Изменчивая судьба (ЛП) - Блэквелл Тэмми. Страница 31

— Ну тогда, Лиам Коул, я приговариваю тебя к массажу ноги, — потому что мои ноги очень замерзли, а его руки были такими теплыми и приятными. — Вообще-то, к массажу обеих ног. Не забудь про левую. Она расстроится.

Лиам не только помассировал мои ноги, пока к ним не вернулась способность чувствовать, но и надел на них две пары дорогих носков, купленных в магазине Спенса. Затем он принялся прочищать дымоход, чтобы развести огонь. Я предложила помочь, но он наградил меня взглядом «не говори глупостей», хотя я не знала, то ли он имел в виду мое почти-переохлаждение, то ли не верил в мои способности к прочистке дымоходов.

Пока Лиам работал, я осмотрела хижину. Тут было одно помещение, занимавшее не больше 200 квадратных футов (или 61 квадратный метр, раз уж мы в Канаде). Мебели было мало, и она выглядела самодельной — стол, четыре стула, два больших шкафа у дальней стены. Единственное, что казалось купленным, а не вытесанным из дерева — это матрас, лежавший на деревянном основании кровати.

Когда Лиам вышел наружу и потому не мог орать на меня за то, что я хожу по холодному деревянному полу, я встала и изучила содержимое шкафов. Найденное напомнило мне то шоу о людях, увлекавшихся подготовкой к катастрофам. Консервные банки с едой как можно плотнее были расставлены на полках, а вместе с ними аптечка, одеяла, ножи, старые масляные лампы вроде тех, что собирала моя бабушка. Между шкафами стояло несколько бутылок масла.

Сначала такое количество припасов ошеломляло, но потом я совершила ошибку и провела кое-какие подсчеты. Сейчас октябрь, а на земле уже лежит снег. Скорее всего, мы не увидим траву до… Апреля? Мая? Или еще позже? Я не разбиралась в канадской погоде. Даже если мы рассчитываем уехать в апреле, то проведем здесь больше шести месяцев. Тридцать дней умножить на семь месяцев — это 210 дней. Хватит ли еды на такое время?

Я мгновенно пожалела, что читала книжки про выживание.

Я попыталась заглушить панику, напомнив себе, что на санях есть несколько сумок с хорошо хранящейся едой. Черт, да одна маленькая сумка была битком набита шоколадными батончиками. Мы же не умрем с голода, если у нас есть сто шоколадных батончиков, да?

Боже, я не хотела умирать с города.

Звук того, как что-то врезалось в пол, спас меня от мини-истерики. Я резко повернулась и увидела, как две белки выбежали из камина и заметались по хижине. Прекрасно понимая их отчаяние, я сжалилась над ними и открыла дверь. Через несколько минут они все же выбежали на улицу.

— В дымоходе обнаружилось беличье гнездо, — сказал Лиам, когда эти двое пронеслись мимо него на свободу.

— Кто бы мог подумать, — я прислонилась к открытой двери, пока он смотрел на бардак в камине. — Я так понимаю, метлы у тебя нет?

— Посмотри под кроватью.

Я посмотрела и, к своему удивлению, действительно нашла там метлу. Она была старомодной, и мне даже захотелось выцарапать на ручке «Нимбус 3000». Вместо того чтобы отдать ее Лиаму, я взяла на себя женскую работу и сама подмела комнату.

— Как твои ноги? — спросил он, набирая поленья из кучи, уложенной прямо у двери хижины.

— Все еще покалывает. Это хорошо, верно? Нет ощущений — плохо, а боль — хорошо?

Лиам пожал плечами.

— По-моему, так и должно быть.

Нам потребовалось добрых два часа, чтобы развести огонь. Мы сделали перерыв, чтобы поесть вяленой говядины и разделить банку яблочного пюре, чтобы восстановить калории, израсходованные при обращении, хотя этого было недостаточно. Обычно после обращения я съедала 5000 калорий только на завтрак, но зная, как мало у нас еды, я контролировала себя.

— Чья это хижина? — спросила я попозже, пока Лиам осматривал поленья, сложенные у стены.

— Моя, — сказал он, оглядывая материал для растопки. — Мой папа сделал большую часть наружных работ, но мы с Алексом все доделали несколько лет назад.

— Вы все это построили? — я осмотрелась по сторонам, глядя на это новыми глазами. — Впечатляет, — сказала я совершенно искренне. Хижина была небольшой, но не пропускала ветер и снег. Мебель не то чтобы красивая, но прочная и выполняющая свою задачу. Если бы мы с Джэйсом попробовали построить хижину и обставить ее мебелью, то результатом наших усилий стали бы два дерева, срубленных посреди леса. Вообще-то, это еще оптимистичный прогноз. Если бы мы с Джэйсом сумели срубить хоть одно дерево, и то чудо.

— Это Алекс все продумал. Я только строил, — сказал он, как будто построить хижину и собрать мебель без помощи профессионалов из магазина — это какая-то ерунда.

Тщательно осмотрев все внутри хижины, мы начали разгружать сани. Когда мы занесли все внутрь и разложили в неком подобии порядка, уже стемнело. Поужинав холодными бобами и тунцом, я осознала, что постоянно зеваю.

И тут я сообразила, что кровать здесь одна.

— Так вот… эммм… я…. эмммм… Скаут пора баиньки, — сказала я, ни капельки не скрыв свой дискомфорт.

Лиам потер макушку.

— Да, тут есть одеяла и прочее.

Я это уже знала, потому что перенесла их из шкафа на кровать, когда мы пытались затолкать привезенную еду в шкаф.

Я встала и подошла к сумке.

— Наверное, я сейчас переоденусь в пижаму, — я собиралась переодеться в туалете (да, у нас был старомодный туалет на улице), но вовсе не предвкушала это. Вовсе нет. Там не было канализации и отопления. И освещения. И от хижины до него идти довольно долго.

К счастью, Лиам меня спас.

— Я просто… — он показал большим пальцем на дверь. Я с энтузиазмом закивала, предвкушая уединение и тепло, пока буду переодеваться.

Я думала, Лиам просто сходит в туалет или типа того, но услышав, как кто-то скребется в дверь, осознала, что он сделал.

— Привет, — сказала я, открывая дверь волку. — Мне сходить за твоей одеждой? — Лиам на мгновение скрылся за углом, а когда он вернулся, в его пасти был аккуратно связанный ком одежды.

Я дала волку еще одну банку еды, отряхнула снег и грязь с его шкуры, а затем мы забрались в постель — я под одеяло, а он поверх, положив голову на подушку рядом со мной. Я думала, что мне придется долго привыкать к звуку его дыхания, но измождение скоро взяло верх, и я провалилась в сон без сновидений.

***

Следующим утром я проснулась полностью отдохнувшей и бодрой. Носом я уткнулась в теплую шею волка, а пальцы запутались в его шерсти.

— Ты как грелка, — пробормотала я спросонья. — Приятная, пушистая грелка. А может, электрическое одеяло, — его нос ткнулся в мой лоб, и я пискнула. — Ладно, не все в тебе теплое.

Глаза Лиама блестели от смеха, когда он встал и соскочил с кровати. Он схватил свой связанный тюк одежды, посеменил к двери и стал нетерпеливо ждать, пока я ее открою.

— Отрасти себе противопоставленные большие пальцы как у людей, — сказала я с кровати. — Мне нравятся эти одеяла, и я не собираюсь покидать их без абсолютной необходимости, — без него мне уже становилось холодно. Я точно не знала, поскольку у нас не было термометра, но мне казалось, что за последние двадцать четыре часа сильно похолодало.

Лиаму было плевать на мое нежелание сталкиваться с холодом, если судить по его нетерпеливому рычанию. Я пыталась игнорировать, но когда он начал скулить, я сдалась. Я все же обозвала его кое-каким словечками и пожелала, чтобы он отморозил себе кое-какие части тела, но все же выпустила его.

Мои первые несколько дней в Канаде были выматывающими. Хижина продержалась без ухода намного дольше, чем можно было ожидать, но многое нуждалось в ремонте. Нам с Лиамом пришлось забраться на крышу, чтобы убрать упавшую ветку и починить нанесенный ей урон. Мы старательно заделывали все щели, в которые проникал воздух. Возле камина висел топор, и мы с Лиамом использовали его для рубки деревьев.

Вы когда-нибудь рубили что-нибудь топором? Вовсе не прикольно. Теперь я сильно сомневалась в истории про Джорджа Вашингтона и срубленное им в детстве вишневое дерево.