Выжившая (ЛП) - Гонсалес Дж. Ф.. Страница 38

- Мы поймаем ее, - сказал он Тиму. - Не волнуйся. Они хотят ее, мы ее получим, но я думаю, что прямо сейчас они будут очень довольны тем, что у нас есть на этот момент.

Он объяснил это Сэму Башу на следующий день после того, как отвез материал, когда Баш позвонил и ледяным тоном спросил, почему он не выполнил работу, за которую ему заплатили.

- Вы заплатили мне за съемку сцены, в которой было Животное и какая-то женщина, которую привез мне Тим Мюррей, - объяснил он. - Это все, что я сделал, без лишних вопросов.

Было ясно, что Баш разозлился, хотя и признал, что у них уже было два покупателя, готовых заплатить двести пятьдесят тысяч долларов за пленку с младенцем. Это было более чем вдвое больше, чем он получил бы за обычный снафф-фильм. Они обменялись еще несколькими словами, и Сэм повесил трубку, сказав:

- Я свяжусь с вами.

С тех пор Эл ничего о нем не слышал.

Однако на прошлой неделе он разговаривал с Тимом. Они внимательно следили за новостями, и в средствах массовой информации не освещалось похищение Лизы Миллер. Тим даже поискал в интернете и ничего не нашел. Тим сказал Элу, что Сэм на него тоже накричал, и он нервничал. Не связывайся с этими людьми; Эл знал это и заверил Тима, что с ними все будет в порядке. 

- Ты знаешь ее адрес. Я могу задержать Сэма еще на неделю, пока не поступят деньги на эти фильмы. Это будет для него хорошей затравкой. Затем, скажем, через две недели, мы с вами нанесем неожиданный визит мисс Миллер. Купим себе белый фургон, а я приготовлю для нее укол морфия. Это будет приятное быстрое похищение, и на этот раз мы просто сделаем это. Она сдохнет, и мы избавимся от нее через несколько часов после того, как ее заберем, а на следующий день Сэм будет счастливее свиньи, валяющейся в дерьме. Как это звучит?

Это звучало прекрасно для Тима, и Эл залег на дно на всю оставшуюся неделю. Он ничего не слышал ни от Тима, ни от Животного и старался держаться в тени. Он даже не звонил Сэму, чтобы узнать, где его деньги. Затем сегодня днем ему позвонил Рик Шектман и сказал, чтобы он явился в его типографию на вечернюю встречу по поводу следующей работы. Рик и Сэм были знакомы, и из краткого разговора с Риком, Эл предположил, что Сэм преодолел свой гнев по поводу последней работы. Деньги, которые только что заработала организация, должно быть, подсластили их.

Эл полез под сиденье за пузырьком с коксом, который он хранил в отсеке, который проковырял в сиденье. Он открыл его, сунул туда мизинец и зачерпнул немного порошка ногтем. Он вдохнул в левую ноздрю, окунул ноготь обратно на несколько секунд, вдохнул в правую ноздрю, затем растер остатки по деснам. Он убрал пузырек под сиденье и посмотрел на себя в зеркало заднего вида. С таким же успехом можно было бы покончить с этим. Он открыл дверь, вытащил свои длинные ноги с машины и направился в офис. Он чувствовал себя бодрым и готовым заняться делом, когда вошел и на мгновение остановился на пороге, давая зрению привыкнуть к темноте. 

- Эй, - позвал он. - Ты здесь, Рик?

- Здесь, - раздался голос.

Эл прошел через офис в заднюю часть заведения.

"Марк и сыновья" первоначально была коммерческой фирмой, работавшей на четырехцветной печати. В задней комнате была фотолаборатория, где снимали фотографии и превращали их в журналы для печати. Когда-то здесь было два пресса, но один был продан, а другой стоял у задней стены под слоем пыли. Оставшаяся площадь была освобождена от других печатных машин и теперь использовалась в качестве импровизированной студии для нескольких хардкорных фильмов S&M, снятых Элом. Рик Шектман, парень, унаследовавший полиграфический бизнес от своего отца, лишь изредка занимался бизнесом в качестве печатника. В основном он использовал машины для создания детской порнографии или другой незаконной подпольной непристойности. Он также продавал наркотики и краденые драгоценности через магазин. И он сдавал Элу в аренду помещение для производства некоторых более мягких хардкорных S&M. 

- До тех пор, пока они не зальют кровью и дерьмом весь мой пол, - сказал Рик Элу однажды несколько лет назад с тем сильным славянским акцентом, который он унаследовал от своего отца. - Ты можешь пользоваться моим магазином. Ты используешь женщин с большими сиськами, ты говоришь мне, чтобы я смотрел, да? - Он улыбнулся белозубой улыбкой.

Рик Шектман был человеком, который вел себя непринужденно, но Эл знал, что он был серьезным ключевым игроком в нелегальном хардкор-сообществе. Он был одним из тех, кто зарабатывал деньги. Он знал клиентов. И он знал этот талант. Эл, Тим и Животное работали на Рика пять раз за последние три года, и Эл знал, что Рик справедливый человек, но жесткий. Ходили слухи, что однажды он избил клиента, который заказал фильм о пытках со свинцовой трубой, после того как клиент не смог заплатить за готовый продукт. Избиение было настолько сильным, что жертва потеряла оба глаза. Эл слышал о криминальных авторитетах и похуже. Парни на востоке, в Нью-Йорке и Нью-Джерси - они не прятались. Обычно у них был отряд головорезов, который надирал тебе задницу, если ты шел против них, и ты оказывался на дне Нью-Йоркской гавани с зацементированными ногами.

Когда Эл завернул за угол, где фотолаборатория примыкала к задней части типографии, он увидел там Тима Мюррея и Животное. Они небрежно прислонились к печатному оборудованию. Рик сидел на полозьях из компьютерной бумаги, которые были доставлены туда для хранения. Он улыбнулся Элу. 

- Рад, что ты смог присоединиться к нам.

Его зубы были очень белыми, и Эл почувствовал, как онемели его конечности. Было что-то такое в выражении лица Рика, которое обычно было беззаботным, ярким и жизнерадостным, что резко выделялось. Теперь славянское лицо Рика потемнело, а в голубых глазах промелькнула угроза.

- В чем дело? - спросил Эл, стараясь говорить небрежно.

- Нам нужно поговорить, - сказал Рик.

Эл быстро взглянул на Тима. Он не мог сказать, нервничал ли Тим, но догадывался об этом; он мог сказать, что последняя работа была для него слишком тяжелой, и во время поездки в Лос-Анджелес Эл отбросил любые опасения Тима, сказав ему, сколько денег они все заработают. Это, казалось, подняло ему настроение. Теперь Тим избегал встречаться с ним взглядом. Только Животное выглядел равнодушным. Он выглядел скучающим.

- Хорошо, давай поговорим, - сказал Эл.

- Что Сэм сказал тебе делать, когда давал тебе эту последнюю работу, Эл? - спросил Рик.

Эл почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. Он перевел взгляд с Тима на Животное, который отказывался встречаться с ним взглядом. 

- Он сказал... тот...

- Когда Сэм позвонил и сказал, что у Тима наша звезда, я сообщил эту новость в офис, - сказал Рик, спокойно улыбаясь. - Он был очень доволен. Очень рад. Затем, когда Сэм позвонил несколько дней спустя и сообщил нам новости о другой, о ребенке и о том, что случилось, что ж... Я не был счастлив, но я видел потенциал. Я узнал у нашего клиента. Лично его ребенок не интересовал. Но я знал, что некоторые в группе будут заинтересованы. Я знал, что они заплатят за это большие деньги. Я договорился об этом, сам того не зная... что?

Эл был подавлен. Он проглотил сухой комок. 

- Я не понимаю, к чему ты клонишь.

- Нет? - Рик наклонился вперед и улыбнулся. Он был похож на большую белую акулу; зубы у него были белые и длинные, глаза - тусклые и бесстрастные, как у хищника. - Ты заменил звезду нашего фильма ребенком. Ты позволил ей обманом заставить тебя взять у нее деньги, и ты отпустил эту сучку.

- Я отдал этим двум ублюдкам приказ вернуть эту суку, когда она привела их к бездомной цыпочке и ребенку! - запротестовал Эл, повысив голос. Теперь он начинал злиться.

- Чушь собачья, - пробормотал Тим тихим голосом.

- Не еби мне мозг? - Эл повернулся к Тиму, чувствуя, как его бросает в жар от гнева и возбуждения из-за кокаина, который он занюхал несколько минут назад. - Ты, блядь, что несешь, ты издеваешься надо мной?