Принцесса из села (СИ) - Штауб Светлана. Страница 10

— Вы это называете более-менее, — тыкая рукой в отражение, раздражённо говорила я. — Ваши уважаемые? Так вы называете Германа Дмитриевича?

— Германа Дмитриевича? — на лице дамочки проявилась гримаса непонимания. — Герман Дмитриевич тут не при чём. Я вообще впервые слышу это имя.

Теперь уже не понимала я.

— Вы не знаете своё начальство?

— Моё начальство — Арман Ришар.

— Это кто ещё такой?

Тут до меня постепенно дошло, что, вероятно, девушка имеет в виду того самого француза, который так лестно отзывался обо мне во время переговоров. Сложно назвать те события переговорами, но, судя по всему, именно из-за меня всё прошло успешно. Успешно? Прошло так, как прошло. Не думаю, что Герман Дмитриевич считает их успешными. Хотя, о чём это я? Вряд ли Герман Дмитриевич вообще может считать что-то успешным.

Набравшись духа, я выкатила на девушку всё, что думала в тот момент.

— Передайте вашему начальству, что я отказываюсь работать в таких условиях. Либо будет так, как говорю я, либо никак.

Никак? И что вообще на меня нашло? Господи… Что я творю? Что происходит со мной в последнее время? Откуда столько наглости и самоуверенности? А что будет, если я и впрямь откажусь, устрою тут скандал? Герман Дмитриевич точно не обрадуется. Не знаю, на сколько важны для него эти партнёры, спонсоры или как их там вообще… но, если он согласился выпустить на подиум меня, значит причина серьёзная. Даже если учесть, что я тут исключительно на правах его сестры.

Отложив кисть в сторону, девушка недовольно посмотрела на меня. Так, словно я какая-то зазнавшаяся звезда. Ох… как же стыдно теперь. Совсем не хотелось показаться таковой. Я уже была готова открыть рот, чтобы извиниться или хотя бы как-то оправдаться, но работница опередила меня.

— Я поговорю с организаторами.

Так я осталась сидеть с открытым ртом, глядя на то, как рассерженная работница покидает помещение, громко захлопывая дверью

Склонившись над столиком с кучей баночек косметики, я закрыла глаза и запустила руки в волосы.

— Чёрт! — тут же выругалась. — Укладка…

Понимая, что только что испортила получасовой труд девушки, меня поглотил ещё больший стыд.

— Да что же я такая непутёвая!

Со стороны двери донёсся шум. В комнату вошли. Дверь захлопнулась, шум тут же прекратился. Передо мной стояли уже знакомые Герман Дмитриевич и Михаил Антонович. Именно в этот конкретный момент я была рада видеть их как никогда. Хоть какие-то знакомые лица посреди этого бардака. Но, быстро вспомнив, что только что натворила, я снова закрыла глаза, сокрушённо опустив голову вниз.

— Как проходит подготовка? — внезапно поинтересовался Герман Дмитриевич.

Я тут же воспряла, начав хлопать глазами как ненормальная.

— Всё прекрасно, — залепетала я.

Краем глаза я заметила, как Михаил Андреевич пытается подтолкнуть босса, непонятно отчего застывшего в оцепенении. Он уставился на меня так, словно увидел перед собой труп.

Сначала Герман Дмитриевич пытался сопротивляться давлению друга, что выглядело, мягко говоря, нелепо и странно, но в какой-то момент всё же поддался и сделал шаг вперёд. Не переставая при том глядеть на меня в оба глаза. Тряхнув головой и отвернувшись к фотографии модного выстриженного юноши, висящей на стене, он сказал:

— Уверены, что не хотите отказаться?

— Отказаться? — снова оживилась я. — С чего бы?

Ну уж нет, ты ввязал меня в это, назвал меня деревенщиной, а теперь думаешь, что я сдамся так просто? Не тут-то было, товарищ начальник. Пора уже показать этому заносчивому мужлану, что мир не крутиться вокруг него одного. Я так долго терпела его спесь, что сейчас гордость просто не позволит отступить.

— Ну, — Герман Дмитриевич сглотнул, — тогда желаю… вам…

После нескольких обрывистых слов, босс замолк.

— Что? — непонимающе взглянув на босса, спросила я. Затем посмотрела на Михаила, надеясь, что хотя бы он объяснит, что происходит.

— Кхм-кхм… — откашлялся босс. — Я хотел сказать, что…

— Да что вы такое хотели там сказать?! — уже основательно начала закипать я.

Неожиданно Герман Дмитриевич развернулся, сделал пару движений, словно замешкавшийся ребёнок, нелепо обошёл Михаила Антоновича, и покинул помещение.

Я одарила Михаила озадаченным взглядом, попутно разводя руки в стороны. Что за ерунда — так звучал мой немой вопрос.

— Думаю, он хотел сказать, что желает тебе хорошего выхода.

— А… — дошло до меня. — Ну пускай желает дальше.

Я деловито отвернулась, тряхнув голосами напоследок, схватилась за кисть, хотя совсем не собиралась ничего с ней делать и заняла выжидающую позу, многозначительно глядя на Михаила через отражение в зеркале. Мужчина пришёл в себя только через пару секунд.

— Ах, да, мне пора. — Он слабо кивнул. — Хорошего выступления, Вероника.

Когда я наконец осталась одна, я отбросила кисть и снова склонилась над столешницей, занявшись своим самым любимым в последнее время делом — начала жалеть себя.

***

— Вероника! — из ступора меня вывел довольный возглас Иры.

— Ира? — медленно подняв голову, удивилась я. — Что ты тут делаешь?

— У меня сейчас перерыв. Решила вот потратить время на визит к тебе. Посмотреть, как ты тут. — Присаживаясь на соседний стул, девушка озадаченно посмотрела на меня. — Так как ты тут? Что-то ты не очень-то и довольна, подруга.

— А чему тут радоваться? — устало опустив плечи, сказала я.

— Не поняла.

— Не знаю, зачем ввязалась в это.

— Ты что такое говоришь? Да любая убить готова, лишь бы оказаться на твоём месте. Знаешь, сколько моделей хотят работать с компанией Германа?

— Ага. Иди пообщайся со здешними «королевами». Всем недовольны. Тем более, это даже не показ Германа. Он, похоже, ничего тут не решает.

— Ах вот, значит, что тебя расстроило!

— Вот не надо! Только не говори, что ты снова за своё.

Ира натянула лукавую улыбку.

— Да-да, между вами точно что-то есть. Только ты ещё этого не понимаешь.

Я быстро замотала головой.

— И не собираюсь. — Пододвинулась ближе и почти шёпотом сказала: — Если честно, я вообще хочу сбежать. Как думаешь, поучится?

И у кого я спрашиваю? У постороннего человека? Мне бы со своими тараканами разобраться. Я же не потому сбежать не могу, что нет такой возможности. А потому что гордость давит. Не могу нарушить обещание.

— Подруга, прекращай.

Подруга? Интересно, как же быстро я перешла в новый статус.

— Слушай, подруга, — сделав сильное ударение по последнее слово, сказала я, — если всё пройдёт хорошо, обещай мне, что мы сегодня напьёмся.

Не то чтобы я особенно любила алкоголь. Нет. Я пробовала его не больше пяти раз в жизни. Но, кажется, сегодня настал тот момент, когда мне придётся серьёзно пересмотреть свои взгляды. Главное, не стать алкашкой во время пересмотра…

Ира улыбнулась.

— Всё обязательно пройдёт хорошо.

Она положила свою руку на мою и крепко сжала. Сейчас это было именно то, что мне было необходимо. Чья-то поддержка.

Как раз перед уходом Иры, весело пославшей воздушный поцелуй напоследок, в помещение вошла гримёрша. Хотела бы я, чтобы она не возвращалась совсем. Чтобы обо мне вообще позабыли до самого окончания показа, но тому было не бывать.

Гримёрша молча подошла к стулу, встала слева, прибрала кисть и взглянув на меня через отражение в зеркале, каменным голосом заявила:

— Я вас слушаю. Учту все ваши пожелания.

Я облегчённо выдохнула.

Определившись с тем, что мы оставляем макияж, как есть, просто немного доделываем, приводим так сказать в идеал, я спокойно просидела до конца процедуры, больше не издав ни единого возгласа возмущения. По окончанию, поднялась со стула, вежливо поблагодарила девушку за понимание, в ответ на что услышала:

— Не нужно меня благодарить. Это не я так решила.

Но, оставшись при своём, с немного поднятым настроением, всё же отблагодарила работницу снова и направилась на примерку.