Мир за мир (СИ) - Ворон Ярослав. Страница 34

— Тебе только машину шифровать приходится, — вздохнула девушка. — А мне-то — всю себя придётся, и до восемнадцати, и после. И от государева гестапо, и от домашнего!

— Отдаляйся постепенно, — посоветовал Артур. — Ты ведь с осени уже студенткой будешь? А студенты — то в театр вечером, то в общагу к однокурсникам, то в Питер скататься на пару дней. К тому же факультет у тебя полевой, то есть всякие практики, экспедиции… Вот если резко дёрнешь — точно все твои упрутся, как ремень безопасности в машине.

— Кстати, насчёт машин, — вспомнила Алина. — Лара, ты водить умеешь? Папа учил хоть немного?

— Не-а! Он только сам, нас с сестрой не подпускает, а мама тоже считает, что женщину должен возить муж, и никак иначе.

— А поехали с нами кататься! — влезла Аня. — Мне тоже только шестнадцать, но я уже умею немного.

— Анка, а тебе не жалко будет половину времени за рулём Ларе отдавать? — засмеялась Ната.

— Нет, я же добрая фея!

— Зачем такие жертвы? — возразил Виктор. — Лучше я с Ларой позанимаюсь, у меня тоже механическая коробка. Лара, ты как насчёт «симбира»[13]? Против внедорожников ничего не имеешь?

— Джип? Правда? Спасибо! — обрадовалась Лариса.

— Кстати, внемлите историку! — неожиданно подняла глаза о чём-то размышлявшая Даша. — Ната, помнишь, ты говорила, что стала ученицей в другом мире? Расскажешь про него? Теперь ведь и Алина — метресса, а значит, пора начинать писать историю нашего ордена.

— Согласна, давно пора вам рассказать, — кивнула Лесная Сестра. — Особенно Ларисе, она же не знает о нас почти ничего.

— Но только рассказывать будет Алина, — поправил Страж Драконов. — Потому что Вода помнит всё.

[1] Перевод В. Левика.

[2] «Из глубин» (лат.)

[3] Чибча — одна из наиболее развитых цивилизаций доколумбовой Америки, занимавшая часть территории современной Колумбии.

[4] Халоймес (евр.) — букв. «сновидение». Употребляется в двух значениях: «пустые мечты» и «ерунда».

[5] До 2013 года экзамен по вождению в России сдавался только на механической коробке передач.

[6] Портулан — морская карта эпохи Возрождения (XIV–XIV вв.), как правило, Средиземного моря.

[7] У. Дампир (1651–1715) — английский капер, прославившийся в первую очередь как географ.

[8] Имя Лариса переводится как «чайка».

[9] «Вода помнит всё» (лат.)

[10] Фильм «Золушка» (1947 год).

[11] Зевс похитил Европу, приняв вид быка.

[12] «Предупреждён — значит вооружён» (лат.)

[13] «УАЗ Симбир», выпускавшийся в 2002–2005 годах.

Глава 6. Время разбрасывать камни

Тёмное прошлое, 29–31 декабря 2002

Что сомненья? Что тревоги?

День прошёл, и мы с тобой —

Полузвери, полубоги —

Засыпаем на пороге

Новой жизни молодой.

Н. Заболоцкий

Ледяная Дева печально вздохнула:

— Про Юльку мы, конечно, ученицам сначала не рассказывали. Просто — «попали в другой мир».

— Каким образом попали-то?

— С помощью случайно… Или не случайно? В общем, с помощью оказавшихся у нас амулетов. Сейчас-то, конечно, я не стала бы рисковать уходить в совершенную неизвестность, но тогда мы были самыми обычными людьми и не видели другой возможности спрятать мою сестру.

— И друзья, не раздумывая, пошли с тобой?

— Они — друзья. И, как выяснилось, вернуться мы могли тоже только все вместе и никак иначе.

* * *

— А тут, однако, не декабрь! — одобрил не любивший зиму Артур. Вокруг не было никакого снега — только шёл не особенно сильный дождь.

— Или это декабрь здесь такой, — уточнила Алина.

Они, все пятеро, оказались на небольшой лесной поляне довольно мрачного вида — вокруг стояла сплошная стена плотной листвы, нависало низкое пасмурное небо, и лишь видневшиеся кое-где мелкие белые цветы немного оживляли пейзаж.

— Камень, смотрите! Радужный, как наши амулеты… Ой, а где они? — растерянно оглядывалась Ната. Амулеты, которые перенесли их сюда, действительно исчезли, зато лежавший перед ними в густой тёмно-зелёной траве большой камень играл всеми цветами радуги. — А что это сзади? — вся компания повернулась в другую сторону.

— Храм, что ли, такой? — Виктор подошёл поближе к небольшому странному домику — квадратному, с высокой пирамидальной крышей, в которой было видно окно из синих стёкол. Вверху крыша переходила в шпиль, увенчанный четырьмя камнями — прозрачным, красным, синим и зелёным. В обращённой к друзьям стене домика виднелись двустворчатые двери, над которыми змеилась непонятная надпись, переливающаяся теми же цветами, что и камни на шпиле.

— Кто бы прочитал, что тут написано… — задумался Артур. — Это точно надпись, а не просто орнамент.

— Войдём? — Нате стало жутко любопытно. — Может быть, там станет понятно, что это такое.

— Думаешь, ювелирная лавка? — рассмеялась Алина. — А что, похоже, вот и самоцветы наверху.

— А ты думаешь, прибежище алхимика? — вернула ей шпильку подруга.

— Да нет, скорее всё-таки храм, — Виктор попытался открыть двери, и ему неожиданно ответил неизвестный голос, медленно подбиравший русские слова:

— Я… правильно… понял… ваш… язык?

* * *

— Вы… можете… войти, — голос, казалось, звучал отовсюду, но всё же был слышнее всего около дверей храма.

— Пошли? — предложил Виктор. — Раз сами приглашают, зачем под дождём стоять? — он потянул на себя тяжёлую дверь. — Тут никого нет, заходите!

Небольшое сумрачное квадратное помещение было совершенно пустым, лишь в центре возвышался какой-то постамент, похожий на алтарь, с четырьмя шарообразными камнями размером с кулак. Стены, дверь, алтарь и четыре окна-витража в скатах крыши — и это было всё.

Виктор посмотрел на витраж напротив двери. На первый взгляд ничего особо художественного — красные стёкла, тёмные и светлые, складывались в простой рисунок костра, но ему начало казаться, что этот костёр горит — изображение каждую секунду неуловимо менялось.

Витраж справа от входа, изображавший дерево, весь светился зелёными тонами — зелёные листья, проглядывающие сквозь них зеленоватые цветы, более тёмного оттенка ветки, даже ствол дерева и тот был тёмно-зелёным. Пасмурный день приглушённо струился через светлые прозрачные листья, похожие на ожившие самоцветы… Ожившие? Нет, дерево, в отличие от костра, не казалось Виктору живым — просто стилизованный рисунок, причём «дерева вообще», а не конкретно сосны или, например, липы.

— Живое… — как бы отвечая, тихо выдохнула вошедшая следом за ним Ната.

— Дерево?

— Да, — она обвела взглядом другие витражи. — Только дерево, остальные окна — просто стёкла. Вот здесь вообще обычное окно, — девушка показала на окно слева от входа.

— Да нет же! Посмотри на костёр — он именно горит.

— Разве? — Ната вглядывалась в красный витраж. — Нет, не горит.

— Кстати, этот витраж — не «обычное окно»! — послышался голос Артура. — Это ветер, и он дует. Похоже на циклон, если смотреть на него сверху. А вот остальные три — просто изображения. Вывод очевиден, не так ли?

— Каждый из нас видит живым только один витраж! — сообразил Виктор.

— Соглашусь, — Алина, слегка подтолкнув растерявшуюся сестру, вошла последней и развернулась к сине-голубому окну над дверью. — Я вот вижу, что вода на этом витраже течёт, а вы — наверняка нет.

— Это Стихии! — выпалила немного освоившаяся Юля. — Огонь, Земля, Воздух и Вода! А я вижу… — она помедлила. — Вижу, что дерево — живое, оно слегка листьями шелестит! Наталь, так мы с тобой — Земля?

— Стихии выбрали вас! — вновь раздался голос, уже не подбиравший слова подолгу, а говоривший просто как хорошо владеющий русским языком иностранец, и стало наконец понятно, что идёт он от постамента в центре храма.