадцать лет, — задумчиво произнесла Люба.

— Да и мне ещё погулять охота! — истолковав её слова по-своему, не дал договорить Родион. — Но такой случай выпадает раз в жизни. Чтобы в центре, трёхкомнатная!

— Погоди! — остановила его Люба. — Что значит «погулять охота»? Ты что, всё-таки гуляешь?!

— Не в том смысле! — начал оправдываться Родион, про себя проклиная свой язык. — С кем я гуляю? Только с тобой!

— Знаю все твои смыслы. И не нужна мне никакая квартира! Ищи себе другую жену! — категорично заявила Люба.

— Хорошо, — Родион встал. — Наверное, у нас, в самом деле, не всё нормально в отношениях. Может, это не любовь, а страсть, как ты говоришь. Но я не могу упускать такой шанс. Найду другую жену. Возможно, заключу фиктивный брак. Люди всю жизнь стоят в очереди на жильё, терпя самодурство тёщ и свекровей. А тут есть возможность начать семейную жизнь в отдельной квартире! В центре города! Рядом с парком Горького!

— Ты готов променять меня на квартиру? — Люба в замешательстве посмотрела на любимого.

— В моей жизни настал такой момент, когда нужно принимать ответственное решение, — Родион с трудом подбирал слова. — Я люблю тебя. И эта квартира не только для меня, но и для тебя, и для наших будущих детей. Сейчас откажусь от неё, а завтра мы всё-таки поженимся. И потом всю жизнь будем вспоминать об упущенной возможности. Эти воспоминания в конце концов расколют наши отношения. Я жду твоего последнего слова. Если — да, то мы женимся и живём счастливо. Если — нет, то я ухожу. И ухожу навсегда!

— Так не делают предложение любимой девушке, с которой собираются жить долго и счастливо! — Люба не знала, как быть, и сказала это, скорее всего, из чувства противоречия, не желая, чтобы ей навязывали чужую волю.

— Хорошо, — согласился Родион. — Сегодня вечером я приду на день рождения и сделаю официальное предложение по всей форме. Согласна?

— Согласна, — кивнула Люба и встала. Таким серьёзным Родион впервые предстал перед ней.

— До вечера, — он притянул девушку к себе и крепко поцеловал. — Не надо меня провожать.

— До вечера, — прошептала Люба, даже при желании не в силах проводить любимого, такая слабость разлилась по всему телу. А Родион остановился на лестничной площадке. Душа ликовала. Он был уверен, что Люба даст согласие. И всё вокруг в его глазах пело и плясало. Даже не ожидал, что может быть таким счастливым. А ведь всего минуту назад готов был отказаться от квартиры. Не нужна она без Любаши! И про фиктивный брак сказал просто так, стараясь разжечь чувство ревности в сердце любимой. И он добился своего! Что самое главное, нет сожаления об утрачиваемой свободе.

Родион уже достал ключи, чтобы открыть квартиру, как вдруг вспомнил, что его настоятельно приглашал зайти сосед с пятого этажа, Андрей Андреевич, по какому-то важному делу. Взглянув на часы, решил, что времени до вечера достаточно и он успеет и с соседом переговорить, и к вечернему торжеству подготовиться. Поднявшись на этаж, Родион нажал на кнопку звонка.

Аномальная квартира

Хрустальная ваза медленно поднялась со стола и поплыла по воздуху.

— Вильгельми, — Андрей Андреевич старался говорить спокойно. — Эту вазу подарила тёща на день рождения. Грозная женщина! Мои бицепсы по сравнению с её — ниточки. Представляешь, что будет, когда она придёт и не увидит этой вазы? А я представляю. Жуткое зрелище!

Ваза, покачавшись, плавно вернулась на место. И тут же из югославской стенки начал выплывать хрустальный бокал. Тайное увлечение Андрея Андреевича. Заполненный до краёв, он демонстрировал на поверхности интимные сценки из семейной жизни японского самурая. Единственная удачно купленная вещь за всю двадцатипятилетнюю супружескую жизнь. В комиссионном магазине Владивостока во время одной из командировок. Из шести бокалов осталось только два. Один разбился при переезде на новую квартиру, три похитила тёща ещё в самом начале. И вот судьба ещё одного повисла в воздухе в прямом смысле этого слова.