Мир за мир (СИ) - Ворон Ярослав. Страница 15

Бабушка — та да, с каким-то огоньком. Сломанным огоньком. И братья отгавкиваются пока ещё с душой.

А родителей она презирает.

Ну хоть бы напился папа, что ли! Даже на это не способен. Был надеваемой на руку куклой, а рука возьми да и сломайся.

Хоть бы мама устроила настоящий скандал с швырянием тарелок… Как надоела её суетливая замученность! Бывают же люди, которым важно не столько всех вокруг задолбать, сколько самим задолбаться, да раз в десять сильнее.

Да она и сама уже превращается в такую же великозадроченицу, как и мать. Только мать, похоже, наслаждается, а ей — тошно. Уже почти два года — с тех пор, как завалился набок её старый мир.

В этом надо вариться с детства, чтобы не тошнило. Опарышей же не тошнит? А у неё, как назло, было нормальное детство. Нет, не богатое — просто нормальное, «средней паршивости».

Тошно. А завтра будет ещё тошнее. И послезавтра. И всегда.

Нет. Не думать об этом. Хоть на время — унестись…

Какое же из этих платьев фея выбрала бы для Золушки? Пожалуй, вон то, синее. Нет, синее было в прошлый раз, а теперь… теперь пусть будет кремовое. Его плохо видно через стеклянные двери бутика, но воображение дорисовывает.

Она всего лишь Золушка, и без всякой надежды на фею. Но в мечтах-то можно самой побыть феей?

И потянуть вверх листик у того цветка, а то маленький он слишком. Все вокруг побольше, а этот — маленький.

И улыбнуться. В реальной жизни она давно уже не улыбается.

Только не домой!

Хотя всё равно придётся.

Только не сейчас. Ещё несколько минут…

* * *

Взгляд Даши буквально споткнулся о девочку, отстранённо стоящую напротив дверей бутика. Ведь несколько дней назад она точно так же стояла здесь! А когда видишь кого-то два раза подряд в одном и том же месте, это уже не случайность.

«Сколько ей?» — лихорадочно прикидывала ученица феи. — «На вид лет четырнадцать, но вполне может быть и семнадцать. Школьница, понятно — вот и рюкзачок. Куртка когда-то была хорошей, но уже обтрепалась. Да ей же куртка попросту мала! Какие там четырнадцать — где-то шестнадцать точно, выросла из полудетских вещей, а приходится всё равно донашивать. Большая бедность, и бедность сравнительно недавняя. Медитирует на красивое платье, а купить, понятно, не может».

У неё с собой двести евро. На новую куртку, конечно, хватит, но девочке же наверняка очень платье хочется, а куртку — лишь во вторую очередь. Подойти поговорить? А если денег не хватит? Лучше вообще не подходить, чем подарить надежду и сразу отнять.

Без помощи Наты не обойтись, это очевидно. Но сначала надо поговорить самой. Стоп, а захочет ли незнакомка вообще разговаривать? «Посмотри на себя её глазами, Дарья! Закрывшая первую сессию успешная студентка престижного вуза, одета весьма недёшево, да одни украшения тянут тысяч на пять, и не рублей! Это ты знаешь, что камни магические, а она-то увидит просто золото с красивыми камешками. Да от такой барыни бедная мышка просто шарахнется сразу!»

Даша всё не решалась подойти, тем более что девочка не хотела уходить из своих грёз. Вот она в очередной раз улыбнулась… Да это же улыбка, которую Даша видит в зеркале! Улыбка феи. Воображает себя даже не Золушкой, а её феей? А если — не «воображает»?

Девушка решительно шагнула вперёд:

— Мышка, ты кто? Ассоль или Золушка?

* * *

— Я вам что, мешала? — светлые серовато-зелёные глаза смотрели с лютой обидой. — Через пять минут сама бы ушла!

— Извини, — улыбнулась Даша. — Не дала домечтать, понимаю. Я просто тебя всё время вижу на этом месте. Какое-то платье очень понравилось? Или сама представляешь себя доброй феей?

— А хотя бы и так! — огрызнулась девочка, и ученица феи поняла, что не ошиблась. — Вам-то какое дело?

— А если сейчас явится самая настоящая фея?

— Это вы, что ли, фея?

— «Я не фея, я только учусь»[2]. И не надо на «вы», мне только восемнадцать лет.

— Взрослая… — с тоскливой завистью протянула незнакомка.

— Если бы… — вздохнула Даша. — Может быть, кофе выпьем?

— Денег нет, — буркнула девочка, явно стесняясь.

— Я приглашаю, пойдём! Вижу, ты не хочешь отсюда уходить.

— Не хочу, а куда деваться-то? Всё равно домой надо.

Кафе в этом торговом центре было совсем рядом. Даша, сев за столик, приветливо подмигнула девочке:

— Действует правило правой руки! Закрываешь правой рукой цены и выбираешь блюда. Кстати, меня Дашей зовут.

— Аня, — незнакомка по-прежнему смотрела угрюмо и выбрала чуть ли не самые дешёвые пирожные. Ела она хоть и без жадности, но с явной голодностью, при этом всё время шмыгая носом. Простудилась, что ли?

«Девочка явно из более-менее культурной семьи», — размышляла ученица. — «Взгляд не психованный и не затравленный, скорее с какой-то безысходностью. Что же с ней случилось не так давно? Мой-то мир тогда, в октябре, сломался в одночасье, а её мир, такое впечатление, что-то медленно, но неотвратимо разъедает. Плюс явные симптомы «острой валютной недостаточности», как Артур выражается. Отца нет, а мама тяжело больна? Похоже на то. Нет, сама я не справлюсь, нужна Ната».

— Ань, тебе ещё пирожных взять?.. А вот и фея!

* * *

«Ну прямо сёстры!» — улыбнулся про себя Страж Вихрей, кинув очередной взгляд на сидевших за столиком девушек. Он невидимо страховал Дашу каждый раз, когда та, сдав очередной экзамен, заходила в этот торговый центр выпить кофе. С одинокой девушкой в кафе могут, скажем так, захотеть познакомиться. Нет, более-менее культурно, но всё же… Девушки должны образовывать двухатомные молекулы с подружкой, тогда мало кто решится подсесть, коль скоро валентности уже заняты, но Даша всё время заходит одна.

Артур мысленно примерил на незнакомку магические камни ученицы Лесной Сестры. А ведь пойдут! Только оттенок золота должен быть другим, и зелёные самоцветы чуть темнее. О чём, интересно, задумалась?

Да о сказке, конечно же! Женщины хотят много чего, и иногда даже сами не знают, чего хотят. Но если сказать, «чего хочет женщина», одним сокровенным словом, то — сказки. А эта девчонка к тому же хочет не столько сказки для самой себя, сколько сама быть сказочницей — вот уже опять размечталась, примеряет на Дашу запомнившиеся платья из того бутика. А сама-то всё время шмыгает носом и поджимает в прохудившихся сапогах насквозь мокрые ноги, но не хочет думать об этом. Конечно, простудишься тут — по такой снежной каше в дырявых сапогах. Что за безобразие! У неё вообще родители есть? Небось как купить новые зимние ботинки, так нет, а вот явится в хороших сапогах — сразу возмущённо нарисуются: «Откуда обновка? У тебя что, парень завёлся? Ну поздравляю, скоро в подоле принесёшь!» Что?..

«Листики. Они растут. Но я никому больше не скажу. Маме как-то давно сказала, так она только отмахнулась, как любая взросляка. Бабушка, правда, не отмахивается, просто посмеивается: «Феечка ты моя!» Но они на самом деле растут…»

Ох, мышка, ну и фантазёрка ты! Но что, если… Если — не фантазёрка? «Даша, ну проверь же ты!» — взмолился про себя Страж Вихрей. — «Это может сделать и ученица. Если девочка на самом деле может заставить листики быстро расти, то она действительно фея! Перед тобой, получается, твоя магическая сестра — то-то вы чем-то неуловимо похожи! Но ведь закроется она и убежит, если дать ей понять, что я знаю её тайну. Да что там тайну — убежит просто от непонятно откуда взявшегося мужчины».

«Наталь, срочно!» — призвал он Лесную Сестру.

* * *

— Даша! — укоризненно посмотрела Ната. — Ты видишь улыбку настоящей феи и не проверяешь?

— Спугнуть боялась, — виновато опустила глаза ученица.

«Что им от меня надо?» — сердилась Аня. — «Две хорошо упакованные взросляки, но хоть не злые — улыбаются, пирожными угощают… Небось хозяйка того бутика с дочерью — будут просить, чтобы я перестала им покупателей распугивать. Перестану, куда уж деваться! Вот и этой мечты у меня больше нет! Лучше бы не угощали, а то дали прикоснуться к нормальной жизни — теперь дома ещё тошнее будет. Да для меня это даже не «нормальная» жизнь, а роскошная! Лучше бы мечтать не мешали! Ну нет у меня денег в музее мечтать…»